Обидно, что не смогу
Володя рассказывает, что они с Андреем мастерят перегородку в зале. Скоро наша роскошная однушка станет скромными двухкомнатными апартаментами. Представляю, какой раздрай сейчас творится в квартире.
Что касается моих, то при общей встрече я ничего, кроме неловкости, не испытываю и изо всех сил стараюсь уравновесить векторы "Володя" — "родители". Любви ни с той, ни с другой стороны, я думаю, не будет наблюдаться долго. Родители сделали Володю главным виноватым за "ненужную трагическую" беременность (по их мнению, одного ребенка мне было достаточно) и все возникшие проблемы. Володя же никак не может въехать в систему наших холодновато-критичных родственных отношений.
Суббота. В нашей богадельне снова тишина. Остались только дежурный врач и несколько медсестер на постах. Не разбежавшиеся по домам мамы позавтракали, теперь можно поваляться до одиннадцати, чем не санаторий? Только почему-то из-за ночных подъемов физиономия зеленая и по стенам шатает, а грудь болит от "искусственной дойки". Каким счастьем было просто кормить Дашу по первому требованию, а не отмерять "норму"! В больнице естественное кормление превратилось в извращенную процедуру: ребенка взвешивают, кормят (через зонд или из бутылочки), потом снова взвешивают. Естественное кормление пока далеко-далеко, и мы сгибаем колесом спины над бутылочками в 8, 11, 14, 17, 20, 23 и 5 часов. Света, соседка по палате, зовет всех мам "собутыльницами".
...Сцедила молока и на полдня вырвалась домой: искупалась, подкрасилась и побывала-таки на Дашином утреннике. С двух часов дня бешено тянуло обратно, в родной монастырский мирок. В отделении выяснилось, что у меня стащили старые тапочки. Теперь хожу в резиновых шлепках, которые терпеть не могу.
Основные новости из нашей жизни — медицинского характера. Т.Н. сказала, что скоро переведет меня и Машу на совместное проживание, потому что:
- Маша лопает уже 45 мл,
- весит 2,370 кг,
- активно сосет соску,
- не нуждается в капельнице,
- "демонстрирует улучшение анализов и двигательной активности".
Правда, в легких все еще есть остаточные хрипы. В конце недели будут повторный рентген легких и УЗИ мозга.
Я сама кормлю Маняшку из бутылочки и наслаждаюсь тем количеством еды, которая в нее вливается, ее довольной мордахой и выпяченными губками после кормления.
Машуне сегодня месяц, и в нашем совместном боксе — праздник! Первой нас поздравила медсестра, когда обмеряла Машу (рост 53 см), а потом мы с Володей поздравляли друг друга по телефону.
Во время беседы с Т.Н. я порадовалась новостям о том, что хрипы остались только в левом легком, анализы чистые, кровоизлияние рассасывается, а кислородная недостаточность преодолена.
Самое главное событие — это то, что ночью, в 2.30 и в 5.00, Маняшка сама взяла грудь!! Я еще с вечера планировала покормить ее тайком, потому что пока разрешены только бутылочки. Ждала этого момента и ужасно боялась: вдруг она, как большинство других младенцев, будет отказываться от груди или сделает из-за слабости лишь два-три глотка? Но все было не так. Сначала она пооблизывала грудь, потом через десять минут начала плакать (есть хочется, а ничего не получается), и я понеслась за бутылочкой. Потом на всякий случай я решила попробовать последний раз, и вдруг — оп! — ее губешки сомкнулись правильно и так сильно, что мне стало больно. И пошли причмокивания с урчанием — минут двадцать, до полной пустоты в груди. Я была так счастлива, что час не могла уснуть, мне казалось, раз Маша смогла все это проделать, то и выздороветь теперь не проблема.
В пять утра все получилось еще быстрее, и наелась Марья так, что в 8.30 я еле уговорила ее поесть из бутылочки... Т.Н. разрешила кормить грудью только один раз — в 2.30 ночи. Говорит, что такое кормление для Маши слишком утомительно, а я боюсь каждого кормления из бутылочки, которое может отвратить ее от груди. С бутылочкой не надо стараться, молоко само льется в рот из прорезанной соски.
Кстати, пеленки стали лететь с невероятной скоростью, придется на ночь надевать Маняшке памперс.
Результат ночных недосыпаний — мутная голова. Это факт, а не как жалоба. Чтобы прояснить мозги, заставила себя сесть за продолжение записок. Кофе ведь пить нельзя...
