Рождения второго ребенка я ожидала с трепетом и... страхом. Страх был вызван отнюдь не тем, как пройдут мои вторые роды – хотя, конечно, это меня волновало, как и любую беременную женщину. Опасения были связаны с двумя вопросами, регулярно возникающими в моей голове. Смогу ли я полюбить второго малыша так же сильно, как я люблю своего первенца? Смогу ли я справиться с пресловутой детской ревностью, с которой мне неизбежно предстояло столкнуться?
Как и следовало ожидать, с первым вопросом все оказалось просто. Стоило мне увидеть малыша, как все мои глупые сомнения в способности полюбить второго ребенка немедленно рассеялись. Более того, стало даже немного обидно за старшего сына – по отношению к нему мой материнский инстинкт проснулся только спустя несколько дней после родов, до этого же я не чувствовала ровным счетом ничего. А тут – любовь с первого взгляда! Впрочем, я попыталась объяснить этот парадокс тем, что я уже 2 года пребывала в роли мамы, соответственно, уж любить детей-то я научилась.
Вторая проблема оказалась гораздо более значительной, и решать ее я начала задолго до родов. Перерыв свою коллекцию журналов для родителей и прикупив пару новых, в анонсах которых значилась тема детской ревности, я, конечно, почерпнула кое-какую полезную информацию, но попутно начиталась и страшилок, которые только усугубили мои опасения.
Судите сами: "Случается, старшие дети вскакивают с постели посреди ночи и бегут к кроватке младшего проверить, все ли с тем в порядке. Родители умиляются такому проявлению любви, но психологи объясняют этот поступок совсем другими мотивами... Во сне он может видеть, как выталкивает младшего из окна или оставляет его где-нибудь на улице... Проснувшись, он бежит убедиться – это был всего лишь сон".
Кроме того, я узнала, что большего проявления ревности следует ожидать от однополых детей, особенно если это мальчики, так как они неизбежно будут бороться за любовь мамы. У нас как раз предполагался мальчик...
То, что ребенка надо готовить к появлению брата, не вызывало у меня никаких сомнений и без рекомендаций психологов. За три месяца до рождения Кирюши мы "переселили" старшего сына на новый диванчик, убрав кроватку, чтобы он успел от нее отвыкнуть. Демонстрируя свой растущий живот, я рассказывала Денизу, что там у меня его маленький братик, который скоро родится, который будет много плакать, писать в постель, а мы вместе будем его всему учить.
Возможно, будь Дениз постарше, психологическая подготовка возымела бы больший эффект, но ребенку было всего-то 2 года и, на мой взгляд, он еще сам недополучил в полной мере любви и ласки, чтобы так просто делиться своим правом на эти ценности с кем-то еще. Поэтому неудивительно, что период трепетного отношения к братику благополучно закончился, как только это самый братик перекочевал из маминого живота в кроватку по соседству.
Уже первое кормление повергло моего старшего сына в шок: "Не надо, Кирюша, мамину титю куша-а-а-ть!!!" Требования положить Керима в кроватку возникали всякий раз, когда младший сын оказывался у меня на руках.
Как ни печально, но в первые несколько недель после рождения второго ребенка мне пришлось ориентироваться не столько на советы, данные в журнальных статьях, сколько на собственную интуицию и опыт побывавших в сходном положении знакомых. Думаю, это связано, во-первых, с возрастом ребенка - об этом уже было сказано выше, а во-вторых, с его индивидуальными психологическими особенностями, а т.к. мой Дениз всегда был очень впечатлительным и эмоциональным, то неудивительно, что появление малыша явилось для него таким стрессом.
Итак, помимо криков и нежелания видеть Керима у меня на руках, старший сын находил все новые и новые способы меня удивить – намазать пол кремом, наплевать воды себе на живот, и многое другое. Увидев, что малыш одну за другой пачкает пеленки, Дениз тоже счел своим долгом время от времени вносить свою лепту в пополнение корзины бельем для стирки. При этом я даже не пыталась возражать, решив приберечь воспитательные меры на более позднее время. Забегая вперед, скажу, что когда спустя год Дениз за компанию с Кирюшей помочился в штаны, я без лишних слов надела на него памперс. Поспешив избавиться от этого средства гигиены, ребенок больше не повторял таких подвигов.
Однако же в первый месяц у меня было стойкое ощущение, что я – мама двоих младенцев. Старший ни в чем не хотел уступать младшему, пару раз пришлось даже приложить его к груди – правда, сосать он не смог, но все равно был безмерно счастлив. Я же старалась по мере возможности сохранять олимпийское спокойствие и распределять внимание между детьми, не ущемляя интересы старшего сына, понимая, что именно ему, привыкшему быть в центре нашего внимания, теперь приходится тяжелее всех.
Не скрою, иногда нервы не выдерживали, больше всего удручал тот факт, что детей нельзя было ни на минуту оставить в комнате одних. Однажды, выйдя из комнаты буквально на пару секунд, я услышала крики младшего сына.
- Дениз, почему Кирюша плачет?
- Не знаю, обиделся, наверное.
- Почему обиделся, что ты сделал?
- Ничего, я его только за ушко укусил.
Красное, с багровыми следами зубов ухо Керима свидетельствовало о том, что старший говорил чистую правду...
То, что младший ребенок часто выступал в роли жертвы, а старший - агрессора, не могло не сказываться на моем отношении к детям. Кроме того, у Керима наступило время первых улыбок, на него уже нельзя было смотреть без умиления, Дениз же по сравнению с ним казался взрослым, был способен на вспышки гнева, приступы упрямства...
