Когда долго путешествуешь по миру, все хорошо — кроме отсутствия привычного круга общения. Оказывается, для пожилых людей это даже важнее, чем для молодых. Вот как американцы Линн и Тим Мартин, начавшие кочевую жизнь, решали для себя проблему общения в Париже, не зная французского языка.
В тот день в Люксембургском саду мы почти почувствовали себя как дома, но без знания языка мы ни с кем не могли заговорить. Вообще в нашей кочевой жизни это чувство отрезанности от мира — одна из серьезных сложностей. Мы обожаем быть вместе, но все же мы оба всегда были социально активны и любим общество других людей.
Начав путешествовать, мы почувствовали, что и новые знакомые, которых мы встречаем в пути, и старые друзья, и родные живут по своим планам, занимаются своими делами. Не стоит ожидать, что они вдруг бросят все просто потому, что мы приехали, или отменят какие-то планы лишь из-за того, что мы им звоним в скайпе. Это цена нашей свободы.
Должна признать, что мне не хватало привычных женских разговоров. Но для таких разговоров не обойтись без подруги! Поэтому мы стали думать, как бы нам завести друзей в Париже.
Как завести друзей в Париже
Мы начали ходить на встречи туристов и жителей Парижа, которые организовывал некий Джим — писатель, американец, который уже тридцать лет собирает в своем парижском доме незнакомых людей. Я читала о нем в New York Times и еще до отъезда записалась на такую встречу.
Вообще придумано неплохо: за тридцать евро он кормит собравшихся посредственным ужином и предлагает вино из пакета, но главное здесь не еда, а возможность познакомиться с новыми людьми. Джим надевает красный фартук и сидит у стола на барном стуле, собирая плату за вход и болтая с новичками. Квартира постепенно заполняется людьми, многие из которых выглядят поначалу откровенно напуганными. Но уже через несколько минут разговор становится таким живым и громким, что можно уши затыкать! Каждому есть что рассказать.
Мы очень неплохо провели здесь время, хотя в комнату набилось человек сто, а места тут было для двадцати, не больше. Мы познакомились и поболтали и с американцами, и с жителями других стран, но когда шли к метро, Тим сказал:
— Да, неплохо было, но я что-то не нашел никого, с кем хотел бы познакомиться поближе. А ты?
— И я тоже, — вздохнула я. — Хорошо бы Энди позвонила, она такая милая и живая, с ней точно не будет скучно. Я еще в первый день почувствовала в ней родственную душу. И Джорджа я тоже очень хочу увидеть. Как думаешь: может, позвоним Энди?
— Давай попозже, дорогая, — ответил он. — Давай еще пару дней подождем, неудобно навязываться. У них же своя жизнь, а мы тут только проездом.
Вздохнув, я согласилась.
К счастью, когда мы вернулись домой, я увидела, что Энди, хозяйка нашей квартиры в Париже, нам написала и пригласила нас на коктейль следующим вечером. Мы были так рады! Наконец-то у нас есть шанс завести друзей в Париже!
Когда французы не говорят о еде
Следующим вечером, держа в руках бутылку вина и цветы, мы ровно в 18:00 звонили в их дверь. Энди была такой же милой и энергичной, какой показалась нам в день нашего знакомства. Джордж, ее красавец муж, стопроцентный француз, сразу помог нам почувствовать себя как дома.
Эта парочка увлекалась разными экстремальными видами спорта. К примеру, в медовый месяц они поднялись на Килиманджаро (а мы-то просто провели две недели в тихом ленивом Сан-Мигель-де-Альенде). Они катаются на велосипедах, ходят в длинные пешие прогулки, ездят на мотоциклах, бегают марафоны. Нам, слабакам и разгильдяям, все это кажется необыкновенным и почти героическим.
Этот наш первый совместный вечер превратился в настоящую хорошую дружбу. Мы не раз потом вместе ужинали, гуляли, говорили, смеялись. Энди и Джордж рассказали нам много полезного о жизни во Франции — без них мы никогда бы этого не узнали. Мы говорили обо всем, что касается Франции: об истории, политике, архитектуре, языке и особенно о еде, ведь будучи в Париже, никак нельзя упустить гастрономические удовольствия.
