Глава одиннадцатая, пустынная
Второго января мы поехали на экскурсию в Луксор. Нас разбудили с ресепшн по телефону ни свет ни заря. Сонные, мы добрели до бара, где получили сухой паек, и пошли грузиться в автобус. Потом мы заезжали за остальными нашими знакомцами, казалось, во все существующие отели Хургады. Потом мы и еще несколько десятков автобусов собирались в колонну на каком-то последнем перед пустыней КПП. Колонна автобусов длиной около 2 километров медленно двинулась в каменистую пустыню. Впереди, где-то в центре и сзади ехали машины с карабинерами. В автобусе был туалет и кондиционер. Но после того как почти все(!!!) взрослые пассажиры по разу сходили туда, кондиционер на некоторое время перестал справляться с недвусмысленным запахом. Это было горестно, но переносимо.
Мы с интересом разглядывали пустыню. Наш гид (отгадайте, как его звали? – правильно, Мохаммед) рассказывал нам о предстоящем путешествии и отвечал на вопросы. Наташа запоем читала Гарри Поттера. Первая треть пути проходила по совершенно марсианскому ландшафту. Выветренные скалы поднимались то слева, то справа, то по обе стороны от дороги. Гид, как назло, рассказывал о диком и воинственном сообществе бедуинов, не поддающемся никакому урегулированию и исчислению со стороны государства. То есть официально в государстве Египет бедуинов как бы нет. И поэтому они живут как хотят, размножаются как хотят и как хотят грабят беззащитные автобусные караваны. Слушатели замирали в сладком ужасе и внимательно вглядывались в бескрайнюю пустыню, стараясь разглядеть несущихся с дикими криками на верблюдах бедуинов в развевающихся одеждах. К нашему разочарованию, только раз мы заметили одиноко стоящую в некотором отдалении от дороги фигуру в одежде странствующего дервиша, у фигуры за плечами внушительно и однозначно болталась винтовка Мосина. Мохаммед пояснил, что, вероятно(!!!), это добровольный помощник туристической полиции. Все поспешили принять озвученную им официальную версию, ибо никому не хотелось думать иначе.
Особенно сильные впечатления мы получили, когда проезжали город Кену, который находится где-то посередине между Хургадой и Луксором. То, что мы увидели, заставило нас до конца осознать, что мы в Африке. Пригороды (если это можно так назвать) Кены представляли собой придорожные строения из земли, глины, навоза и соломы. Проезжая мимо, мы наблюдали, как египтяне, их жены и дети живут своей повседневной жизнью в убогих лачугах вместе с курами, очень редкими козами и ишаками. Поскольку в Кене есть вода (мутные канавы по обеим сторонам дороги), то развит аграрный сектор. Мы видели поля и сады, куда спешили зажиточные жители Кены – на двухколесных повозках, запряженных ишаком, или более бедные – пешком. Въехав собственно в Кену, мы неприятно поразились тому, что на время прохождения нашего каравана подразделения туристической полиции загнали всех местных жителей на прилегающие улочки и стояли плотным оцеплением, никого не пуская. Плотные толпы нищих африканцев, которые внимательно следят исподлобья за проходящими роскошными, по их меркам, автобусами, – зрелище не очень приятное. К ощущению религиозной розни добавлялось чувство классовой ненависти. Мы задернули занавеску на окне.
