Летом мы больше радуемся вместе с детьми — ездим в отпуск, гуляем в парке, катаемся на аттракционах. Но и расставаться летом порой приходится чаще: маме надо работать, сдавать сессию, делать ремонт — а ребенок у бабушки на даче. Не приведут ли такие расставания к травме у ребенка? Не пострадают ли его отношения с мамой? Вот что говорит об этом теория привязанности, если воспринимать ее без фанатизма. Слово психологу Людмиле Петрановской.
Наверное, ни одна другая система взглядов на воспитание детей не имеет большее отношение к дилемме "дети или работа", чем дорогая моему сердцу теория привязанности. Она утверждает, что для ребенка потребность иметь своего взрослого, быть с ним — жизненно важна, что именно возможность быть вместе со своим родителями, иметь с ними глубокие, надежные отношения дает ребенку возможность развиваться, познавать мир и становиться все более самостоятельным.
Ну, и как же тогда работать?
В свое время именно теория привязанности, которую стали активно популяризировать Джон Боулби и его последователи, легла в основу изменений жестоких практик индустриального общества : к детям в больницы стали пускать родителей, детей-сирот перестали держать в изоляции казенных домов и стали устраивать в семьи, во многих странах появились оплачиваемые отпуска или отпуска с сохранением рабочего места для матерей с маленькими детьми. У мам появилась возможность быть с детьми (хотя и не у всех, многим в любом случае необходимо зарабатывать на жизнь).
Но что же тогда с учебой, работой, карьерой, творчеством, бизнесом? Неужели на всем этом нужно поставить крест до того времени, когда дети вырастут?
Пока ты не знаешь, как много значишь для ребенка, — можно считать его плач "капризами", его страстное желание быть с тобой — "манипуляциями", можно верить, что ему все равно, с кем оставаться, лишь бы ухаживали хорошо, и что детский сад нужен для "социализации".
Когда начинаешь видеть все глазами ребенка, понимать его чувства и потребности, вспоминаешь собственные детские чувства, все становится серьезнее. Ты осознаешь, как много для него значишь, как сложно ему переживать расставание. И тут очень легко удариться в другую крайность.
Теория привязанности — без фанатизма
Порой от сторонников теории привязанности можно слышать весьма категоричные мнения на этот счет. Вроде того, что посещение детского сада непременно искажает развитие мозга ребенка. Что любая мамина командировка для него — непереносимая травма. Что отсутствие матери в течение рабочего дня необратимо портит отношения с ребенком, и они уже никогда не будут близкими.
При этом все эти утверждения, если говорить честно, не подтверждены никакими достоверными исследованиями и почти столь же голословны, как утверждения о пользе для ребенка крика до изнеможения перед сном или необходимости его "социализации" в детохранилищах.
Вот навскидку цитата из женского журнала, мнение эксперта-психолога: "Период до года невероятно важен для последующей жизни крохи, — рассказывает психолог. — Ученые выяснили: если младенец находится в разлуке с матерью больше 21 дня, у него формируется состояние депривации. Это глубокая психологическая травма, которая впоследствии не корректируется ни одним методом психотерапии".
У скольких мам при словах "травма, которая не корректируется ни одним методом" земля покачнулась под ногами и в глазах потемнело? Кто-то стал с ужасом вспоминать, как уехал сдавать сессию, в командировку или попал в больницу. Что же, теперь все ужасно? Ребенок жестоко и непоправимо пострадал, ведь это "выяснили ученые"?
Разбираемся внимательно. Видимо, в основе утверждения эксперта лежит сделанное еще в 30-х годах прошлого века Рене Спицем описание состояния госпитальной депрессии, возникающей в результате материнской депривации. Но описывал Спиц младенцев, оставшихся совсем без семьи в весьма суровом медицинском учреждении, где требования гигиены и стерильности ставились намного выше психологических потребностей детей, их не брали на руки, с ними не разговаривали.
И даже в этих условиях впадали в госпитальную депрессию далеко не все младенцы, а только часть их них, возможно, более чувствительные дети. А уж помогала ли им потом какая-либо терапия, это науке и вовсе неизвестно.
