Мы очень любим путешествовать и изучать новые города: были в Париже, Иерусалиме, Барселоне... А вот этим летом пришлось остаться в Москве, и идея, как провести отпуск, родилась сама собой: пора нашим детям познакомиться с родным городом! А то пока они столицу своей родины знают хуже, чем какую-нибудь Пальму де Майорку. Что, конечно, непорядок!
За годы своего существования Москва, конечно, приобрела множество восхитительных архитектурных памятников. Но та скорость, с какой сегодня ее исторические уголки стирают с лица земли, заставляет нас поторопиться с осмотром. Итак, путеводитель куплен, день (согласно прогнозу погоды) намечен, маршрут разработан, и наша маленькая тургруппа — девятиклассница Саша, дошколенок Алина и их энергичные мамы — отправляется в путь.
Знакомство с Москвой мы начинаем с Пречистенки — ее имя заинтересовало детей: "Какое странное название!"
В путеводителе находим разъяснения: оказывается, когда-то здесь протекал ручей, из-за которого на этом отрезке между Гоголевским бульваром и Садовым кольцом была вечная непролазная грязь. "Не ручей, а Черторый!" — сердились москвичи, перебираясь через него по хлипким доскам. В общем, первое название улицы было Большая Чертольская. Но поскольку именно по ней царь Алексей Михайлович ездил на богомолье в Новодевичий монастырь, название пришлось поменять. Радикально — на Пречистенку. В честь иконы Пречистой Божьей матери, которая хранилась в Новодевичьем монастыре. После революции улица некоторое время побыла Кропоткинской (так советская власть пыталась увековечить память князя-анархиста), а в конце XX века вернулось прежнее название.
Крах идеологии
Памятником советским временам стоит в начале Пречистенки Фридрих Энгельс. Впрочем, чугунный мужчина, который смотрит куда-то поверх всех проходящих, Алину не заинтересовал. Зато ей понравились ступеньки: и попрыгать удобно, и посидеть. А Саша, изучавшая в школе историю, все-таки попыталась вспомнить: "Энгельс? Он как-то с экономикой связан. И с Марксом. Только не надо спрашивать меня, кто такой Маркс!"
В общем, крах коммунистической идеологии налицо. Делать нечего — движемся дальше.
Прекрасная Айседора
Дом № 20 мы чуть было не прошли: в плотном окружении других зданий, за потоком машин его сразу и не разглядишь. Между тем, дом этот достоин внимания — и из-за архитектурных достоинств, и из-за его истории, которая началась еще в XVIII веке.
Его владельцами были очень известные и богатые москвичи: сначала герой Отечественной войны 1812 года генерал А. Ермолов, потом — владелец чайных плантаций на Цейлоне А. Ушков. Женат этот самый Ушков был на балерине Большого театра, и дабы она могла заниматься, не покидая дома, он оборудовал в нем настоящий балетный класс! Что оказалось очень кстати после революции, когда всех буржуев, и Ушкова в том числе, погнали прочь. В опустевший дом советское правительство поселило американскую балерину Айседору Дункан. Здесь же она открыла хореографическую школу. И здесь после свадьбы с балериной поселился Сергей Есенин.
— Представляете, на этот балкон Есенин с Айседорой выходили подышать воздухом! — задумчиво произносит Саша, пытаясь поудачнее сфотографировать кованые завитки. — Сейчас бы им это в голову не пришло: под окнами сплошные машины!
Впрочем, наших юных москвоведов гораздо больше заинтересовала легенда о том, что миллионер Ушков, прежде чем покинуть Россию, спрятал в этом доме несметные сокровища. Которые с
Интересно, знают ли о легенде сотрудники Главного коммерческого управления по обслуживанию дипкорпуса, которые теперь занимают дом?
Пожарный — не пожарник!
Соседнее здание — типичный образец стиля ампир — тоже историческое. Оно было построено в XVIII веке, принадлежало родственникам генерала Ермолова, а в начале XIX века его передали Пречистенской пожарной части. Части, знаменитой тем, что именно здесь появился первый пожарный автомобиль с раздвижной лестницей. Она доставала до третьего этажа, что являлось огромным техническим достижением.
"Нельзя путать слова "пожарный" и "пожарник"! — строго предупреждает нас путеводитель. —"Пожарниками" испокон веков в Москве называли попрошаек и лжепогорельцев, которые взывали о помощи".
От любопытствующих внутренний двор бывшей пожарной части огорожен кованой решеткой, на которую Алина моментально залезает. А мы под неодобрительными взглядами охранника пытаемся разглядеть художественную мозаику на торце здания за забором, которая увековечила доблестную работу огнеборцев во время пожаров Большого театра и гостиницы "Россия". К слову, здание это и поныне принадлежит пожарным — здесь теперь их главное управление.
Дом мастера
Еще чуть вперед по Пречистенке, налево в Мансуровский переулок, и вот мы уже перед домом, в который когда-то Булгаков поселил своего Мастера.
— Не дом, а изгой какой-то, — говорит Саша. Она уже прочитала "Мастера и Маргариту", и ей, похоже, обидно за героев книги.
Действительно, среди соседних нарядных и ухоженных зданий это выглядит как-то странно: дощатый сарайчик неопределенного цвета с граффити под зарешеченными окнами. Впрочем, в 1926 году, когда в этом доме впервые появился Михаил Булгаков, сооружение наверняка не казалось таким печальным и заброшенным. Здесь жили друзья писателя — Сергей Ермолинский и Сергей Топленинов с женой Марусей. Булгаков часто бывал в этом доме и, описывая квартиру Мастера, он на самом деле рассказывал о квартире Топлениновых: подвальная, куда надо спускаться по ступенькам, с раковиной в передней и маленькими оконцами над самым тротуаром, ведущим от калитки. Правда, кроме фасада, любопытствующим ничего не видно. Уж не знаем, как во времена Булгакова, но сегодня с обеих сторон дом отделен от улицы уродливыми железными воротами. А у крошечной щели между их створкой и столбом — маленький ажиотаж: группа восторженных женщин пытается заглянуть во двор. Мы с детьми скромно выстраиваемся в очередь. Чем привлекаем внимание: "Вы тоже знаете, что здесь?" Знаем! Небось, не хуже многих... И тут же оказываемся вознаграждены номером телефона "гениального гида, который проводит гениальные экскурсии по Москве для таких же увлеченных, как все мы, интеллектуалов".
Приятно встретить единомышленников!
И мы приникаем к щели в заборе. И видим грустный какой-то двор. И те самые окна прямо над асфальтом. А вот сирени, из-за которой голова Мастера "становилась легкой от утомления", не видно почему-то. Говорят, и сегодня этот дом — собственность частная. Но владеют ли им потомки Ермолинских и Топлениновых или кто-то еще, не знают ни путеводитель, ни даже наши новые знакомые интеллектуалы.
...Дальше по программе у нас был дом архитектора Константина Мельникова в Кривоарбатском переулке. Даже на фотографии он выглядит удивительно, и детям хотелось увидеть его вживую. Но — вы не поверите! — мы заблудились в арбатских переулках. Позор, конечно. Но настырничать не стали: лето — длинное, Москва — завораживающая. И мы еще сюда вернемся: уже с новыми силами и с новым маршрутом...
