Летний день на даче. Все важные дела сделаны, заняться нечем.
— Давай на велосипеде за мороженым съездим. На ближайшую заправку, — предложила я сыну.
Он любит авантюрные приключения:
— Давай!
— Это очень далеко! — недовольно сказала бабушка, случайно слышавшая наш разговор. — Тащиться с ребенком по шоссе! Надо вам это! Лучше здесь где-нибудь покатайтесь!
— С нами ничего не случится! Мы аккуратно! — вежливо ответила я.
Рванули. Путь оказался непростым. Когда комфортно сидишь в машине, расстояние измеряется потраченным временем, картинки, как на слайдах, сменяют одна другую, и после окончания поездки в памяти остается базовое, но какое-то размытое изображение. На велосипеде расстояние измеряется метрами и огромной гордостью за каждый пройденный кусок дороги. Все детали крепко и надолго остаются в памяти.
Мы купили мороженое, развернулись и поехали обратно домой. Подъем в гору тяжелый, я остановилась отдышаться. Сын впереди. Стеной стоит непрерывный однородный шум проезжающих машин. Среди этого звука выделяется тонкий писк. Прислушалась.
"Да, нет показалось", — отогнала мысли я.
Писк повторился.
"Это скрежет шин", — успокоила себя.
Писк продолжился. И он раздавался из четко определенного места. Любопытство не позволило пройти мимо. Я позвала сына, и мы вместе стали искать источник звукового беспокойства.
На разделительной полосе между ограждениями лежал цвета асфальта меховой комочек, размером с ладонь взрослого человека. Лапки, хвост, голова плотно прижаты к туловищу, глаза закрыты. Понять, где голова, можно только во время жалобного крика, когда открывался рот.
— Ух ты, котенок! — обрадовался сын.
Я брезгливо взяла его в руки.
— Что с ним делать?
— Домой повезем! Не оставлять же его здесь! — торжественно произнес сын.
— Да, — неуверенно поддержала я.
Мы вернулись домой.
— Как вас долго не было! Все в порядке? — спросила бабушка.
— Бабушка, смотри, что мы с мамой нашли! — сын протянул ладошки к бабушке с лежащим комочком на них.
— Зачем вы его подобрали? — раздраженно прокомментировала находку бабушка.
— Он лежал на разделительной полосе. Он умер бы. Мы его случайно нашли.
Бабушка в ответ пожала плечами и отвернулась.
— Мне он не нужен! Сами нашли, сами с ним занимайтесь, — подвела итог разговора она.
Забрали с собой в город. Первое, что сделали, — вымыли и высушили.
С водой вышло много грязи. Он оказался очень маленьким, есть из блюдечка еще не может. Молоко вливали по капельке одноразовым шприцем. Поставили кошачий туалет, в него насыпали песка и руками создали скрежет, напоминающий звук когтей. Понял моментально.
Так и остался у нас жить. Стал очень красивым котенком с блестящей серой шерсткой и большими голубыми глазами. Порода!
"Везунчик!" — так мы его стали звать.
Очень ласковый и нежный. Спать устраивался на коленях или на шее. У него это получалось очень ловко. Одно, два движения — и уже на шее меховая опушка.
Спал только с сыном. Ребенок собирается ко сну, и Везунчик подготавливается, занимает место поудобнее, вымывается. Сын спит и Везунчик спит, прямо у головы пристроится.
Однако оставить у себя мы его не могли. У нас уже есть взрослая кошка. Расклеили объявления у подъездов. И в один день поступило два звонка. Мы выбрали первого: самого быстрого и настойчивого и передали в новую семью. Через неделю навестили нашего Везунчика, посмотрели, как живет. Он нас почти забыл. Откликался на речь хозяев и на новое имя Машка. Было видно, его очень любят. Он особенно привязался к маленькому годовалому ребенку, все время искал веревочку в его руках.
Больше мы не встречались, но вспоминаем его очень часто.
