Моя дочь Женечка немного подросла. Научилась ползать, а потом встала на ещё нетвёрдые ножки и начала неуверенно ходить. Очень скоро она освоила этот способ передвижения и принялась деятельно изучать окружающий мир. Она лезла ручками куда попало, а все слова родителей пролетали мимо её крохотных ушек. Впрочем, в этом не было ничего удивительного, ведь ей едва перевалило за одиннадцать месяцев. Стараясь уберечь малышку от всевозможных травм, мы с женой принялись учить её самому важному слову: нельзя.
Стояла середина весьма суровой зимы, и батареи в нашей квартире работали на полную мощь. Они раскалились до такой степени, что, приложив ладонь к радиатору, я едва мог вытерпеть высокую температуру. Так как Женечка не задумываясь хваталась за чашки с чаем и тарелки с супом, то мы решили начать с горячих предметов.
Моя жена подозвала дочку, и та весело подбежала к маме. Юля взяла тоненький пальчик ребёнка. Приложила розовую подушечку к разогретому чугуну и отчётливо произнесла:
— Горячо!
Женечка мгновенно отдёрнула руку и удивлённо посмотрела на меня. Я взял её ладошку. Сказал:
— Нельзя! — прибавил к нему: — Горячо! — и попробовал повторить упражнение, только что проделанное женой. Но не тут-то было. Дочка вырвалась из моих объятий и с визгом бросилась к мамочке. Та успокоила ребёнка. Повторила несколько раз волшебные слова, и этого оказалось достаточно. Стоило теперь Женечке услышать «горячо», как она сразу отступала от опасного предмета.
На следующий день, Юля решила зашить разошедшийся шов на одежде. Взяла шкатулку со швейными принадлежностями и устроилась на диване. Женечка бросила важные дела, влезла на диван, придвинулась к открытой коробке и потянулась к блестящим ножницам. К тому времени супруга уже держала в руках иголку с ниткой. Она зажала колющий предмет таким образом, что наружу остался торчать лишь крохотный кончик острия, и взяла ладошку Женечки. Коснулась её пальчика иголкой и сказала:
— Колется!
Дочка отдёрнула уколотую ручку. С опаской посмотрела на шкатулку и отодвинулась от неё в сторону. С тех пор она даже не касалась тех предметов, о которых мы ей говорили: «Нельзя, колется!».
Так как два самых неприятных ощущения, испытанных Женечкой, были связаны со словом «нельзя», она крепко усвоила и это понятие и стала реагировать на него очень чётко. Летом к этой троице прибавилось ещё одно выражение, но мы с женой были тут ни при чём.
Женечка сидела за столом и ела из блюдечка клубничное варенье. Зачерпнула чайной ложкой очередную порцию. Укусила крупную ягоду и не заметила, что на ней сидела оса. Насекомое выпустило острое жало. Дочка выплюнула всё на пол и завизжала на весь дом. Мама подхватила ребёнка на руки. Язык покраснел и сильно опух. К счастью, других тревожных симптомов не было.
После этого случая Женечка бросалась в сторону каждый раз, когда слышала слово «муха», — в первое время она так называла всех летающих насекомых.