Наш говорливый Мохаммед как мог отбивался от бесконечных праздных вопросов скучающих пассажиров о нравах и обычаях коренных жителей Египта. Из его рассказа явственно выходило, что Египет условно можно разделить на развитый и прогрессивный Север и отсталый экономически и совершенно "некультурный" Юг. Некультурность Юга выражалась в почти поголовной неграмотности женщин и распространенности обычая кровной мести. Надо сказать, что Мохаммед во время своего рассказа часто (видимо, для наглядности) уважительно апеллировал к примеру нашей Наташи (которая не отрывалась от Поттера) со словами: "Вот – какая культурная Наташа! А на Юге – женщины некультурные". Нам очень понравилось выражение о том, что на Юге существуют "решительные традиции", которые позволяют или не позволяют южанам жить так, как они живут. Впоследствии во всех случаях, когда нас начинали слишком доставать уличные торговцы, зазывалы магазинов, владельцы верблюдов, массажисты, татуировщики и прочие продавцы экзотики, мы со строгим выражением на лицах объявляли им, что "наши решительные традиции запрещают нам делать татуировки / покупать гипсовых кошек / кататься на верблюдах / ездить на маршрутках дороже, чем за 2 фунта / давать большие чаевые" и так далее, в зависимости от темы доставаний. Как ни странно, этот метод оказался наиболее действенным, чем всё, нами до того испробованное. Пристающие египтяне почему-то проникались к этому нашему аргументу неизменным уважением и почтительно удалялись.
По пути следования наблюдая буквально на каждой пальме, на каждой стенке или заборе за окном портрет вечно молодого Мубарака (на всех портретах ему было от силы 40, хотя по правде ему за 70), мы задали сакраментальный вопрос о причинах политического долголетия сего государственного мужа. На что Мохаммед честно ответил примерно так: "Мы привыкли, что Мубарак. Встанешь утром, телевизор включишь – а там Мубарак. Уже скоро 40 лет Мубарак. Без него – неуютно".
Глава двенадцатая, экскурсионная
Наконец мы прибыли в древний Луксор. Автобус заехал на паркинг, расположенный рядом с Карнакским храмом. Мохаммед сдал нашу разношерстную компанию на руки местному гиду, с которым нам не повезло. Наш гид в Луксоре оказался маленьким, очень тихим и очень образованным молодым человеком, который замечательно рассказывал про историю создания исполинского сооружения, но не мог перекричать остальных гидов, которые, стоя в двух метрах друг от друга хорошо поставленными голосами зычно орали заученные фразы на разных языках. Сначала мы пытались вытягивать шеи и оттопыривать уши в попытках расслышать нашего "скромника", но очень скоро, выяснив только, на какое время назначен сбор в автобусе, мы приступили к осмотру Карнакского храма самостоятельно.
В программу экскурсии входили еще: переправа через священную реку Нил, посещение Долины царей и Долины мертвых, а также осмотр Поющих статуй. Переправа через Нил прошла без приключений. Мы были погружены в разухабисто украшенную плавучую лоханку, снабженную мотором Yamaha, и отчалили. Таких посудин, на местном диалекте "рибалок", нагруженных туристами, сновало туда-сюда через неторопливые мутные потоки великое множество. Мы смотрели только, чтобы Наташа не пыталась сунуть руки в священные воды, ибо их цвет и запах еще издали внушил нам трепет. Почему-то вспомнились мировые традиции подвижничества и отшельничества, следуя которым, аскеты первым делом заявляли об отказе совершать над собой гигиену, и это считалось проявлением святости. Хотя лично мне всегда казалось, что регулярные гигиенические процедуры больше способствуют достижению чистоты духа.
Долину Царей и Цариц мы посетить попросту не успели. Дело в том, что чрезвычайно навязчивому сувенирному шоппингу было посвящена приблизительно половина времени нашего пребывания в Луксоре и его знаменитых окрестностях. В конечном итоге нас (и еще некоторых наших граждан) так утомили посещения огромного количества лавок с раскрашенными под разные камни гипсовыми кошками, головами Нефертити и ониксовыми скарабеями, что на скоростные марш-броски (айда осмотреть Долину Цариц за 15 минут туда-обратно) мы, например, были уже неспособны.
Зато с большим интересом мы залезли в раскопанные фараонские гробницы в Долине Мертвых. И даже контрабандой сфотографировали стены с оригинальными изображениями (на входе было написано, что нельзя). У входа даже стоял очень скромный пожилой египтян, который за малую мзду научил меня правильно завязывать египетский головной платок. То, что таким способом носят подобные платки мужчины – ни его, ни меня как-то не смутило. А скромным он нам показался потому, что при попытке его сфотографировать закрыл лицо руками (обычно египтяне охотно позируют перед объективами, лучезарно улябаясь). Наташка в гробнице долго разглядывала маленький скелетик умершего в родах фараончика. Он произвел на нее неизгладимое впечатление – смесь жалости и священного восторга.
