Много лет занимаясь преподаванием русского (да и нерусского тоже) языка, я часто сталкивалась с таким явлением, как отсутствие языкового слуха у детей. Это значит, что человек плохо или совсем не воспринимает информацию на слух.
В учебниках пишут, что это связано с разной степенью развития правого и левого полушарий мозга, с тем, какая система восприятия у человека ведущая — у кого-то глаза, у кого-то уши, кто-то вообще живёт "на ощупь". И я считала, что бороться с этим явлением невозможно, относилось к нему, как к данности, и старалась давать детям задания, исходя из их особенностей.
Но с этим учеником фокус не получался: хороший, сообразительный и старательный мальчишка должен был писать изложение в качестве переводного экзамена. Мы занимались с ним уже полгода, по русскому языку он прорвался с "минус единицы" в уверенную "четвёрку". Но с изложениями наблюдался полный провал. Саша был не в состоянии повторить даже пару предложений подряд со слуха. Так продолжалось до тех пор, пока я не дала ему прочитать текст. Один раз. На следующий день он написал изложение практически слово в слово по тексту.
Учитывая всё вышесказанное, я предположила, что нам придётся интенсивно заниматься развитием речи. Тут случилась новая беда. Саша, у которого во время перерыва буквально рот не закрывался, не мог выдавить из себя и двух слов, когда я просила его рассказать что-нибудь на уроке. Всё, что угодно: "Сашенька, как вы съездили на озеро?" Молчание было мне ответом.
И тут я глубоко задумалась. Может, есть какая-то причина Сашиной "немоты"? И вспомнила, как сама несколько лет назад, сильно в сердцах, выпалила: "Не хочу никого видеть, не хочу ни с кем разговаривать!" Наутро у меня был сильнейший конъюнктивит ("никого не вижу") и пропал голос...
"Сашенька, — вкрадчиво начала я, — а тебе никто в детстве не говорил что-нибудь типа "сядь и заткнись"? или, что ты "хороший, только пока молчишь"?
"А как же! — оживился мой неразговорчивый отрок, — учительница в начальной школе каждый день начинала с того, что "все сели, закрыли рты, и слушают меня". А потом очень громко объясняла нам, что мы все тупые идиоты, что нам место в колонии, что научить читать можно даже обезьяну, только не нас. А меня она вообще только "балаболкой" называла".
Можно было бы закричать "Эврика!" и станцевать на столе, но я была слишком расстроена. Практически полгода я ломилась не в ту дверь. С Сашей надо было заниматься психотерапией, а не русскими языком. "Расколдовать" его мне удалось довольно быстро, но досада на злыдню-училку не прошла.
А теперь вспомним, что слышат наши дети от любящих родителей, учителей и остальных взрослых. "Не лезь, замолчи, отстань, не мешай", — это партия родителей. "Болван, идиот, ты ни на что не годен, как я от вас устала, только полный кретин не может понять такую простую вещь" — стандартный набор школьных работников. Продолжите список сами. В результате, к 12-14 годам у ребёнка чёткое представление о себе как о неудачнике, никчёмном человеке. Конечно, редко встречается такое завидное единодушие учителей и родителей. Кто-нибудь да поддержит беднягу-семиклассника: скажет, что если не помнит правило по русскому — это не значит, что он не получит "нобелевку" по химии. Но в целом — вогнать ребёнка в полную само-не-уверенность очень легко.
Другой пример. Спокойный, начитанный в меру мальчик, внимательные, интеллигентные родители. Мальчик поступает в престижную государственную школу-лицей. И за полгода превращается в издёрганного, загнанного человека, с крайне заниженной самооценкой, на грани депрессии. В школе принят унизительный для учеников тон, детей держат в постоянном напряжении угрозой отчисления, оскорбления на уроках — привычное дело. Прибавьте сюда постоянно меняющиеся критерии "успеха — неуспеха", абсолютную непредсказуемость ситуации — и получите классическую картину стресса. В результате родители забрали сына из лицея (математического) и перевели в школу менее "понтовую". Он выбрал гуманитарный класс — к немалому моему удивлению.
Мораль сей басни весьма прозрачна: никакое, даже самое крутое образование, не стоит душевного и физического здоровья ребёнка. Не последнюю роль в выборе учебного заведения играет так называемая "гарантия поступления". Но мы забываем, что если у подростка развивается комплекс неполноценности, если он уверен, что он — неудачник, то провал неизбежен. Он наделает глупейших ошибок, у него "всё вылетит из головы" в решающий момент, он проедет нужную остановку, в конце концов. И напротив, уверенный, положительно относящийся к себе и к самому процессу обучения человек, имеет гораздо больше шансов на успех.
