Владик Егошин, чувствительный добрый мальчик, ученик четвёртого класса, жил в старой части города около развалин церкви на берегу протоки в бревенчатом бараке, бывших поповских покоях. Для дворовых пацанов он никогда авторитетом не был ввиду трепетного отношения к природе, ко всему живому и неизбежных при этом переживаний.
Зная слабое место, они частенько предъявляли Владику в обмен на мелочь, которую мать давала на школьные завтраки, то ерша с надорванными жабрами и плавниками, то жука-плавунца без задних ног или стрекозу без крылышка. Сердешный Владька отдавал последнее, а в школе ходил голодным, пробавляясь вместо горячего хлебной горбушкой из дома, запивая её водой из-под крана.
Выхаживал несчастную живность, как мог, а потом, счастливый, выпускал обратно в мир. Но чаще ничего не получалось — расстроенный мальчик погребал усопших в траве за амбаром и целыми днями потом ходил хмурый, заработав от непонятливых взрослых странное прозвище «блаженный Айболит».
Мать, простая женщина, тоже не разделяла увлечений сына: со смехом пересказывала соседкам, судача на скамеечке, как её чадо на каждый свой день рождения вместо обычного перечня желаемых подарков просил всегда одно и то же — годовую подписку на журнал «Юный натуралист». В нем он находил для себя много полезного в деле выхаживания братьев наших меньших.
Смех смехом, но однажды эта непонятливость матери положила начало серьёзному отчуждению в судьбе двух близких людей...
Соседей по двору было много, разного племени и социального положения. Особо выделялся дядя Саша — жил один, полуспившийся, нигде не работал, питался, чем Бог пошлёт: наловленной в протоке рыбкой, живностью, попадающей в его силки, расставленные на заливных лугах.
Как-то заметив возвращающегося из школы Владика, подозвал мальчика к себе и показал сидящего за пазухой вислоухого зайчонка с перебитой задней лапкой. На естественную просьбу ребёнка отдать ему несчастного Пушистика, как он его сразу окрестил, последовал отказ — только купить. Дядя Саша заломил баснословную цену в три рубля по причине, что «трубы горят». Впервые в жизни добрый Владька пошёл на преступление — спёр трёшник из материнской заначки...
Радуясь больше самого зайца счастливому спасению пушистого из пьяного плена, перенёс калеку в амбар: устроил там нечто норки с травяной подстилкой, накормил, наложил шину на перебитую конечность. Выздоровление, благодаря почерпнутым знаниям из «Юного натуралиста», шло по науке, в верном направлении.
И к первому снегу Пушистик был представлен ко двору во всей красе: разгуливал на поводке возле дома, то и дело прижимаясь к ногам спасителя, завидев посторонних, на «бис» доверчиво поедал с рук капустные листья, при этом смешно вытирая мордочку передними лапками!
Владька искренне радовался достигнутым ветеринарным успехам, вёл заячий дневник, где живописал наблюдения за питомцем, ставшим ему другом. Сразу после школы бежал к любимцу в амбар, где пропадал до темноты, душевно общаясь с вислоухим косым, который, на удивление соседей, бегал за мальчиком вернее всякой верной собаки.
Когда ударили декабрьские морозы под пятьдесят, беспокойный Владик эвакуировал Пушистика в дом, оборудовав ему в ящике за диваном место, чем вызвал плохо скрываемое недовольство матери. Она каждый раз грозилась из зайца сделать отбивную, но он по-сыновьи не верил ей, думая, что это не правда, понарошку.
Чашу терпения переполнили перегрызенные провода у телевизора и испорченные ножки у этажерки! А тут ещё, как на грех, мальчик неожиданно тяжело заболел: с высокой температурой в бредовом состоянии «скорая помощь» доставила его в больницу, где он неделю лежал под капельницей и ещё неделю приходил в себя.
Побледневшим и сильно похудевшим вернулся домой. Мать сразу же усадила за стол, поставила прямо перед носом, желая накормить до отвала после больничных харчей, большую тарелку картофельного пюре с аппетитно обжаренной в масле заячьей ножкой... Холодея от предчувствий, Владик кинулся к дивану и к своему детскому ужасу не обнаружил там вислоухого друга Пушистика!
Рыдая навзрыд, рванул вон из дома, побежал в сторону песчаного карьера.
К ночи его не дождались. Сбившиеся с ног взрослые с милицией искали беглеца. Через трое суток Владик, грязный и оборванный, был пойман на автовокзале при попытке незаметно проникнуть в рейсовый автобус...
Постепенно время уменьшило боль утраты, но ещё долго он тревожно вскрикивал во сне, когда ему снился Пушистик, смешно утирающий передними лапками мордочку. Просыпаясь в слезах, никак не мог заснуть: рассматривая освещаемые лунным светом морозные узоры зимнего окна, мечтал только об одном — поскорее вырасти...
