Мало с кем можно обсуждать эту тему. «Выкидыш» — и слово-то какое-то неприятное, как будто речь идет не о погибшем будущем ребенке, а о чем-то неодушевленном, или о процессе. Но многие женщины имеют этот тягостный опыт, а как говорить об этом — неизвестно.
Выкидыш случается по разным причинам: гормональный сбой, генетическое нарушение, сильнейший стресс, внезапная болезнь. Но ужас, который накрывает беременную женщину, когда она чувствует резкую боль, видит кровь и узнает, что её нерожденного ребенка больше нет — он одинаковый у всех. Даже если беременность была нежеланная, даже если выкидыш провоцировали, все равно, потеря есть потеря. Могут отличаться глубина и мощность эмоций, но не их качество. И дальше переживания женщины развиваются по универсальному закону, который называется «переживание утраты/травмы».
Сначала это шок и полное отрицание: «Нет, этого не может быть, я не хочу, нет, только не это!». В норме эта стадия занимает несколько минут. Если больше — происходит «застревание», женщина может сопротивляться оказанию помощи, настаивать на том, что ничего не случилось. Это проявления шокового состояния, врачи обычно купируют его инъекциями снотворного.
Следующий этап — активное, острое горе. В этот момент близким надо постараться воздерживаться от утешения, дать прорыдаться, выразить свое горе в слезах и словах. К сожалению, в нашей культуре практически утрачены традиции совместного горевания, когда плач и скорбь поддерживаются близкими. Самое простое — находиться рядом, поддакивать, плакать вместе — оплакивать утрату. Вместо этого родные начинают успокаивать женщину, прерывая сильную эмоциональную реакцию: «Успокойся, все будет хорошо, ты ещё молодая, родишь ещё. Да это вообще был не ребенок совсем, так, горошина, без микроскопа не разглядеть!». Но для несостоявшейся матери этот комочек слизи уже был наделен всеми качествами живого ребенка, с ним были связаны мечты и ожидания, для него уже придумывалось имя, рисовались подарки и совместные прогулки. А теперь его нет, и уже никогда не будет. Это очень сильное и трагическое переживание смерти, того, что могло бы быть, но не случилось. И говоря утешительные слова, родные, на самом деле, обесценивают и саму потерю, и чувства женщины по этому поводу.
Ирина, потеряла долгожданного ребенка на сроке 8 недель: «Для меня самой странной была реакция мужа и свекрови. Они вообще никак не прореагировали. Как будто ничего не случилось, как будто этот ребенок не имел к ним никакого отношения. Я плакала день и ночь, муж утешал меня как мог, но сам, казалось, не переживал совсем. Это был его первый ребенок, и, как потом выяснилось, до него просто не дошло, что значит слово „выкидыш“. А свекровь была на лекарствах после инсульта, и её мало что интересовало во внешнем мире. Но для меня это было дико и обидно».
Иногда горе не может прорваться через культурные или семейные запреты, женщина становится «замороженной», отстраненной, безразличной. Такое состояние намного опаснее любого открытого проявления чувств. То есть лучше, когда женщина плачет и жалуется на несправедливость судьбы, чем когда она молча лежит, отвернувшись к стене. Хорошо бы помочь ей в этот момент каким угодно образом заплакать. Иногда бывает достаточно просто посидеть молча рядом.
После острого горевания наступает стадия принятия и депрессии. Женщина смиряется с фактом потери ребенка, но продолжает оплакивать её, хотя и менее сильно. Иногда в этом периоде женщины говорят об изменении скорости течения времени, все как будто замедляется, и жизнь течет мимо, как сквозь туман, звуки долетают глухо. Интенсивность переживаний и их продолжительность зависит от того, на каком сроке произошел выкидыш, а также от того, как много душевных сил было вложено в фантазии о ребенке, насколько значим он был для матери. Если эта стадия затягивается дольше, чем две-три недели, крайне желательно обратится за помощью к психологу или невропатологу.
Сверхсильное или незавершенное горевание может стать препятствием для последующих беременностей, страх снова пережить боль утраты может блокировать зачатие и являться одной из причин психологического бесплодия.
Одной из специфических реакций на любую потерю является чувство вины перед тем, кто ушел. На рациональном уровне мы все понимаем, что, например, не можем произвольно регулировать свой гормональный фон, но мощное чувство вины — что не смогла, не уберегла, не справилась — затапливает все.
Карина, третья неразвивающаяся беременность: «Хотя я и не хотела этого ребенка, в какой-то момент у меня случилась просто истерика: что за жизнь такая несуразная, что мы не можем родить всех своих детей. И почему у меня нет на это сил? Ведь он, наверное, хотел родиться именно у нас, а я не смогла его удержать. И как назло — куда не глянешь, везде реклама детских товаров, по улице одни беременные ходят, две подруги беременные. Я все время чувствую свою вину: не удержала, могла бы поднапрячься — и не захотела».
У мужчин переживание выкидыша бывает подавленным, они «держатся», не выдают своих эмоций, но они могут проявляться в снах, в неожиданных слезах при виде рекламы детского питания, в приливе нежности к детям. Но иногда муж чувствует себя отвергнутым, особенно, когда после оперативного вмешательства паре прописывают «половой покой». В русской традиции мужчин вообще стараются не посвящать в подробности женской внутренней жизни, вот и остается растерянный и несчастный папа, не очень понимающий, что происходит, тоже чувствующий свою вину, он злится, потому что ничем не может помочь. В этот момент супругам как никогда нужно поддерживать друг друга и говорить обо всем, что происходит: «Мне ужасно грустно, побудь со мной! Ты ни в чем не виноват — и я тоже. Давай простим себя и будем жить дальше».
После случившегося несчастья может пройти некоторое время, иногда довольно продолжительное, прежде чем пара отважится на повторение эксперимента с рождением ребенка. Могут возникать всякие «объективные» обстоятельства, препятствующие зачатию: в этом месяце я болела, а в следующем муж уехал в командировку как раз в период предполагаемой овуляции, или супруги ссорятся, казалось бы, на пустом месте.
Эта пара пришла ко мне на прием после выкидыша, последовавшего за сложной и дорогостоящей процедурой ЭКО. Им обоим «ближе к 40, чем к 30», они сделали карьеру, пережили разводы в первых, студенческих браках. Они растеряны и рассержены: как же так, они так старались, все сделали правильно, заплатили много денег. Кажется, что для них ребенок — одна из бизнес-задач. Но горе их искренне, и друг с другом они обращаются очень бережно, ласково, поддерживают и утешают.
Я дала им упражнение в технике проективных рисунков. Результат был неожиданным: выяснилось, что оба они ... боятся потерять любовь и внимание партнера. То есть ребенок в их слитных отношениях подсознательно воспринимается как помеха, конкурент, практически, как младший брат или сестра.
Нам удалось высказать и проработать их непростые для обсуждения чувства. Они заверили друг друга, что их взаимная любовь неизменна, и рождение ребенка только сблизит и укрепит их семью. Я попросила их нарисовать картинку «Наша идеальная семья» — своеобразное «программирование на успех».
В следующем цикле они повторили попытку ЭКО. Сейчас их близнецам полтора года.
