"А что, если бы мы, современные поклонники творчества Джейн Остин, внезапно перенеслись бы на несколько веков назад и получили возможность присутствовать на обедах и ужинах, описанных в ее романах?" — задаются вопросом Мэгги Блэк и Дейрдра Ле Фей, авторы "Кулинарной книги Джейн Остин".
Поскольку действие романов Джейн Остин относилось к ее времени, она не углублялась в подробности быта героев, о которых читатели и без того были прекрасно осведомлены. Ее гораздо больше интересовали отношения между персонажами, чем то, что они ели за ужином, поэтому в описаниях парадных обедов и ужинов акцент делается на разговоры и размышления, а не на блюда, поданные к столу. Обратите внимание, что только самые недалекие или непривлекательные персонажи Джейн Остин напрямую говорят о еде. Тем не менее, хотя автор и не дает нам возможности подробно изучить быт своего времени, некоторые упоминания о еде присутствуют в ее романах в качестве фоновой информации, помогающей обрисовать характеры героев.
Домашняя и светская жизнь во времена Джейн Остин
"Приглашайте его обедать, Эмма, потчуйте отборною рыбой и птицей, но предоставьте ему самому выбрать себе жену". С этого совета мистера Найтли в конце первой главы "Эммы" начинается череда конфузов и сердечных перипетий в светском обществе Хайбери, которая растянется на целый год — по вине мисс Вудхауз, самоуверенно берущейся за такое непростое дело, как сватовство. Если бы мы, современные читатели и поклонники творчества Джейн Остин, внезапно перенеслись бы на несколько веков назад и получили возможность присутствовать на обедах и ужинах, описанных в романе — у Уэстонов в Рэндалсе в сочельник, у Коулов в феврале, у самой Эммы в Хартфилде в апреле, - то немедленно бы заметили, насколько с тех пор изменились обычаи, связанные с приемом пищи, в ходе постепенного процесса социальной эволюции, происходившего с начала XIX в.
Для начала следует отметить, что время приемов пищи в тот период сильно отличалось от нашего привычного уклада. Мы привыкли к тому, что к нашим услугам всегда имеется электричество и искусственное освещение позволяет продлевать световой день хоть на все двадцать четыре часа: благодаря этому мы можем завтракать раньше, обедать позже, читать в постели и спокойно ездить на автомобиле по ночам. В конце восемнадцатого века, когда родилась Джейн Остин, люди старались максимально использовать светлое время суток, поскольку езда по ночам представляла большую опасность даже при лунном свете; свечи, дрова и уголь стоили дорого по сравнению с современным газом, бензином и электричеством, их следовало экономить, и в суровые зимы их запасы порой заканчивались раньше, чем планировали хозяева.
Конечно, сельские труженики зависели от естественного освещения сильнее, чем их хозяева, однако деревенские сквайры и представители среднего класса, которых Джейн Остин описывала в своих романах, тоже предпочитали вставать около семи-восьми часов утра и заниматься делами, прежде чем усесться за плотный завтрак в десять часов. Такой завтра длился около часа, после чего начиналось "утро" - в георгианские времена и в период регентства это понятие распространялось на время до обеда, примерно до трех-четырех часов, которое мы сейчас называем "второй половиной дня". "По утрам" дамы ездили с визитами или делали покупки, пока джентльмены занимались своими обязанностями, связанными с профессией или управлением поместьями. Обед продолжался около двух часов; летом за ним следовала прогулка, а зимой семья и гости обычно собирались в гостиной у камина, где играли в карты, беседовали, а иногда устраивали импровизированные музыкальные вечера с танцами. Затем, примерно в восемь часов, подавали чай с пирожными или легкими закусками. В зависимости от обстоятельств в одиннадцать часов вечера или в полночь гостям могли предложить холодный ужин с вином.
Примерно так распределялись приемы пищи во времена Джейн Остин; их точное расписание и меню зависело от социального статуса семьи, а также от места жительства — в городе или в деревне. В светских кругах Лондона было принято ужинать в пять часов пополудни и даже позднее, а чай или легкий ужин накрывался после возвращения из театра; семьи из среднего класса обедали раньше и не так плотно, а день заканчивали сытным горячим ужином вместо более изысканного, но менее плотного чая с холодными закусками. Гостей приглашали на обед, подразумевая, что они останутся на весь вечер, или на послеобеденный чай — в наше время в таких случаях приглашают "заглянуть на кофе после обеда".
Длинное и насыщенное событиями утро означало, что в ланче не было особенной потребности и для него не выделялось конкретного времени — этот прием пищи вошел в обычай только во второй половине восемнадцатого века. К тому моменту завтракать стали раньше, а ужинать еще позже, поэтому ланч считался семейным приемом пищи, принятым у матерей с детьми, которые нуждались в подкреплении сил в середине дня; приглашать на него гостей было не принято. Послеобеденный чай в гостиной, каким мы его знаем сейчас — с сандвичами, печеньем и сладкими пирогами, примерно в четыре-пять часов - появился последним, благодаря привычкам светских дам эдвардианской эры.
Хотя при жизни Джейн Остин ланча еще не существовало, начало ему было положено: гостям, заглянувшим в утренние часы, то есть с одиннадцати утра до трех часов дня, предлагали легкое угощение и напитки. Это могли быть холодные мясные блюда, сандвичи, пирог и сезонные или консервированные фрукты — все вместе представляло собой достаточно плотный прием пищи. Если утро у дамы было занято покупками, а не разъездами по соседям, она обычно заглядывала в кондитерскую, чтобы перекусить пирожными или булочками, запив их стаканом пахты, за весьма умеренную плату. На постоялых дворах путешественники получали с собой в дорогу набор продуктов, чтобы перекусить между традиционными приемами пищи. Такой небольшой перекус в Англии, особенно в южной части, обычно называли "нанчоном" (nuncheon) - диалектное слово с несколькими вариантами произношения.
Покончив с утренними делами и потратив около часа на то, чтобы переодеться к обеду, члены семьи собирались в гостиной и принимали гостей; если в семье имелись маленькие дети, их наряжали в их лучшее платье и приводили в гостиную на несколько минут, а затем отправляли наверх, где они обедали в детской. Следующее различие, которое наверняка привлекло бы наше внимание, окажись мы в прошлом, заключалось в том, что в те времена не было принято приглашать равное количество гостей мужского и женского пола, чтобы поочередно рассадить их за столом — собственно, и "рассадки" как таковой не существовало тоже. Хозяин первым входил в столовую, сопровождая самую старшую из дам, затем занимал свое место во главе стола, напротив хозяйки, и предлагал старшей даме самой выбрать себе место. Места по обе руки от хозяйки считались особенно почетными и предназначались для наиболее почетных гостей. Свобода при выборе места была на руку молодежи: джентльмен мог занять местечко рядом с понравившейся ему девушкой, а девушка, в свою очередь, могла ускользнуть от назойливого ухажера и сесть рядом с тем, на кого имела виды.