На расстоянии 50 см сопит в своей железной кроватке Маняшка. У нее во рту расцвел кандидозный стоматит (молочница) — результат лечения несколькими антибиотиками. Но к этой мелочи я отношусь уже с юмором. Вот от чего меня точно излечила больничная одиссея, так это от страданий по поводу пустяков. Как говорит дама-пофигистка весом под центнер из соседнего бокса, "от всего вылечат".
По поводу боксов разговор особый. Четыре маленьких комнатки отделены друг от друга прозрачным стеклом. В первом боксе тихоня Наташа в розовом халате или пеленает ребенка, или читает Донцову. Во втором боксе — вечный праздник. Big Лена громко слушает "Европу-плюс" и никогда не выключает люминесцентную лампу. В третьем боксе мы с Таней только что покормили своих детенышей — Марью Владимировну и Ярослава Романовича. Дети, по-моему, так и не проснулись и продолжают дрыхнуть. В последнем боксе — мрачная Оля из деревни Песковатка. У нее явные психологические проблемы и неразвитые навыки коммуникации. К нам она обращается "слышь, ты!", а на больного сына только орет. Что же ждет пацана дома? Все обитательницы боксов косятся друг на друга, стараясь делать это незаметно.
Бегут день за днем. В 7.30 мы с Таней встаем и приводим себя в порядок. В 8.00 приходят делать уколы Маняшке. Ее утренний туалет и кормление. Завтрак. Проветривание. 10.00 — врачебный обход. 10.30 — массаж. Горчичники, лекарства в таблетках (раздробить, растворить, умудриться скормить). Кормление. Ожидание паршивого обеда. Сегодня — пшенный суп с запахом рыбы, тошнотворная капуста с кусочком минтая. Дрема, кормление, лекарства и т.п.
В этой рутине потихоньку успокаиваются мои бедные нервы. Наверное, тупеют нервные окончания. На этой неделе очень многих выписывают. Завидую.
День рождения в больнице — это незабываемо. Впрочем, как и мое прошедшее тридцатилетие на сессии в Саратове.
Маняша дала мне поспать. Я просыпалась только для кормлений, и дрыхла поэтому с 23.30 до 2.10, с 2.30 до 4.30, с 5.05 до 7.00, когда меня разбудил Вовка. Самое приятное поздравление было от него. Вообще звонили многие, и каждое доброе слово было приятно.
Папа пришел в больницу с кучей домашней вкуснятины, поздравил в духе "желаю разгрести все неприятности и поскорее встать на ноги, хотя в этом я сильно сомневаюсь" и прошелся по поводу брошенности Даши, нашего бездумного поведения ("Говорили же вам, что второй ребенок — бредовая затея"), затянувшегося ремонта Володиными руками ("Гадюшник с пылью по колено!") и т.п.. В общем, настроение не испортилось только потому, что я не позволила ему испортиться. Надеюсь, что после всего происшедшего психика у всех вернется на нормальный уровень. А пока я сказала папе: "Ребята, живите дружно, я же очень люблю вас всех!"
Во время утреннего обхода врачи назвали Маняшку выздоравливающей, а после обеда пришел хирург, оторвал меня от термоса с Вовкиным супом, как голодного пса от любимой кости, и расстроил новыми диагнозами. Гемангиоматоз — "земляничные" родимые пятна, очень редкое явление. И пупочная грыжа. Пока наблюдать, но, возможно, в дальнейшем понадобится вмешательство хирурга.
Только что покормила Маняшку. 90 мл!! А при поступлении начинали с двух! Машка так старается "набрать мясца", что лопает по полчаса, аж на верхней губе мозоль натерла.
Когда она плачет, плач варьируется по ситуации: обиженный, со всхлипываниями — после уколов в 8.00, злой — "кусать хоца", мощный и гневный, на все четыре бокса — во время массажа. Массажистка называет ее Пугачевой и говорит: "Давай, давай, покричи, а то и так слишком долго молчала".
Т.Н. говорит, что нас выпишут где-то в середине следующей недели (сегодня четверг). Я знаю, что полтора месяца после Марьиного дня рождения начисто сотрутся из памяти, и останется лишь однообразное больничное нечто.
Но пока отдельные фрагменты живы. Сейчас, например, вспомнилось, как мы с Володей стояли по обе стороны от реанимационного стола, на котором лежала Маняшка, и, взяв друг друга за руки, старались создать "поле любви". А вдруг помогло? Как, интересно, на характере нашей младшенькой отразятся все мучения, которые она перенесла и переносит: зонды, уколы, капельницы, горчичники и постоянный забор крови на анализ?