Теперь я всерьез начала опасаться, что стрелка родительской любви может сдвинуться в сторону беззащитного Кирюши, а этого мне хотелось меньше всего, так как у меня перед глазами уже был яркий пример того, какие плоды может принести неравномерно распределенные чувства родителей. Так, родители одного нашего родственника в любом конфликте между детьми всегда принимали сторону жертвы, которой неизменно оказывалась его сестра, явно баловали ее, в итоге, став взрослыми людьми, дети просто перестали общаться. Мы же с братом всегда получали поровну – будь то гнев или ласка, и, несмотря на все наши детские ссоры, сейчас я с уверенностью могу сказать, что мой брат – это мой самый лучший друг.
Поэтому, когда в порыве ярости моя рука уже поднималась над местом чуть ниже спины старшего сына, я воспроизводила в памяти самые трогательные моменты его младенчества, старалась взглянуть на него не как на СТАРШЕГО, а как на МАЛЕНЬКОГО ребенка, который и пакостит-то из ревности, а ревнует, потому что любит меня.
И, действительно, в отличие от потребительского отношения младшего, старший ребенок в силу возраста способен не только на упрямство, но и на искренние проявления любви. Так, однажды, в ответ на мои ритуальные нашептывания во время укладывания, содержащие, как обычно, что-то вроде: "Ты мое солнышко, мой любимый, мой хороший" и сопровождающиеся поглаживаниями по голове, я неожиданно услышала: "Я очень тебя люблю!" Думаю, любая мать меня поймет, поэтому даже не возьмусь описывать те чувства, которые меня охватили. Если бы и спустя много-много лет мой сын был способен сказать такие же слова мне, своему отцу, своему брату...
Осмелюсь сформулировать несколько принципов, которых, на мой взгляд, следует придерживаться, чтобы облегчить участь старшего ребенка и помочь ему принять и полюбить своего брата или сестру. Часть из них – советы специалистов, кое-что написано мной из личного опыта.
- У старшего ребенка обязательно должны быть свои привилегии, причем необходимо подчеркивать, что ему это можно, только потому, что он большой. (Например, я позволяю старшему сыну не спать днем в выходные, используя это время для чтения "взрослых" книжек, сбора паззлов, мелкой мозаики или просмотра мультфильмов; кроме того, ему даже немного можно "работать" за компьютером, что категорически запрещено младшему).
- Нужно хвалить старшего (если он маленький) за то, что он уже сам умеет одеваться, кушать, ходить на горшок, добавляя, что его братику еще только предстоит всему этому научиться.
- Корректировать следует не только свое поведение, но и отношение к детям мужа, бабушек, дедушек. Что, как вы думаете, должен чувствовать старший сын, если пришедший с работы папа, повозившись с маленьким братиком, ложится на диван перед телевизором, напрочь забыв о втором ребенке? Или когда заглянувшая на пару часов бабушка без устали тискает малыша?
- Наказания, равно как и поощрения, должны быть справедливыми. Если напакостили вместе, несправедливо сваливать всю вину на старшего только потому, что он старший. Если младший сын нечаянно ударит брата, мы вместе "просим у Дениза прощения", если же он сделает это специально (что тоже случается), я строгим голосом говорю ему, что так делать нельзя, и жалею пострадавшего. В отбирании игрушек тоже всегда принимаю сторону жертвы, независимо от ее возраста, т.е. и младшему не позволяю отбирать игрушку, а предлагаю попросить или подождать, пока Дениз поиграет;
- Можно привлекать старшего к уходу за младшим (подать пеленку, принести бутылочку), но, на мой взгляд, лучше все-таки подождать, пока он сам предложит свою помощь. Примерно на третий день после нашего возвращения домой из роддома я попросила Дениза подать мне крем, чтобы намазать Керима после купания. В итоге кремом был намазан пол, стул и старший сын...
- Неплохо также заострять внимание на проявлениях братской любви, когда таковые случаются. Например, можно сказать кому-нибудь в присутствии старшего: "Кирюша так любит брата, так ему радуется!" Или, когда старший сын вдруг соблаговолит дать младшему поиграть со своей любимой машинкой: "Ой, Дениз, надо же, какой ты добрый, сразу видно, что ты любишь своего братика!"
...Младшему сыну скоро будет полтора, зимой мы отметим четырехлетие старшего. Сейчас Дениз с удовольствием "читает" братику книжки, жалеет Кирюшу, когда ему больно, иногда даже встает на его защиту, объясняя, например, что Керим укусил маму только потому, что "он маленький" и не надо его ругать! Брат платит ему радостными встречами после недолгих разлук и с энтузиазмом поддерживает изобретенные им игры и дурачества. Если не считать периодических стычек из-за игрушек, то можно считать, что мои дети живут дружно.
Я прекрасно понимаю, что это еще только начало пути, так как дети еще совсем маленькие. Не берусь даже предположить, сколько еще мне предстоит мелких проблем, запутанных ситуаций и сложных решений. Но ведь и успех плавания корабля зависит не от количества айсбергов и подводных камней, которые могут встретиться ему на пути, а от курса, выбранного капитаном и от способности его и всей его команды вовремя эти камни замечать и обходить. Надеюсь, что и у нас хватит сил, мудрости и терпения, чтобы провести наш семейный корабль по волнам жизни, не потопив его.
Инна О., InnaP2006@yandex.ru.
