Выпавший снег преобразил все вокруг. Еще пару дней назад повсюду была зеленая трава, а сейчас все бело и сказочно красиво: деревья и кусты надели пушистые шапки, ребристые крыши домов стали полосатыми от запорошившей их снежной крошки. Прямо картинка из детства.
Жаль, но с возрастом я перестала любить зиму. Да и зимы теперь совсем не те, что раньше: вместо здорового морозца и яркого синего неба — серость и сырость, слякоть и гололед. Идешь, бывало, по Москве в такую погодку, месишь ногами снежную кашу, грязную, с обилием соли, выступающей белесыми подтеками на сапогах, и наяву грезишь о песочном пляже под палящим солнцем. Но чудес не бывает. Правда, однажды мне удалось воплотить мечты в реальность и на недолгое время попасть из зимы в лето.
В конце года мужу заплатили большую премию за сложный проект, и мы решили не искушать больше судьбу, откладывая деньги на черный день, а отправиться в далекое путешествие. Ехать на Новый год — слишком дорого, а затягивать поездку опасно из-за начинающегося в тех краях сезона дождей. Мы учли эти обстоятельства и ранним утром 5 января вылетели в Бангкок. Поздно ночью вышли из самолета, и оказались... в парной: +25° с 90-процентной влажностью! Сменили куртки на футболки и три дня носились по городу, пытаясь, вопреки утверждению всезнайки Козьмы Пруткова, объять необъятное. Затем полетели на Бали. И попали в рай на Земле.
Наш гид Сами, маленький, как и все, что было на этом острове, парнишка лет 20 встретил нас словом, похожим на русское «Здравствуй!». Узнав, что мы говорим по-английски, повеселел. А дороге прямо просиял, узнав, что я не просто знаю английский, а еще и преподаю его. Привезя нас в отель, Сами осторожно поинтересовался, не хочу ли я побывать в местной школе. Причем, добавил он, для нас это будет бесплатно. А почему бы и нет? В 6 вечера наш спутник повез нас в школу. В машине Сами открыл секрет своей невиданной щедрости. Оказывается, он преподает... русский язык.
За годы перестройки у некоторых россиян появились большие деньги, и они стали колесить по свету. Немало таких нуворишей попало и на Бали, где они поразили местное население, живущее за счет туризма, размахом трат. Балийские турфирмы начали срочно ковать кадры, говорящие по-русски, так как наши богачи другого языка не знают.
Сами отправили на Яву, где он прошел краткосрочные языковые курсы. Приехав домой, юноша почувствовал себя настолько подкованным, что решил подрабатывать преподаванием русского. Так, в одной из столичных школ открылся вечерний курс «молодого бойца» для гидов, жаждущих познать великий и могучий. И вдруг клиентом Сами оказалась русская, филолог и учитель — то есть я. Как не воспользоваться такой возможностью? Волнуясь (а вдруг я откажусь!), юноша сбивчиво объяснял мне всю ситуацию. К счастью для него, я согласилась, и даже не задала вопрос, который сам собой напрашивался: почему он даже не пытается говорить с нами на русском?
И вот я вошла в класс, где на меня с большим интересом смотрели 20 пар глаз. Их хитрый преподаватель куда-то испарился, понимая, что представлять меня следует по-русски, что для него — задача непосильная. Это на родном языке сделал директор школы.
Урок был 100%-ным экспромтом. Однако не это смущало меня. Понимают ли слушатели русский язык? Я рискнула. Реакция класса была такова: все напряженно молчали, улыбаясь и кивая головой, но это была лишь восточная вежливость, не более того.
Пришлось перейти на английский. Я решила построить урок на сравнениях. Моя родина Россия — огромная страна, а их Бали — чудесный маленький остров. Москва, где я живу — мегаполис с населением, во много раз превышающим численность всех людей, живущих на Бали. У них 2 времени года, а у нас — 4. Какие-то русские слова я писала печатными буквами на доске, давая пояснения по-английски.
Муж подсказал развитие темы: «Расскажи про наш климат». Да, это может быть для них интересным. Когда мы дошли до погоды, и я сказала, что в Сибири бывают сильные морозы, к примеру, −20° (большей цифры я сознательно не стала называть — бесполезно), то снова почувствовала, что люди не понимают меня. Как же объяснить им это, с чем знакомым сравнить?
— Скажите, при какой температуре вам может быть холодно?
Неловкая тишина. Затем неуверенный голос:
— При +20°?
Остальные согласно закивали головами.
— Вот сибирские морозы — это как ваши +20.
Мои ученики были потрясены. Бывает же где-то такое! Я сказала, что русские очень рады зиме, что в это время года у нас проходят самые любимые праздники.
В довершение я прочла им стихотворение Пушкина «Зимнее утро», кратко переведя его содержание:
Мороз и солнце; день чудесный!
Еще ты дремлешь, друг прелестный -
Пора, красавица, проснись...
Показательный урок прошел на ура. Прозвенел звонок, но слушатели не хотели расходиться. Они осмелели и забросали меня вопросами.
Потом в учительской нам был устроен маленький прием. Директор, сухощавый живой человек, с гордостью рассказал, что знает про Россию, про нашего президента... Брежнева. Мы не стали его разочаровывать, что Леонид Ильич давно умер, да и страны, которой он так долго руководил, уже нет на карте.
Директор поинтересовался, нравится ли мне на Бали. Затем, как бы невзначай, произнес, что ценит иностранных специалистов и готов платить мне 200 долларов в месяц, если бы я согласилась у него работать. Вдруг из ниоткуда выплыл наш «потерявшийся» гид, и мы поехали домой. Узнав о предложении руководителя школы, Сами сказал, что местные учителя получают не больше 50 долларов в месяц.
На следующий день несколько похолодало, примерно до +23. Когда мы шли с пляжа, пошел дождик. Сняв шлепанцы, весело зашагали прямо по лужам. Мимо нас, в ушанке и кожаной куртке с искусственным мехом, проехал на мопеде парнишка. Сидящая за его спиной спутница, увидев нас, в майках и шортах, еще больше закуталась в теплую кофту.
— А ты говоришь −20! — со смехом кивнул в их сторону муж.