Сегодня говорила с Дашей по телефону. Она не понимает, почему я никак не показываю ей сестренку. Я сказала, что уже совсем скоро. Она ответила, что будет загибать по очереди пять пальчиков — пять дней в ожидании. Больше ждать не хочет. Потом стала подзывать к телефону деду: "Деда, иди, там твоя доченька, любимая доченька, доченька-моченька..."
Володя заканчивает все покрасочные работы, на выходных будет "генералить" квартиру.
В описании гражданской войны мне однажды встретился такой эпизод: в госпитале бредили и умирали от ран и сыпняка десятки людей. Заведовала убогим медицинским заведением молоденькая сестра милосердия. Каждое утро она обходила палаты и плакала от бессилия, потому что у нее не было ничего для спасения людей: ни лекарств, ни продуктов, ни теплых вещей. К чему это я? Проходила в очередной раз по родному больничному коридору и словно в первый раз видела ободранные лампы дневного света в материнской комнате, шелушащиеся стены в детских боксах, душ, принимать который можно только при отсутствии брезгливости, расшатанные стулья в столовой, доходягу-холодильник, старые-престарые "общественные" пеленки, потрескавшиеся кислородные трубки. Родители по-прежнему должны тащить в больницу мешки шприцов и лекарств.
Люди, работающие в условиях распада — врачи, медсестры и санитарки — достойны уважения. Санитарки, между прочим, наводят на этаже такой марафет, что все начинает казаться даже очень ничего и вспоминается выражение "честная бедность".
Одна из уборщиц, смеясь, рассказала мне, что на днях в пеленочной села на стул, которому сто лет в обед, он развалился, и она здорово ударилась головой о батарею. В моих глазах было, видимо, совсем не веселое выражение, и она тут же сменила тему: "Кушайте, кушайте, я так люблю, когда мамочки наедаются!"
На обратной стороне больничного меню прочитала сегодня часть обращения к очередному "сильному мира сего": "Уважаемый Сергей Леонидович! (Интересно, кто же это такой?)Убедительно просим Вас оказать материальную помощь в размере 250000 рублей детскому отделению пятой городской клинической больницы. Эти средства необходимы для приобретения медикаментов и питания. На лечении в детском отделении находятся 30 отказников..."
Отказники — особая тема. Мы, мамочки, заходя на пост к своим кровиночкам, смотрим на отказных с жалостью и любопытством и пытаем вопросами медсестер, которые на эту тему разговаривают неохотно:
— А кто дает им имя?
— Фамилия — по матери, имя, отчество — от персонала.
— Чем их кормят? Донорским молоком?
— Смесью.
— Сколько они здесь находятся?
— Месяца три-четыре, потом отвозят в дом малютки.
— Почему вон тот отказник все время кричит?
— Мать у него наркоманка, наверняка что-то болит.
Мне думается, душа у него болит — из-за своей ненужности сейчас (на руки таких стараются брать пореже, чтоб не дай Бог не привыкнуть) и невеселого будущего.
Да, в своем "монастыре" я стала лучше видеть мир вокруг.
Мы дома. В нашей маленькой второй комнатушке слышно, как подвывает ветер за окном и стучат о подоконник ветки. Кажется, что за окном настоящая декабрьская буря. А Маняшка сопит в кроватке, обогреватель раскочегарился на полную катушку. Тепло, тихо и уютно. Дома.
Завтра надо вести Маню к педиатру. Если будет очень холодно, останемся дома и не будем совершать подвиги во имя педиатрической отчетности.
Купаем Машу около восьми вечера. Позже мы все уже засыпаем. Маша верещит в ванночке страшно (раздеваться и купаться она не любит), но я лью воду струйкой у нее перед лицом и приговариваю "бульки-бульки". Ребенок замолкает и начинает к "булькам" прислушиваться. Вот куда направлен сейчас мой интеллект — на придумывание игр с водой.
Знакомая сегодня расспрашивала, не ревнует ли Даша к Маше. Я сказала, что классических проявлений ревности нет, но вот внимание к себе Даша привлекает отчаянно. А еще мне кажется иногда, что она гладит сестренку по руке или по голове не с самыми добрыми намерениями — не с желанием навредить, а с желанием разобраться, как "говорящая кукла" Маша устроена.
Сегодня Дашуля ластилась ко мне: "Я ведь твоя любимая доченька, да?" У меня аж сердце защемило.
