Русские не говорят по-английски. В этом уверены практически все иностранцы, и это отчасти правда. По данным опросов, английским владеет всего 11% населения. Но ведь практически все мы изучаем этот язык в школе на протяжении как минимум 7 лет! Казалось бы, за такой долгий срок можно было бы выучить английский. Проблема — в системе преподавания иностранных языков в школе. Вместе с методистом онлайн-школы английского языка Skyeng мы разобрались в главных трудностях.
Устаревшая программа
Фундамент школьной программы закладывался еще в 1960-е годы, когда английский был языком потенциального противника, а шансов использовать его в повседневной жизни у рядового советского гражданина не было вовсе. Английский изучали разве что для чтения книг и документов, да и то с тем расчетом, что выросшему школьнику, скорее всего, ни одного такого документа на глаза никогда не попадется.
Школьная программа по английскому языку меняется очень медленно, и несмотря на все нововведения, ее основа осталась прежней — очень много теории и грамматики и очень мало практики. К тому же она не успевает за развитием языка — новые слова и обороты появляются постоянно, разговорный язык меняется очень быстро.
Слишком мало времени
В группах, на которые разбит класс на уроках иностранного языка, около 15 человек, а урок длится 45 минут. Даже если учитель посвятит все занятие практическим разговорным упражнениям, он в лучшем случае сможет уделить каждому ребенку 3 минуты. 3 минуты разговорного английского дважды в неделю — это слишком мало даже для мотивированных взрослых студентов, что уж говорить о детях.
Впрочем, учитель не может дать и этого, поскольку урок должен идти по плану, а план предусматривает прежде всего огромные объемы теории. Каким бы талантливым ни был педагог, он не сможет уделить каждому ученику столько внимания, сколько требуется для эффективной учебы.
Академизм
Подача материала при изучении английского в школе даже близко не соответствует интересам школьников и не учитывает особенности их возраста. Переварить такие объемы грамматики бывает нелегко и взрослым. А уж детям с их естественной неусидчивостью и подавно. 10-летний ребенок еще не умеет структурировать информацию, поданную в виде бесконечных таблиц, а те темы для обсуждения и чтения, которые предлагают учебники, не могут увлечь его — кому в этом возрасте интересно читать про Moscow is our capital?
Изучение языка как точной науки
Когда мы учились говорить на родном языке, то начинали не с разбора предложений на подлежащее и сказуемое и не с правил склонения. Мы повторяли за взрослыми отдельные слова, которые постепенно обретали смысл и контекст. И это самый естественный способ изучать языки — примерно так же английский учат в скандинавских странах, где процент людей, свободно говорящих на нем, самый высокий в мире.
Но академичность российской школьной системы предполагает совершенно иной подход к языку — его изучают не как живую структуру, а как точную науку.
Например, казалось бы, вполне логично выучить все времена сразу, разбив их на три группы — прошлое, настоящее и будущее. Однако этот подход, который используется в абсолютном большинстве школ, не работает. Одни времена используются в речи постоянно, а другие — всего пару раз в год. И было бы разумнее начать с тех, которые требуются чаще всего. Но ребенок сразу получает грамматический шок, который приводит к панике: "Я никогда этого не выучу!". А с таким настроем запомнить что-то на самом деле сложно.
Преподавание на русском
Большую часть урока учитель общается с учениками на русском языке — так стоит ли удивляться, что дети (и взрослые, которые из них потом вырастают) с таким трудом воспринимают речь на слух. Большинство из нас не способно даже понять объявления в аэропорту и простейший вопрос иностранца, который не может отыскать дорогу к Кремлю.
Аудирование — навык, который нужно развивать, но именно этой стороне изучения языка в российских школах почти не уделяют внимания. Считается, что если ребенок знает слово и может прочитать его, он с легкостью его расслышит, но это не так. Детей не учат воспринимать живую разговорную речь, и потому с этим нередко бывают проблемы. Они либо пытаются мысленно переводить каждое слово (а это под силу только профессиональным переводчикам-синхронистам), либо впадают в ступор, услышав незнакомый оборот, и дальше уже просто ничего не слышат.
На самом деле для того, чтобы научиться понимать иностранную речь, нужно уметь пропускать непонятное и концентрироваться на общем смысле сказанного, но развить это умение можно только с практикой.
Система поощрений и наказаний
Так сложилось, что в школе не столько хвалят за успехи, сколько ругают за ошибки. Хотя ошибки — неизбежная часть любого обучения. Но если за оплошностью немедленно следует наказание — плохая отметка, насмешка или раздражение — у ребенка очень быстро вырабатывается страх перед ошибкой. Этот страх мы проносим с собой сквозь года, он не пропадает и после получения аттестата.
Позже, столкнувшись с необходимостью говорить по-английски в обычной жизни, человек не раскрывает рта до тех пор, пока не будет уверен, что построенная им фраза безупречна. Такого не бывает никогда. Даже носители языка нередко ошибаются. Но одного осознания этого недостаточно для преодоления языкового барьера, возведенного школьными понятиями о мотивации.
Репетиторы часто сталкиваются с ситуациями, когда человек отлично пишет, читает и понимает, но не может заставить себя говорить. Хороший преподаватель может справиться с этой проблемой за несколько недель или месяцев, но если бы ребенку он попался в детстве, подобных сложностей у него не было бы вообще.
