В городе Пушкине появилась новая достопримечательность. Это школа, здание которой больше напоминает средневековый замок, нежели стандартное образовательное учреждение. Она вмещает сразу 900 учеников и объединяет в единый комплекс два спортивных зала, бассейн, огромную столовую. Каждый учебный класс здесь по площади равен типовому актовому залу.
Администрация города школой гордится. Но Юрий Дубровский, главный детский травматолог Западного округа столицы, их гордой радости не разделяет: «По статистике, — утверждает он, — самые безопасные школы те, где не более 600 учеников».
Здравствуй! И прощай...
Для первоклассника Кирилла минувший День знаний закончился в травмпункте. После торжественной линейки он вместе с новыми товарищами поднимался по ступенькам школьного крыльца: в одной руке — огромный букет, в другой — мешок со сменкой. В общем, заняты были руки. Поэтому когда кто-то его толкнул, ухватиться Кирюша ни за кого не успел. И свалился с крыльца. И правую руку сломал.
— Ничего удивительного в этой ситуации нет, — констатирует доктор Дубровский. — Ведь на школьном крыльце ни перил, ни боковых спусков, как правило, нет. Вот и падают ученики, и калечатся. Причем не обязательно в суматохе и толкучке, которые при входе в школу случаются. Ведь детей всегда тянет на подвиги.
А с крыльца так весело прыгать. Например, во время перемены. Как правило, педагог в это время рядом не присутствует, и процесс «веселья» становится неконтролируемым.
Правда, иногда школьная администрация впадает в другую крайность (ведь «хватать и не пущать»- это наш стиль!) и просто запирает школу на весь учебный день. В результате школьный двор пустует. А дети даже в хорошую погоду сидят в помещении, лишенные возможности хоть как-то размяться.
В тесноте и обиде
Но детскую природу не обманешь: ученики все равно должны как-то выплескивать свою энергию. Поэтому, просидев 45 минут неподвижно, они выбегают из класса и начинают хаотично двигаться.
В результате возникает своеобразное броуновское движение. Причем у каждой «молекулы» своя скорость и свое направление. В итоге они неожиданно (и весьма чувствительно!) сталкиваются. А еще спотыкаются — ведь по полу разбросаны портфели. Что же делать? Например, танцевать!
Четверть века назад в одной из школ Перовского (тогда еще) района придумали, как организовать безопасный и подвижный отдых. На каждой перемене там включали музыку. Кажется, итальянскую эстраду — ритмичную, не очень громкую. И затанцевала вся школа. А количество травм, полученных на переменах, резко сократилось. К сожалению, потом идея захирела. Но это была одна из самых интересных попыток.
— А еще, — предупреждает Юрий Викторович, — очень характерная для перемены травма — столкновение старшего класса с младшим. Взрослые идут, не глядя под ноги, расталкивая всех на своем пути. И маленькие разлетаются во все стороны. Но был случай: старшеклассник замешкался, и на него налетели мелкие, целый класс. Уронили парня!
Опасные ступеньки
— Ты где сегодня дежуришь?
— На лестнице.
После звонка на перемену одиннадцатиклассники одной из московских школ рассредотачиваются по этажам, чтобы следить за порядком. С некоторых пор самый ответственный пост — лестничные пролеты. Ведь именно на лестнице упала и повредила позвоночник пятиклассница Женя.
— Эффективный, кстати, способ профилактики травм, — комментирует доктор Дубровский. — Ведь школьные лестницы — это постоянный источник опасности. При существующей кабинетной системе обучения дети постоянно переходят с этажа на этаж. В итоге те, кто спускается, волей-неволей начинают бежать. Или прыгать через ступеньки. И те, кто идет наверх, должны уворачиваться. Понятно, что в этой ситуации опаснее всего, когда школьники встречаются на лестнице класс на класс.
