Многие из вас, вероятно, видели корабли только на картинках. Но, если вы их рассматривали, то заметили, что корабли бывают разные. Пассажирские корабли перевозят людей, грузовые перевозят грузы, а на военных кораблях стоят грозные пушки и ракеты, такие корабли могут перевозить даже самолеты. А есть еще корабли рыболовные, их также называют рыбоморозильные траулеры. На них ловят рыбу, замораживают ее и отправляют на берег в магазины.
Вот на таком рыболовном траулере и произошла эта удивительная история. Удивительная уже потому, что произошла она далеко-далеко в море, у берегов Африки, в центральной части Атлантического океана с двумя обыкновенными поросятами, которым (как говорят взрослые) "по воле судьбы" довелось жить на большом морском корабле.
Два розовых поросенка появились на нашем траулере, когда мы в очередной раз заходили в порт для пополнения запасов продовольствия и питьевой воды. Это было в Лас-Пальмасе на Канарских островах. Поросята были маленькие и пугливые. Мы не знали, что с ними делать. И для начала на траловой палубе для них спешно соорудили загон.
Первое время они тихо сидели в углу, тесно прижавшись друг к другу. Как и люди, вначале они сильно укачивались, и когда поднимался шторм, ничего не ели, лежали и жалобно хрюкали. Но со временем морская болезнь у них прошла, они привыкли и мужественно преодолевали все трудности "морской" жизни.
На них смешно и интересно было смотреть. Особенно во время шторма. Когда накатывала большая волна, они стояли, широко расставив ножки, пытаясь сохранить равновесие. Если корабль кренился вправо, они клонились влево и наоборот: корабль влево - они вправо. А когда шторм случался ночью, поросята ложились и, тесно прижимаясь друг к другу, упирались ножками в деревянный настил, чтобы во время сильного крена не перекатываться из угла в угол. Но сон у маленьких поросят был крепкий, и когда накатывала очень большая волна, ножки одного из них не выдерживали напряжения, и поросята катились, как колобки, один за другим к борту загона, а потом - обратно. После такого пробуждения они вскакивали и, недовольно хрюкая, ложились снова.
Вот так обычные поросята, привыкшие к спокойной жизни под заботливым наблюдением мамы-хрюшки, к зеленой траве и дымящимся молочным отрубям, быстро освоились и стали настоящими "морскими свинками". И пусть на обед им никто не доставлял свежескошенный клевер, еды на корабле было много, и поросята быстро росли. Вскоре они стали любимцами всей команды. Каждый член команды - от матроса до капитана - старался угостить их чем-нибудь вкусненьким.
Каждый день их выпускали из загона погулять. Они с веселым визгом бегали по палубе, гоняясь друг за другом. В такие моменты они никого не слышали и не слушались, никто не мог загнать их обратно. Это было подвластно только одному дяде Матросу, который каждый день приносил им корм. Его они считали своим хозяином. Когда он выходил на палубу, они садились на задние ножки (ну совершенно по-собачьи) и смотрели на него внимательными влюбленными глазами. И стоило ему только три раза призывно ударить ладонью по своей ноге, как они тут же пулей летели в свой загон.
Поросята недолго ходили безымянными. За свои повадки они получили прозвища Быстрый и Шустрый. Быстрый всегда первым выбегал из загона и начинал метаться по углам в поисках лакомых кусочков и рыбки, которая оставалась на палубе. Но из-за спешки и желания исследовать как можно большую часть территории он многого не замечал, и то, что пропускал суетливый братец, мгновенно, чуть ли не из-под пятачка, выхватывал Шустрый. Уж он-то успевал везде. Складывалось впечатление, что он находил то, что сам же и прятал. В общем, палубу они приводили в порядок за считанные минуты.
Когда все, что можно было найти на палубе, уже было найдено, поросята любили порезвиться. Они бегали друг за другом и играли, забывая обо всем. В этом они были похожи на маленьких детей, которым все нипочем, пока что-нибудь не случится.
Так было в погожий солнечный день, когда на море полный штиль - нет ни ветра, ни волн. Поросят выпустили в очередной раз погулять. Они, как всегда, прошлись санитарным рейдом по палубе и начали резвиться и бегать друг за другом. Быстрый и Шустрый так разыгрались, что совершенно забыли об осторожности.
Пытаясь догнать своего шустрого братца, который прямо из-под носа выхватил у него вкуснейший рыбий хвост, Быстрый не рассчитал скорость и выскочил на слип. Слип - это наклонная металлическая палуба, по которой поднимают сети с рыбой. Ножки поросенка заскользили, и он оказался в воде. Никто и не заметил его исчезновения - вся команда обедала в столовой. Быстрый упал, а корабль пошел дальше.
Сложно представить, какие мысли пронеслись в голове у бедного сухопутного поросенка, оказавшегося в соленой воде. Корабль уходил, Быстрый изо всех сил старался удержаться на плаву, а неожиданно оказавшийся в одиночестве Шустрый растерялся. Вначале он бегал по палубе, призывно хрюкая, словно приглашая Быстрого к дальнейшим развлечениям. Потом в недоумении обошел все закутки в поисках братца, но Быстрый исчез, словно его никогда здесь и не было.
