В унылом сером больничном коридоре я провела почти два часа. Понурые, уставшие от невыносимого груза болезни люди бесконечной вереницей тянулись в кабинет участкового терапевта. Казалось, до меня очередь не дойдет никогда. Все это время я сидела на твердой лавочке, упершись спиной в холодную стену, и думала о том, как несправедливо поступила со мной судьба. Ведь мне всего восемнадцать лет — самое время радоваться жизни. Но у меня впереди не беззаботные будни молодой девушки, а серьезная операция по удалению зоба. Уже два раза я лежала в областной больнице, но лечение не дало никакого результата. Облегчение было лишь временным, и зоб увеличивался практически на глазах. И я его ненавидела. Вы не представляете, как я ненавидела эту уродливую огромную опухоль на моей шее! Наконец поднялась пожилая, очень полная, одутловатая женщина и тяжелой поступью проследовала к распахнувшейся облупленной двери кабинета. Значит, следующая я. Сердце учащенно забилось, а нервничать мне нельзя. Чтобы оградить от лишних волнений меня даже освободили от выпускных экзаменов в школе. Я это понимала, но успокоиться не могла. Сегодня мне дадут направление на операцию. Для меня это было сродни смертному приговору. И этот приговор я получила.
"Девочка серьезно больна, — тревожно заглядывая мне в глаза, деловито сообщила врач медсестре. — Срочно выписывай направление". Перед глазами все поплыло. На ватных ногах я поднялась с мягкого стула, взяла протянутую мне бумажку и побрела к выходу. Операция через две недели. Надо готовиться.
"Это очень опасно, — с трудом сдерживая слезы, теребила меня за руку мама. — Могут пострадать голосовые связки. Да и вообще, проблема находится у тебя внутри, а не снаружи. Давай попробуем победить эту болезнь сами, без врачей и операций. Я тебе помогу, но и ты постарайся. Будем повышать иммунитет и улучшать общее физическое состояние. Я прочитала много литературы, и теперь мы вместе будем вести правильный образ жизни: контрастный душ, правильное питание, утренние пробежки. Йод содержится в морской капусте и в грецких орехах. Кстати, из орехов и меда я приготовлю тебе смесь. Будешь есть ее каждый день. И все наладится".
Слушая мамину тревожную речь, я лишь методично качала головой в такт ее словам. Почему-то я была уверена, что мне уже ничего не поможет. Ведь даже гормональные таблетки, которые я пила горстями, не смогли победить мой недуг.
— Мама, врач сказала мне, что зоб не даст мне забеременеть, — глухо сказала я.
— О чем ты говоришь?! — от возмущения она вскочила на ноги. — Какая беременность? Какие дети? Тебе рано об этом думать! Вылечись сначала, университет закончи, замуж выйди!
— Я и выхожу, — равнодушно сообщила я. — Через месяц. Вчера мы с Андреем подали заявление.
— Как... подали? — растерянно захлопала она глазами и вновь села рядом со мной.
— Так, — пожала я плечами. — Пошли в загс и подали. На операцию я не пойду. Боюсь. И еще... Не хочу возвращаться в ту больницу. Мне кажется, после нее мне только хуже становится. А лечиться буду. Так, как ты мне сказала. Я очень хочу иметь детей.
Прошло полгода. За это время моя жизнь сильно изменилась. Как и обещала, я в точности выполняла все мамины рекомендации. Мое утро начиналось с контрастного душа, потом я ела салат из морской капусты, после чего пила чай с удивительно вкусной кашицей из грецкого ореха и меда, которую мне каждую неделю готовила мама. После занятий в университете я обедала и съедала две хурмы, в которой, по словам мамы, тоже содержался йод. А вечером бегала по дамбе.
Изменилась и моя личная жизнь. Мне уже исполнилось девятнадцать лет, и я вышла замуж. У меня был замечательный, любящий и любимый муж, который в прямом смысле слова носил меня на руках. Я была по-настоящему счастлива и почти забыла про свою страшную болезнь.
После очередных лекций в университете мы с подругой шли домой. Проходя мимо рыночных прилавков, я бросила взгляд на один из них, и неожиданно мой рот наполнился слюной. Настолько аппетитными и вкусными показались мне оранжевобокие апельсины, что мне захотелось тут же съесть хотя бы один из них. И я не смогла себе отказать в этом желании.
— Ты же не любишь апельсины, — удивилась Наташа, когда я жадно очищала солнечный фрукт.
— Не знаю, чего-то захотелось, — шумно сглотнув, ответила я.
— Слушай, подруга, а к тебе когда в последний раз гости приходили? — усмехнулась Наташа.
— Какие гости? — засунув в рот вожделенную дольку, я даже зажмурилась от удовольствия.
— Критические дни, — с готовностью пояснила девушка.
— Не знаю, — честно призналась я. — Кажется, давно не было.
— Ты бы тест сделала, — отламывая себе дольку апельсина, небрежно посоветовала она. — Моя старшая сеструха, когда забеременела, первый месяц одними апельсинами питалась.
— Неа, — грустно протянула я. — У меня ведь зоб. Врачи сказали, что с таким диагнозом забеременеть невозможно.
— А ты сделай, — не отступала подруга. — Попробуй.
И я попробовала. И пошла в аптеку. И долго смущалась, и пропускала всех покупателей, и ждала, когда аптека полностью опустеет, и дождалась, и купила, и с придыханием прочитала инструкцию, и все выполнила в точности, как там было сказано, и... в голос зарыдала, когда увидела на тесте две полоски. От радости зарыдала, потому что такой напор эмоций можно выплеснуть только слезами.