Школы постоянно пытаются решить «проблему лестниц». Так, недавно в одной из них лестница справа стала работать только для спуска, а слева — для подъема. К сожалению, нововведение продержалось недолго: воля директора не смогла противостоять лени учеников. Детям показалось обременительным топать через весь этаж, чтобы спуститься или подняться.
Форма и содержание
На большой перемене шестиклассник Юра мчался по школьному коридору. Просто так — ради радости движения. В этот момент одна из дверей в класс резко распахнулась: это восьмиклассник Артем мощным пинком прокладывал себе путь на перемену. Юра и дверь встретились. А потом Юра еще встретился с травматологом. Чтобы зашить разбитую бровь.
— С тех пор, как учителя-предметники сидят по своим кабинетам, перемена стала временем перемещения учеников из класса в класс, — говорит Юрий Дубровский. — При этом существуют такие проекты школьных зданий, которые буквально провоцируют травмы. Например, школа в форме каре. В ней очень длинные коридоры — во все здание. И любому, даже взрослому и неспортивному человеку, хочется по ним не идти, а бежать. Чтобы, например, быстрее добраться до нужного кабинета. Вот дети и носятся.
А еще во многих рекреациях располагается такое архитектурное излишество, как колонны. Поэтому, когда спрашиваешь школьника с ушибами и переломами, что произошло, в ответ часто слышишь: «Не вписался в поворот!» Но убрать колонны не получается: архитекторы уверяют, что перекрытия школьного здания без них не выдержат. Поэтому чиновники давно ломают головы над тем, как колонны нейтрализовать. Однажды даже возникло предложение оборачивать их поролоном. Но потом от идеи отказались, испугавшись сходства со «скорбным домом».
Узкое место
Четвероклассник Миша может теперь отмечать свой второй день рождения 3 октября. Ведь именно тогда он, разогнавшись по школьному коридору, разбил головой стеклянную дверь на лестницу. И повис шеей на обломках стекла. Сонная артерия уцелела буквально чудом.
— Школьные двери — это вообще узкое место, — говорит доктор. — Во всех смыслах. Ведь их обычная ширина — около 80 см. И когда на входе в школу, в раздевалку, в кабинет, в буфет встречаются два класса, мелкие травмы очень вероятны.
Но самой опасной является, конечно, дверь между рекреацией и лестницей. Стекло в нее вставляют по пожарным соображениям: чтобы, в случае чего, задымление увидеть. И именно это стекло дети время от времени разносят вдребезги. С последствиями разной степени тяжести.
Кто ответит за «козла»?
На уроке физкультуры пятиклассник Рома пытался прыгнуть через «козла». Прыжок не получился, мальчишка под хохот класса упал. Но тут же вскочил на ноги: дескать, мне все нипочем. Учитель физкультуры на инцидент внимания не обратил. А со следующего урока Рому увезли на «скорой» с сотрясением мозга.
— Не все дети одинаково ловкие, — рассуждает доктор Дубровский, — а у учителя всего две руки. В итоге либо занятия проходят без страховки, либо все стоят, а учитель страхует одного «спортсмена».
А что касается «козла» — это, безусловно, опасный снаряд.
Раньше он использовался во время тренировок гимнастов для выполнения шпагата в полете. Но как он попал, а тем более как остается в новых программах по физкультуре? Это загадка. Ведь этот снаряд — самый опасный, дающий самые тяжелые травмы. Долгие годы мы, травматологи, пытаемся убрать его из школьного спортзала, но «козел» и ныне там.
Под надзором...
На других уроках количество травм минимально. Максимум, что может случиться (и случалось) с ребенком — удар учебником, или вертящейся классной доской по голове. И даже во время урока труда, в основном, дети обычно остаются целы-невредимы. Одна из редчайших травм — палец, простроченный швейной машинкой. Правда, в некоторых школах процветает другой вид травматизма — связанный с жестокостью. Дети — увы! — тычут друг в друга шариковыми ручками. Или, что еще хуже, отточенным карандашом. Грифель ломается и остается под кожей.