В понедельник Даша не пошла в садик: сидела дома из-за простуды. Я чуть не рехнулась с непривычки: В холодильнике пусто, Маняха кричит, Даша требует с ней играть. В общем, "обезьянин" день (это Даша сформулировала, что следующий год — "обезьянин"). Правда, когда Маша уснула, мы все-таки наигрались в карате и угадайку по книге.
Маняшка упорно не желает дышать свежим воздухом на балконе. Десять минут — и в рев! А еще я перепугалась, вливая ей лекарства. Она так поперхнулась, что откашливалась потом, выпучив глаза, минут пять.
Лежа на животе, Маша удерживает голову десять секунд. Это нормально для недоношенного ребенка двух месяцев? Очень любит в вертикальном положении вертеть головой, которую я придерживаю одним пальцем.
Накануне вечером я, как Штирлиц, все же вышла на связь со своими приятельницами. Еще минут десять болтала с мамой. Мама все же не удержалась от шпильки: "Ну, и когда у нее голова будет не редькой вниз?" Да уж, Дашино место любимой внучки в их сердцах не займет никто. Мои объяснения про наеденные щеки и младенческую голову не поняты. Ну да ладно, зато сегодня папа привезет целый мешок лекарств и упаковку "Хаггисов".
Завтра визит к невропатологу. Надеюсь на благоприятный прогноз и на то, что количество диагнозов не увеличится.
Уже 22.25, продолжаю укачивать Маню. Точнее, носить на руках, потому что качать ее нельзя — неврология. Пою ей мелодию из сериала "Все реки текут" и даже пританцовываю. Когда утанцуюсь, позову Володю: он будет танцевать до утра. Да уж, нельзя сказать, что Маняха у нас — ручная, потому что на руках она орет так же сильно, как и в кроватке. Когда она засыпает, я мигом погружаюсь в анабиоз...
Завтра — самый короткий день. Свое главное желание я бы определила так: в нашей жизни отныне должно понемногу прибавляться света: здоровья — у детей, спокойствия — у меня, заработков — у Володи и совместного понимания нашего дальнейшего пути.
Два выходных мы провели дома вчетвером (здорово звучит!). Я и Маня из дома выйти не можем, Даша приболела, а Вовка выскочил только в воскресенье под вечер — купить торт. Он, как молодой папаша, проставляется завтра на работе.
Совместимость и уживаемость у нас — как у космонавтов: все тихо-мирно, лишь несколько срывов из-за Дашиного нытья. А так лепили из соленого теста, читали, смотрели мультики и отрывок из фильма "Через тернии к звездам", играли в "домик", "жмурки", "догонялки", "три-пятнадцать-десять-двадцать..."
Темнеет рано, и в Дашиных фантазиях к нам в окно заглядывают то Снежная Королева, то добрая сова, то Мышиный король. И тогда: "Прячьтесь в домик!"
Несколько дней назад побывали с Машей у невропатолога. Отходила я долго, потому что "взгляд не фокусирует", "не улыбается", "травматическое поражение ЦНС" и прочее...Назначение: когитум, менисем -все ноотропы... Пытаюсь внушить себе, что в этих препаратах и в их назначении нет ничего страшного, хотя мамино "нда-а" прозвучало очень выразительно, а ее мнение, мнение провизора с огромным стажем, чего-то стоит.
В пятницу побывала у своего гинеколога. Посмотрела ей в глаза. Там полное спокойствие. Категоричным тоном мне было заявлено, что ни я, ни врач УЗИ "такую кисту" просмотреть не могли. Вот так. Кушайте, мамаша, не обляпайтесь.
Дописываю — и спать. Если удастся. Утром Даша и Володя встанут, умоются, оденутся и в 7 часов побегут из дома. Я даже не услышу.
В Волгограде плюс четыре и никакой предновогодней атмосферы. У меня ощущение полнейшей нереальности приближающегося праздника, как если бы мы встречали его в Африке: сижу дома, суеты не вижу, подарки не покупаю, пейзаж за окном совсем не зимний...
Маняшка пьет лекарства. Кричать начинает ближе к ночи. Очень не любит купаться — заходится в крике, особенно когда водой поливаешь ей голову. Когда она в хорошем настроении, то улыбается мне, говорит "ге" и "га". Дашунька в такие моменты лезет ее погладить и помахать перед ее носом погремушками.
Сейчас наша старшая, вот лиса, вообще выполняет все с полуслова, потому что Дед Мороз дарит подарки только послушным девочкам.
