Андрей Усачев, знаменитый детский поэт и писатель, автор всем известной "Умной собачки Сони" и логопедического бестселлера "Малуся и рогопед", размышляет о современных детских книгах, и о том, как и что читать детям — от малышей до подростков.
— Сейчас во многих школах детям выдают список литературы на лето. Как вы вообще относитесь к таким спискам?
— Я, честно говоря, редко выныриваю из своего писательства, поэтому, что происходит во внешнем мире, знаю плохо. И что наши руководящие педагогические государственные органы рекомендуют детям, не знаю. Могу сказать в самом общем виде. Самое главное в детском чтении: чтобы оно было по возрасту. Каждый костюмчик должен быть сшит по размеру.
Раз мы доросли до понятия "возрастная психология", то очень важно не вызвать у детей отвращения, навязывая те книги, которые им рано читать. Классические книги и писались не для всех — и уж точно не для детей. Например, "Войну и мир" 90% населения в царской России и не могло прочесть, потому что она была написана на пяти языках, а переводов тогда не предполагалось. А когда мы начинаем этим мучить детей, у них вырабатывается такое отношение к Толстому, что они его потом никогда не открывают. А почему вместо этого не читать "Казаков", которые вполне доступны для детского восприятия?
— Но каждый родитель упирается в школьную программу, когда, например, в 7 классе проходят "Тараса Бульбу" — иногда, чтобы все-таки смягчить жестокость произведения, предлагая усеченный вариант.
— Когда начинают вычеркивать что-то из произведения — это плохо. Тогда лучше вообще его не предлагать детям. Тогда можно — например, в рамках нынешней борьбы с курением — убирать упоминания, что Тарас Бульба курил трубку и вставлять ему в рот чупа-чупс. Или дети дозрели до каких-то вещей или нет — и нечего от них скрывать, что казаки напивались и участвовали в жестоких побоищах, показывая лишь патриотическую часть, где они кричат "За родину, за веру". Все эти выжимки ни к чему хорошему не приводят. Я тут с удивлением услышал, что одно издательство привлекло лучших французских писателей пересказывать классику для маленьких детей — например, "Преступление и наказание". Как они себе это мыслят? Я не знаю. Не надо уродовать книги, в конце концов, Достоевского и взрослые не все читают. Надо давать детям тот "корм", который идет им на пользу. Мы все любим оливки, но если
— Сейчас сознательные родители, наоборот, иногда стараются предложить ребенку книги "на вырост" — чтобы быстрее развивался.
— Не надо растить маленького гения, растите маленького ребеночка. Почему вы решили, если он будет заниматься 3 языками в младенчестве, он вырастет гением? Важно, чтобы он стал нормальным человеком. У человека либо есть гениальность — и она проснется — у некоторых она в 40 лет просыпается, между прочим. Например, Дик Кинг-Смит, который "Поросенка Бейба" написал — в 50 лет у человека писательский талант проснулся. И нормально. У кого-то — наборот, талант просыпается очень рано, как, например, у французского поэта Артюра Рембо — но он в 15 лет начал писать стихи, а в 21 год уже все закончилось.
По-моему, только неумные родители заставляют маленького ребенка учиться, требуют от него каких-то небывалых результатов. Сейчас, к сожалению, понятие "успешность" вышло на первый план: хочу ребенка не доброго, не гармоничного, не заботливого, не духовно развитого — хочу успешного. Я встречаю такое в обсуждениях в Сети, хотя вообще в Интернет хожу редко — слишком расстраиваюсь. А когда я вижу кучу вываленных глупостей — и через них надо продираться к чему-то стоящему... Мне времени жалко. Интернет — это огромный и слишком широкий срез общества. Читать какие-то отклики, ориентироваться на мнение мам — почему я должен на их мнение ориентироваться? Они очень разные — и глупые попадаются. Пусть они на меня ориентируются! Я готов послушать их, как пеленать ребенка, но в смысле чего почитать, тут я справлюсь сам.