Собственно по славному городу Луксору мы передвигались короткими перебежками. Плотной группой и в оцеплении вооруженной охраны. Надо еще добавить, что маршруты следования были проложены по специально оборудованным, хм, улицам. Эти "места прогона туристических групп" были огорожены высокими кирпичными стенами с колючей проволокой наверху и вышками через равные промежутки, на вышках сидели автоматчики. После памятного расстрела в Луксоре исламскими экстремистами 65 иностранных туристов, все эти меры, возможно, оправданы и по сей день. Но иллюзия, что мы побывали на зоне, была полная.
В магазине папирусов с нами произошел некий курьез. Я уже упоминала, что Наташа на тот момент своей жизни увлекалась древнеегипетской мифологией. Так вот, попав в окружение ярких картинок, моя дочь обрадовалась знакомым сюжетам, персонажам и символам и тут же с энтузиазмом взялась рассказывать сначала мне, а потом всем желающим, что же все-таки изображено на развешанных по стенам образцах египетского лубка. Продавцы и посетители сувенирной лавки были настолько ошеломлены глубиной и широтой познаний "культурной Наташи", что нашему семейству была предоставлена беспрецедентная скидка при покупке нескольких образчиков папирусного искусства.
Обратно мы ехали в рано наступившей кромешной темноте. Наш ботанического вида гид, потея от возбуждения и от предвкушения, потирая ладошки, радостно сообщил нам, что в дороге мы посмотрим ОЧЕНЬ хороший фильм, и как только мы тронулись, поспешно запихал дрожащими руками в видавший виды агрегат видеокассету. Хорошо, что 90% умаявшихся экскурсантов вырубились во время первых же титров. Потому что далее последовала такая неприкрыто безвкусная "легкая эротика", что стало понятно, почему наш скромник так радовался предстоящему просмотру. Видимо, таким образом наш тихоня-гид боролся с дефицитом женщин в Хургаде, о котором уже было упомянуто в данном повествовании, а также компенсировал некоторые свои личностные комплексы.
Мы неслись по абсолютной черноте пустыни, в душе уповая, что недвусмысленный звукоряд между воистину недолгими (как в лучших образцах немецкой порнографии) диалогами не очень сильно скажется на мастерстве нашего водителя. Видеть то, что происходило на экране, он, естественно, не мог, ибо телик висел у него за спиной, поэтому иногда в панорамном зеркале заднего вида мы наблюдали его горящий полубезумный взгляд. Доехали, правда, без приключений.
Глава тринадцатая, мореплавательская
А еще мы плавали на остров Гифтун, который был спозиционирован во всех рекламах как "райский". Скажу сразу, что представление египтян о рае нам показалось более чем странным. Хотя, может быть, это египтяне так представляют себе рай для иноверцев. По дороге на Гифтун планировалась остановка над рифами в открытом море. Там те несчастные туристы, которые жили в отелях без собственных кораллов, должны были, наконец, ознакомиться с уникальной фауной Красного моря. Но все по порядку.
В одно прекрасное утро мы были обычным порядком погружены в автобус первыми, по дороге собрали по отелям всех желающих плыть с нами и благополучно прибыли в порт. Симпатичная посудина, на которую нас погрузили, была несколько неуклюжа и очень широка в корме. Внизу имелась кают-компания с диванами и столами и кухня. На верхней палубе были оборудованы места для загорания (мягкие белые маты, постеленные прямо на палубу) и столики со скамейками для желающих выпить-закусить и просто посидеть и пообщаться. На борту было уютно, чисто и команда выглядела дружелюбно. Дети, коих оказалось во множестве, тут же устроили неистовую беготню по судну, а с нами стал по очереди знакомиться наш гид. Он объявил нам, что его зовут Нострадамус, потому что все, что он предсказывает, обычно сбывается. Предсказал Нострадамус, что мы будем плавать над рифами и смотреть рыбок, посетим "райский" остров, пообедаем и вернемся в означенное время. Еще Нострадамус щедро раздавал желающим таблетки от укачивания. Я отказалась, о чем потом сильно пожалела.