Кстати, никакого специального обучения для оказания первой медицинской помощи учителя не проходят. Формально для этого в школе должны постоянно находиться медработники: врач или медсестра. Фактически во многих школах они если и появляются, то лишь время от времени.
...и без
Диагноз — «ушиб глаза». Обстоятельства травмы — «удар котлетой». Было бы смешно, если бы не так грустно: в медицинской карте пятиклассника Сережи все именно так и написано. А сам Сережа теперь ходит с фингалом.
— Теоретически, — говорит травматолог, — в школьной столовой дети должны только есть. И, следовательно, никаких травм здесь случаться не должно. На практике они все-таки случаются. Типичная травмоопасная ситуация: в столовую завели сразу несколько классов, и все учителя сразу ушли за свой столик. Вот дети и бросаются: кто хлебом, кто котлетами (из чего те котлеты сделаны — вопрос не к травматологу).
Что делать?
— Суть проблемы в том, — уверен Юрий Дубровский, — что в школе нет людей, которые бы занимались досугом учеников. Нужны воспитатели, классные дамы — называйте, как хотите. Раньше их функции выполняли пионервожатые. Они старались каждую свободную минуту ребят чем-то занять. Теперь остались только учителя. Но они после того, как проговорили на уроке 35-40 минут, хотят хотя бы 10 минут помолчать. Учитель тоже должен отдыхать! Тут бы и появиться воспитателю: чтобы отвел класс в буфет, в другой кабинет, в раздевалку. Чтобы разбирался в конфликтах, младшим помогал переодеться и т.п. Но чиновники с докторами не согласны.
— Школа — всего лишь образовательное учреждение. Она не должна и не может подменять собой семью, — считает Валерий Ситников, начальник отдела охраны детства Восточного окружного управления образования Москвы. — Поэтому воспитатели сегодня существуют только в школах-интернатах и в детских домах. А в обычных школах борются две основные тенденции: с одной стороны, пытаются вводить дополнительные ставки социальных педагогов, психологов и т.п. А с другой — строго контролируют штатное расписание. И кто может себе позволить взять на работу воспитателя, который занимался бы детьми лишь 10 минут на перемене?
При этом любая школьная травма — повод для тщательного расследования. Ведь о чем свидетельствует это ЧП? О том, что дежурный учитель (или, например, воспитатель группы продленного дня) не справился со своими обязанностями. И значит, должен понести наказание: получить выговор, лишиться премии. Вероятнее всего, будет наказан и директор школы. Так, если на ребенка во время урока физкультуры падают незакрепленные ворота, баскетбольные кольца и т.п., директора вообще могут снять с работы.
И скрыть факты травматизма школе, как правило, не удается: ведь информация о травмах обязательно поступает из травмпунктов в управления образования.
«Вырабатывайте стереотипы поведения!»- советует родителям психолог Ирина Марвич. — Ситуации, в которых дети получают травмы, остаются неизменными. Поэтому задача пап и мам — объяснить ребенку, чем может закончиться шалость.
Чаще всего школьные травмы случаются с детьми 7-10 лет. Ведь в первые годы обучения ребята еще не приспособлены к выживанию в новых условиях. Кроме того, 7 лет — возраст негативизма. Дети часто вступают в конфликт с окружающими и демонстративно не слушаются взрослых. И пытаются всем что-то доказать. Но травмируются далеко не все школьники. Кто же находится в зоне риска?
- Гиперактивные дети, не умеющие вовремя переключаться с одного вида деятельности на другой;
- Неспортивные, быстро устающие, с плохо развитой координацией движений (тройка по физкультуре — тревожный знак).
Понятно, что на переменах дети предоставлены сами себе. Вот и бесятся, кто как может. Помогите им найти безопасные забавы! Научите школьников коллективным играм. Спокойным, как «Камень, ножницы, бумага». А лучше подвижным — например, «Резиночка».