"Списки литературы" от Андрея Усачева
— Так с чего же, по-вашему, ребенку лучше начинать самостоятельное чтение?
— Да с любого несложного текста. Ребенку ведь больше удовольствия доставляет то, что он вообще читает, что у него получается, а не содержание книги. Есть простенькие тексты специальные, детские сказки, чудесные маленькие рассказики Льва Толстого — "Филиппок" и другие.
— А какие вы можете порекомендовать книги, которых мы не читали в нашем детстве?
— Мы не знали двух замечательных авторов, которые считаются классиками мировой детской литературы — это уже упомянутый Дик Кинг-Смит, потрясающий писатель, у него замечательные сказки. И он дожил почти до конца XX века. И второй автор — тоже англичанин, я вообще их прозу люблю — это Роальд Даль. Ну это умереть можно — одна сказка лучше другой! У нас его лучше знают — спасибо фильму "Чарли и шоколадная фабрика", хотя версия Тима Бёртона мне не очень понравилась, это не лучшая его вещь. Но был гениальный фильм "Матильда" с Дэнни Де Вито, который играет скверного папашу, был фильм "Ведьмы". Хорошие фильмы — и книжки потрясающие. Мы такие, к сожалению, не умеем производить.
— Поэтому сейчас издаются, в основном, переводные детские книги?
— Это если говорить о прозе. Вообще, сейчас люди переходят на прозу, поэзия... Нет, она не умирает, поэзия не умирает никогда. Просто она и раньше была только для
— Кого из детских поэтов вы бы назвали среди любимых?
— Был великий Заходер, прекрасный Валентин Дмитриевич Берестов, была замечательная Эмма Мошковская, которую очень мало, к сожалению, знают. Михаил Яснов, Петр Синявский, Сергей Махотин, Григорий Кружков — даже среди живущих сейчас, рядом с нами — огромное количество поэтов мирового качества. Другой вопрос, что поэзия плохо конвертируется. Из молодых — по-моему, одна звезда у нас есть — Галя Дядина из Арзамаса. У нее свои фанаты, ее уже читают повсюду. У нее вышла красивая книжка, которую мы вместе написали — "Звездная книга. Поэтическая астрономия". Люди не могут отличить, где мои стихи и где Галины — и это классно. Есть и звезды не такого яркого сияния — Аня Игнатова в Питере, еще
— Тем не менее, иногда родители жалуются, что нечего читать детям.
— Да, бывает так, что матери, даже придя в книжный магазин, не знают, что взять. Есть, есть что читать. И не всегда даже надо искать чего-то нового. Вот 10 лет не издавали Юрия Коваля — не было его — сейчас стали, наконец, переиздавать.
— Какова, по-вашему, ситуация с детскими издательствами?
— Хорошо, что возникла конкуренция — и детский сектор, в отличие от взрослого, продолжает стабильно приносить прибыль. Уже даже традиционно "взрослые" издательства обращаются к детской литературе. Да, кто-то ширпотреб производит, что тоже необходимо — потому что это дешево, и в провинции люди могут себе позволить. Кто-то выпускает более сложные книги, с какими-то вывертами. Рынок большой, живой, пока не умирающий — и при нашей жизни смерть ему не грозит. Конечно, хочется лучше, хочется больше, хочется, чтобы до каждого села доходили рисунки, скажем, Вики Фоминой или кого-то еще.
— Вы ездите по стране с выступлениями, встречаетесь с детьми. Как меняется публика, отличаются ли чем-то дети в столицах и провинции?
— В провинции дети живее: они поздоровее, порозовее, не так измотаны большим информационным потоком, обилием культурных событий. Там еще играют во дворах в футбол, что замечательно. Они тоже, конечно, в Интернете сидят, но у них еще рядом природа есть. Я вот ездил в Плесецк — и отличные там дети, самые обычные школьники, которых привозят на встречу автобусами — и которым, по большому счету, вся эта поэзия по барабану.