Мы отчалили от Хургады в радужном настроении. Очень скоро, к сожалению, меня и Наташку укачало в хлам. Мы (и еще несколько человек) спустились в кают-компанию, где разлеглись на диванчиках и принялись в разной степени помирать. К тому моменту, как мы достигли коралловых островов, мне совершенно не хотелось смотреть на рыбок. Мне хотелось лежать в позе эмбриона, и чтобы меня никто не трогал. Наташа же после того, как наш плавучий ковчег прекратил тошнотворную скачку по волнам и бросил якорь, оклемалась довольно быстро. Тарас же совершенно не пострадал от качки и с энтузиазмом погрузился в нагретые солнцем и совершенно прозрачные воды над восхитительными кораллами. Именно на этой экскурсии он сделал наиболее удачные фотографии обитателей рифов.
Почему-то остальную часть пути до Гифтуна мы проделали по гладкой воде. И вот он – разрекламированный рай. Первое, что бросилось нам в глаза на подходе к острову, – его очень небольшие размеры и совершенно пустынный ландшафт. Мы были в некотором недоумении. Раем оказалась совершенно голая маленькая песочная куча посреди моря. Почти вся береговая линия была занята плотно припаркованными большими и маленькими плавучими "рибалками", похожими на нашу лоханку, и пляжами для купания, сплошь покрытыми лежащими, копошащимися, входящими в прибой и выходящими из него посетителями рая. В глубине этой сильно перенаселенной песочницы для взрослых располагались неизменные едальни и сувенирные ларечки. Особенное наше внимание (еще до окончательного приплытия) привлекло живописно полузатопленное около берега судно под гордым названием "Принцесса Мэри". По накрененной верхушке "Принцессы" беспорядочно сновали члены команды, казалось, что они совершенно не знают, что теперь делать. Кстати, никакой пристани в пределах досягаемости не наблюдалось. Когда наша лоханка пристала и бросила якорь, всем было предложено спуститься прямо в прибой по шатающейся железной лесенке, которую отвесно повесили за два крюка, простецки зацепив их за борт. Пожилые матроны и малые дети, сильно выпимшие и вусмерть утомленные качкой, – все были поставлены перед фактом: либо слезаем так, как есть, либо остаемся на кораблике. Все бесстрашно ринулись на берег. Я боюсь высоты, но не оставаться же было на судне в одиночестве.
Единственное, что оказалось действительно интересным на райской куче песка, – это полное отсутствие кораллов в прибрежной полосе, за счет чего имелся настоящий прибой. Ну и песочек, белый и шелково-мелкий радовал ступни и взгляд. Наташка всласть побултыхалась в волнах. Я тоже позировала на фоне белопенных волн. К нашему огорчению, никаких аутентичных сувениров в местных лавках мы не обнаружили, все те же кошки, пирамидки и скарабеи, только втрое дороже, чем в городе-негодяе. Время, отпущенное нам для наслаждения аскетичным песчаным раем, быстро истекло. Аттракцион с карабканием по железному трапу обратно на наш корабль в конце концов был благополучно завершен и мы отчалили в полном составе. Обратно нас не качало и доплыли мы хорошо.
Глава последняя, короткая
Незаметно пролетели еще несколько дней отдыха. И вот мы собрались домой. Нам повезло, и утренний автобус, который отвез нас в аэропорт, пришел вовремя, самолет не задержали, а провожал нас наш замечательный Ихаб.
Через месяца два в кармане своей куртки я с удивлением обнаружила случайно упертый нами ключ от нашего номера 1103. Такой вот нечаянный получился сувенир.
Алла, vanilja@mail.ru.