Но какое, скажите на милость, все это имеет отношение к ребенку, который, пока мама была в больнице или в отъезде, не слезал с рук у любящей бабушки, папы или старших детей, которого утешали и обнимали, когда он грустил и расстраивался, а после возвращения мамы она его любила и заботилась о нем?
Конечно, ему не будет хорошо от разлуки с мамой, он может страдать, может приболеть, позже может понадобиться время, чтобы он пережил обиду и успокоился. Но это часть жизни — иногда нам бывает плохо и грустно, и потом нужно время, чтобы вернуться в норму. При чем здесь "травма на всю жизнь"? Зато травма у мамы столь категоричным высказыванием эксперта уже точно обеспечена.
Будет ли у ребенка травма?
Да, длительное разлучение с материю в раннем возрасте — событие травматичное, по возможности надо такого избегать. Но будут ли стойкие последствия, зависит не только от количества дней, но и от особенностей ребенка, состояния его здоровья, и того, где и с кем он останется, как с ним обращаются в отсутствие матери, как она будет себя вести по возвращении и еще от множества факторов.
Если даже травма разовьется, то еще в десятки раз большее число факторов будут определять, сможет ли ребенок преодолеть ее последствия, сам или с чьей-то помощью. Мы можем даже никогда не узнать, что именно помогло — например, какой-то мультик или сказка, которые он любил, или какой-то конкретный случай, когда он позвал, и она пришла, и этот опыт заместил прежний травматичный.
Устойчивая, влияющая на личность в целом и на судьбу травма обычно развивается не в результате одного какого-то события, пусть даже тяжелого для ребенка, а в результате искаженных отношений, которые не только травмируют, но и не дают возможности от травмы исцелиться.
Можно привести такую аналогию. Все дети, пока растут, много раз падают и разбивают в кровь коленки. Мы дуем, мажем лекарством, защищаем повязкой, оно болит сколько-то часов или дней, потом заживает. Детские коленки на это рассчитаны. Конечно, если вместо того, чтобы лечить и защищать, мы будем ставить его каждый день на эти коленки на горох, они не заживут никогда. Но решение проблемы тут в том, чтобы не ставить на горох, а не в том, чтобы никогда не давать ему упасть.
Невозможно ставить задачу никогда не травмировать ребенка за время детства. В конце концов, от вас не зависит, не загремите ли вы в больницу. Но смягчать для него неизбежные травматичные ситуации и помогать потом пережить болезненный опыт и восстановиться — реальная задача.
Так что, как бы вас ни впечатляла и ни вдохновляла какая-то теория, очень важно держать включенными критичность и здравый смысл и не впадать в догматику и крайности. Теория привязанности не требует от вас приносить себя в жертву детям. Она не требует обложить ребенка "ватой" вашего постоянного присутствия и бесконечной любви. Она про другое.
Что мне нравится в теории привязанности
Меня теория привязанности завораживает тем, что позволяет понять, как получается, что из крошечного существа, которое абсолютно зависимо, абсолютно не может о себе позаботиться, не имеет никакой свободы выбора, вырастает самостоятельный человек, обладающий сложной психикой, ценностями, нравственностью, обладающий огромным количеством автономии. Как забота родителей превращается в самостоятельность? Это то, что мне интересно, во что мне хочется всматриваться, про что мне хочется писать и рассказывать.
А еще, несмотря на незавершенность теории, у нее уже сейчас есть практическая, можно даже сказать, терапевтическая ценность. Знакомясь с этим взглядом на детство, молодые родители испытывают сильнейшее чувство узнавания. Как будто ты что-то знал, но забыл, и вот оно всплывает, вспоминается, и ты понимаешь, что так и должно быть, что это правильно, вот так и надо. Люди замечают, что у них улучшаются отношения с ребенком, что они начинают совершенно иначе чувствовать себя как родители, — более уверенно, более расслаблено, более счастливо.
Теория привязанности говорит о том, как важен для ребенка взрослый, но она нигде не утверждает, что для взрослого важен только ребенок. Она учит относиться к ребенку как к ценности, но не предлагает родителя считать лишь средством.
Согласно теории привязанности, взрослый приводит ребенка в мир, обещая ему свою любовь, защиту и заботу — но не удовлетворение всех желаний и полное отсутствие неприятных переживаний.