Спрашивать о ситуации с детским чтением у чиновников или даже мамочек бессмысленно — надо спрашивать у библиотекарей. В провинциальной библиотеке все перед глазами, и библиотекари говорят: ходят дети, читают.
Но, конечно, меньше, чем раньше. Вообще, если я бы сейчас был ребенком, я что, только бы читал? Раньше же делать было нечего, а теперь я могу за границу поехать, могу поиграть с друзьями в компьютере, могу в Интернете что-то интересное найти. Это нормально. Процесс чтения находится в нормальных человеческих пределах. Сами понимаете: тот, кто читает — он не работает. Вот, скажем, вернулся сталевар после тяжелой смены — он что, должен Достоевского читать? Тот, кто хоть раз в жизни занимался тяжелым физическим трудом, знает, что вечером нужна не книга, а стакан водки — не чтобы напиться, а чтобы стресс снять, чтобы отпустило. Если вы хотите, чтобы страна перестала работать — тогда пускай все читают.
Никакая нормальная страна не может быть литературоцентричной. Англия — величайшая литературная держава, но не литературоцентричная, тем не менее. Либо надо достигнуть такого уровня развития, чтобы как в Древнем Риме: работают рабы, а граждане возлежат — и читают.
— А сами вы что читаете?
— Я мало чего читаю — сил нет, работы много. Это как раз к теме "почему люди не читают?" Да вкалывают они! Вообще Пелевина читаю, мне это интересно, это неожиданно. Улицкую, Дину Рубину — это большие писатели. Из иностранных — Умберто Эко мне нравится. Сейчас много всплывает классики, которую мы раньше не знали. Скажем, гениальная вещь Киплинга в переводе Григория Кружкова и Марины Бородицкой — "Пак с Волшебных холмов". У того же Киплинга я прочел "Сталки и компания" — повесть о детских годах в частной школе. Это была любимая вещь Стругацких — в честь Сталки они назвали своего Сталкера. Вот так все время выскакивает неожиданная классика, которую я еще читал — а за новизной не гонюсь.
Думал, что хорошо знаю Лескова, а тут обнаружил его публицистику. Прочел целый том пьес Платонова. У нас же Платонов рождается раз в сто лет, сейчас его восьмитомник вышел — я просто умираю.
Воспитание подростков: "поди угадай"
— Мамы подростков часто сталкиваются с тем, что ребенок ленится: "Ничего не хочет — только развлекаться".
— Это не новая проблема. Я помню, мне самому хотелось ходить на танцы, заниматься музыкой — я ее всегда любил — а книги... В
— Хорошо, если музыка, а если бесконечные компьютерные игры?
— Ну а раньше? Бегали и жгли покрышки на свалке — те же квесты и стрелялки. Если разобраться: ну чем мы раньше занимались? Да тем же самым. Я не вижу ничего из ряда вон выходящего.
Другое дело, что у нас общий процесс загнивания и потери культуры, это да. А дети просто живут в этом всем, растут на этой почве. Мы же и есть перегной для будущих поколений.
— А что делать, если ребенку тяжело, он не хочет напрягаться, читает только от сих до сих?
— Не скажу. Моих детей не приходилось заставлять. Мы читали детям — не я, жена, скорее — уже когда они были в пятом классе, шестом. Они, по-моему, класса до восьмого все вместе читали, мне очень это нравилось. Сыну сейчас 27 лет, дочери — 24 года. Дочка в каком-то возрасте перестала читать вообще, а сейчас вдруг снова начала. Сын же, наоборот: в детстве, юности много читал, сейчас почти не читает. И вот поди угадай: выросли в одной семье, слушали одни книги. Ничего нельзя просчитать заранее.
Если хочешь, чтобы дети читали — то любым способом нужно находить время: садись с ними, читай. Мы же заставляем детей чистить зубы, умываться. Ты имеешь право не читать что-то, но хотя бы школьную программу. Тут уже надо настаивать.
