Мой отец, «получил» меня в свое распоряжение, когда мне было уже шесть лет. Вот как это вышло. Проблема в то время была в бегстве из «крепостной» беспаспортной деревни. Отец ушел на срочную службу, не расписавшись с моей мамой, а после службы остался в городе, где служил, завербовавшись на работу. Потом сделал вызов маме, и она поехала к нему, оставив меня на попечении своей бездетной сестры.
Тетя зарабатывала трудодни с утра до позднего вечера, а чтобы оплатить какие-то работы — привезти дрова, вспахать участок и прочее, — приходилось гнать самогон. Настроив аппарат, она уходила на работу, а я следил за процессом, снимал пробу, чтобы не испортить первач, и поддерживал огонь. И было мне в ту пору пять лет!
Известие о том, что приедут мои родители и увезут меня в город, мы с тетей обмыли с горя. До сих пор помню, как «принял на грудь» граненый стакан самогона и, выйдя на улицу, упал возле ворот. Был февраль, снег выше головы взрослого. Далее — пустота! В общем, получил мой отец сыночка, в шесть лет способного в выпивке составить ему конкуренцию.
Далее отец пошел по нетрадиционному пути. Вместо запрета он сажал меня вместе со взрослыми за стол, наливал, как всем, и т.д. и т.п. На удивленные протесты собравшихся: «Ты, что? С ума сошел?» он отвечал: «Если есть тяга к этому, он все равно найдет! Неизвестно с кем, неизвестно что. Неизвестно под какую закуску. А тут: стесняется пить, закуска хорошая, все происходит дома и под нашим контролем!».
В результате годам к десяти к спиртному я относился довольно спокойно. Выпить мог много, не пьянея. Пределом было обычное отравление алкоголем с сопутствующими последствиями, которое и стало для меня естественной преградой в этом деле. Но все это — прелюдия перед самим рассказом.
У меня двое сыновей: одному под 40, другому под 30 лет. Первый вообще не употребляет, даже шампанское. Даже в большие праздники. Второй употребляет чисто символически: только вино и по праздникам. Опасная работа требует постоянного самоконтроля.
Но опять отвлекся. Когда сыновья были мальчишками, их тянуло в те места, где было опасно, но куда проникали другие мальчишки: на стройку, на крыши домов и в прочие проблемные места. Как я с этим боролся? А никак! Выходим на прогулку: «Куда пойдем?». Они пожимают плечами. «Идем на стройку!» Радостно светятся глаза.
Приходим. Пробираемся мимо сторожа. Ходим, даю ответы на все их вопросы, заглядываем во все опасные места, объясняю, где и что опаснее всего. В общем, занимаюсь «убийством» их опасного интереса. Если на нас натыкается сторож и начинает говорить, что детей на стройку нельзя водить и т.д., я говорю, что мои дети сюда уж точно не придут. Все, что их интересовало, они уже узнали! В общем и целом, дети перестали самостоятельно лезть в опасные места. Зачем, когда с отцом и увидишь больше, и узнаешь лучше.
Потом появилась новая напасть: китайская пиротехника. Сам я неоднократно страдал от самодельной «пиротехники», сварганенной из разных подручных материалов, начиная с «серы» от спичек и заканчивая артиллерийским порохом и тротилом, оставшимися после войны. В общем, для острастки своих «саперов» мне пришлось взорвать в кулаке небольшую петарду! Естественно, со всеми вытекающими последствиями, которые, наглядно показали моим детям, что шутки с этими «бомбочками» приводят к беде.
Я сослался на то, что инструкция на «бомбочке» была написана мелкими буквами и на непонятном мне языке (английском и местном, не русском). В результате появился стимул в изучении языков. Инструкции по применению разных «средств» не только прочитывались, но и выполнялись от и до. Сухожилия на моей руке срослись. Правда, не без следа, который до сих пор напоминает моим детям о «цене» их обучения безопасным методам обращения с различными неизвестными предметами.
Конечно, рискую остаться непонятым читателями и сторонниками иных методов обучения детей, но мне к этому не привыкать. В свое время теща пыталась возбудить против меня уголовное дело за то, что я водил старшего сына, в то время единственного, на крышу дома. По ее мнению, я собирался сбросить его с крыши!
Допускаю, что в буквальном смысле описанное мною вряд ли кому-то пригодится, но метод — работает и приносит неоспоримую пользу. Именно родители должны учить своих детей остерегаться опасности и научить их выкарабкиваться из беды. Но для этого ребенок должен реально увидеть, что такое беда. Никакие теоретические разработки и ссылки на чужой опыт не дадут реального представления о реальной опасности.