Работа или дети? Вы имеете право...
Если коротко, то, на мой взгляд, ответ теории привязанности на дилемму "дети или работа" таков.
Вы имеете право жить свою жизнь, а ребенок должен к вашему способу жить приспособиться. Именно на это работают его инстинкты, его мощная программа поведения следования — быть со своим взрослым, ориентироваться на него, считать хорошим и правильным все, что считает хорошим и правильным взрослый, жить в его доме, есть его пищу, говорить на его языке, вести его образ жизни.
При этом вы имеете право уходить по делам, а ваш ребенок имеет право из-за этого расстраиваться. И вы не обязаны оставаться дома, чтобы он не расстраивался, как и он не обязан делать вид, что его это устраивает.
Вы имеете право заводить новых детей, а ребенок имеет право ревновать к ним. Вы не обязаны отказывать себе в расширении семьи, чтобы он мог оставаться единственным, но и ребенок не обязан делать вид, что ему все нравится.
Вы имеете право развестись с супругом, а ребенок имеет право страдать из-за этого. Вы не обязаны жить в постылом браке, чтобы он не страдал, но и он не обязан глотать свои чувства.
Вы имеете право изменить место жительства и образ жизни, и ребенок имеет право протестовать и скучать по привычному. Вы не обязаны отказываться от своих планов и целей, чтобы обеспечить ему неизменность, но и он не обязан делать вид, что для него это просто.
Он адаптируется, а вы поможете
Так это устроено. Мы заводим детей, а не дети нас. Мы живем свою жизнь, им приходится приспосабливаться, как когда-то мы приспосабливались к жизни своих родителей. Наши родители переезжали, меняли работы, беднели и богатели, рожали новых детей, разводились и женились. Нам приходилось приспосабливаться: некоторые из этих изменений мы вспоминаем с радостью, другие — с болью, третьи были сначала ужасны, но потом оказалось, что много нам дали.
Но в целом мы справились. Природа оснастила человеческих детенышей достаточной гибкостью, чтобы им было под силу адаптироваться почти ко всему. В каких только условиях не растут дети, с какими только передрягами не сталкиваются семьи. Иногда вы не можете выбирать, иногда выбираете — так или иначе, пока ребенок мал, он к вам привязан и будет следовать по жизненному пути вместе с вами, какие бы повороты и буераки на нем ни встречались.
Вы имеете право жить так, как считаете нужным или как позволяют обстоятельства, дети имеют право быть недовольны, но как родитель вы обязаны помочь им адаптироваться. Чтобы буераки и повороты проходили для ребенка помягче, а если станет невмоготу — чтобы он мог поплакать у вас на руках и не услышать в ответ "как тебе не стыдно", "все это ради тебя" или "нам и без твоего нытья тошно".
Быть с ребенком — значит сохранять отношения
Теория привязанности требует от родителя быть с ребенком — не в том смысле, что физически быть неотлучно и подчинить ему свою жизнь, а в том, чтобы быть с ним в постоянной эмоциональной связи, чтобы он знал, что он есть у вас, а вы у него, чтобы чувствовал себя любимым и принятым.
И никто не знает точно, сколько именно часов в день для этого необходимо, и на сколько точно дней можно разлучиться, чтобы не нарушить связь. Не существует универсального рецепта. Можно сидеть с ребенком дома все его детство, занимаясь только им, но хороших отношений не создать. А можно воспитывать его редкими письмами из тюрьмы, как приходилось в свое время многим нашим согражданам, и дать ему чувство любви и тепла на всю остальную жизнь.
Быть родителем — это и значит все время заботиться о том, чтобы сохранять отношения, в каких бы обстоятельствах вы и ребенок ни оказались. Для ребенка важнее, хочет ли родитель с ним быть, рад ли этой возможности — или считает его обузой и ждет только шанса "отвязаться". Ребенку важно знать, что если серьезно понадобится — родитель отложит ради него все дела, но ему не нужно, чтобы никаких дел, кроме него, вовсе не было.
Уверенность в том, что ты важен, нужен и любим важнее, чем количество проведенных вместе часов. Теория привязанности говорит про отношения, а не про распорядок дня.
Продолжение следует.