А тем временем на палубу с ведром в руке, в котором ароматно дымилась еда для двух шалунов, вышел дядя Матрос. Привычным движением он трижды ударил ладонью по ноге и с удивлением увидел только одного поросенка, откликнувшегося на его приглашение. На него по-собачьи преданно и растерянно смотрел Шустрый, а Быстрого не было, и даже торопливого стука его копытец нигде не было слышно. Где же он? Уж дядя Матрос знал, как бы ни увлеклись поросята игрой, время своего кормления они не пропускали. Никогда…
"Где же Быстрый?" - подумал дядя Матрос и пошел его искать. Он быстро обошел все места, где мог спрятаться маленький непоседа, но безрезультатно - Быстрый пропал. И вдруг страшная догадка промелькнула у него в голове. Он взбежал по трапу на верхнюю шлюпочную палубу и начал всматриваться в океан. Там, уже достаточно далеко в море он заметил голову барахтающегося в воде поросенка.
"Полундра!!!" - закричал он - "Полундра!!! Поросенок в море!!!" На его крик из капитанского мостика выбежал дядя Капитан: "Что такое? В чем дело?" - "Поросенок в море!" - продолжал кричать дядя Матрос, показывая рукой на воду. Дядя Капитан посмотрел в ту сторону, куда указывал дядя Матрос, и тоже увидел поросенка. За время плавания непоседливые шалуны Быстрый и Шустрый принесли много радостных минут морякам, служившим на корабле. Они смешили и развлекали всю команду. Их любили и считали членами экипажа, поэтому дядя капитан, ни секунды не раздумывая, закричал в переговорную трубку: "Стоп машина! Тревога!!! Все наверх!!! Человек за бортом!!!". Зазвенел судовой колокол громкого боя, оповещая всех о тревоге: "Человек за бортом!"
Из кают стали выскакивать матросы и, на ходу надевая спасательные жилеты, побежали на шлюпочную палубу. Матросы сели в лодку, завели мотор и заспешили на выручку бедолаге-поросенку. Они-то знали, как опасно плавать в открытом море. Им не понаслышке было известно, что в море живут не только недоверчивые крабы и медлительные медузы. Они знали, что в это время года здесь можно встретить куда более опасных морских обитателей. Не раз матросы видели, как над лазурной гладью спокойного, приветливого и, на вид, такого безопасного моря, нет-нет, да и поднимется, словно зловещий парус пиратского фрегата, черный плавник акулы. И просто чудо, что поросенок до сих пор барахтался в воде, до смерти перепуганный, но живой.
Матросы спешили, расстояние, которое разделяло уже потерявшего голос Быстрого и его спасателей быстро уменьшалось. Осталось проплыть с десяток метров, как из воды неподалеку поднялся акулий плавник. Видимо, барахтанье Быстрого и его визг все же привлекли внимание хозяйки морских просторов.
Члены команды, оставшиеся на борту и наблюдавшие за происходящим в бинокли, первыми заметили опасность. Капитан схватил рупор и закричал в него: "Ребята! Быстрее, Быстрее!!! Акула!!!" Услышав крики Капитана, матросы прибавили мотору оборотов и что есть мочи понеслись навстречу Быстрому.
Быстрый барахтался из последних сил, он устал, и уже достаточно наглотался соленой воды. Наверное, только инстинкт самосохранения еще удерживал его на плаву. Но он держался, даже не подозревая, что с ним случилось еще не самое худшее, по сравнению с тем, что может произойти.
Матросы подошли к Быстрому практически одновременно с акулой. Акуле осталось только удобно развернуться, чтобы схватить поросенка, а Матросам - решиться на немалый риск для собственной жизни и лишить акулу обеда. И тут самый отчаянный из матросов, Бывалый Моряк, переживший не один шторм и видавший не одну акулу, протянул руки к барахтающемуся из последних сил поросенку и выхватил его из воды. Акула клацнула своими челюстями, на миг обнажив кривые, острые, загнутые вовнутрь зубы и в ярости ударила хвостом о дно лодки - не так уж часто находится смельчак, способный безнаказанно отобрать у нее обед. Лодка качнулась, но Матросы от радости, что удалось спасти своего четвероногого члена экипажа, даже не обратили на это внимания.
Быстрый забился в угол лодки и, дрожа всем телом, жалобно повизгивал. Он так и не понял, какой опасности избежал, но был очень счастлив снова почувствовать твердый настил под ногами.
Когда спасательная лодка подошла к кораблю, Быстрый уже окончательно оправился от пережитого страха. Перестал "жаловаться", но все же продолжал вздрагивать, а еще ему очень хотелось есть. Хотелось так, как никогда в жизни. И когда он снова увидел родной загон, братца Шустрого, ведро с кормом, то все пережитые волнения куда-то сами по себе улетучились, и ни о чем не хотелось больше думать, как о хрустящих хлебных корочках с отрубями. Но эта вечная спешка! Быстрый подлетел к ведру с кормом, но, видимо, задние ножки бежали быстрее передних, поросенок запнулся, и ведро со звоном покатилось по загону. Дядя Матрос не стал его ругать, а принес другое ведро, от которого пахло еще вкуснее. И пока Быстрый ел, он поглаживал его по спинке и говорил: "Ешь, счастливчик, ешь!". И никто из поросят, даже Шустрый, который всегда считал себя самым сообразительным, так и не понял, почему дядя Матрос забыл имя своего подопечного.
Виталий Жуковский.