Мне было интересно послушать и местные сплетни. И неважно, что я никого из объектов этих сплетен не знала лично. Чем больше я узнавала о жизни людей в этом городе, тем больше я чувствовала себя здесь своей — не просто туристкой или сторонним наблюдателем, а словно участницей жизни города, который на время стал мне домом.
Однажды мы ужинали в отличном ресторане Le Dirigible в нашем квартале и обсуждали французский характер, традиции и необычное внимание к еде. И Джордж привел в пример несколько часто употребляемых выражений, которые связаны с едой, но имеют совершенно иной смысл.
«Il y a du pain sur la planche» — «На хлебной доске есть хлеб». Иначе говоря, у нас полно дел.
«On a mangе` notre pain blanс» — «Мы съели весь белый хлеб». Или: все легкие дела мы переделали.
«Ce n’est pas de la tarte» — «Это вам не кусок пирога». То есть речь о каком-то очень сложном деле. Противоположное выражение: «Это как кусок пирога съесть!».
«Ça va mettre du beurre dans les epinards» — «Это добавит масла в шпинат». Иначе говоря, тогда все сложится.
«Il s’est fait rouler dans la farine» — «Его вываляли в муке». Иными словами, провели или обманули.
Очевидно, что французы относятся к еде и вину очень серьезно. Когда они не едят и не пьют, они говорят о еде.
Наша дружба была важной, по крайней мере для нас. Благодаря Энди и Джорджу и их готовности помочь нам войти в их мир Франция стала для нас понятнее и ближе. Мы всегда будем им благодарны и по сей день остаемся с ними хорошими друзьями.
Кулинарный мастер-класс в Le Cordon Bleu
На следующий день я хозяйничала в нашем крошечном встроенном шкафу в спальне, и Тим спросил:
— А ты чем там занята?
— Ищу, что бы надеть завтра. Я просто теряю голову!
— Милая, да надень, что хочешь, ты всегда отлично выглядишь! Тем более что Джулии там не будет, — и он улыбнулся.
Суббота должна была стать особым днем: я решила пойти на занятия в Le Cordon Bleu — самую знаменитую кулинарную школу в мире, где собираются все великие из мира кулинарии и где когда-то можно было встретить саму Джулию Чайлд, телеведущую и знаменитого американского шеф-повара. Этот мастер-класс должен был стать апогеем моего увлечения кулинарией.
Я уже говорила, что обожаю все, что связано с едой. Я мечтала побывать в стенах этой школы с тех пор, как мне еще в 1965 году подарили первое издание книги Джулии Чайлд «Осваивая искусство французской кухни». Спустя почти полвека я получила шанс там оказаться. Мой дорогой муж, понимая, как это важно для меня, помог мне заранее найти здание школы, чтобы я не потеряла время в поисках нужного дома и не опоздала. Я даже завела будильник, хотя в этом и не было нужды: я ждала этого момента, как шестилетний ребенок ждет Рождества.
Утром, завернув за угол нужного мне дома, я увидела целый отряд молодых поваров в белой профессиональной одежде, у каждого в руках кожаные сумки с ножами. И почувствовала острую зависть.
Вообще я мало о чем жалею, но если бы можно было начать все сначала, я бы точно нашла работу, связанную с едой и приготовлением еды. Профессионально заниматься этим — лучшее, о чем я могла бы мечтать! (Максимум, что мне удалось на этой стезе, — недолгое время владеть компанией по продаже деликатесных сыров. Должна сказать, что бизнес шел отлично, и мне это занятие приносило колоссальное профессиональное удовлетворение. Вы даже не представляете, как мне нравилось работать с гигантскими промышленными миксерами и большими духовками и иметь в своем распоряжении бесконечное количество холодильников!)
Вскоре я уже сидела в небольшой аудитории, где была установлена рабочая станция для шеф-повара и его ассистентов, а над ней висело большое зеркало, чтобы сидящие в зале могли все разглядеть. Шеф-повар все отлично объяснял, все время удерживал наше внимание, а временами и шутил, особенно когда изображал утку, которую насильно кормят, чтобы у нее скорее увеличилась печень. Он не мог поверить, что в Калифорнии подобная практика запрещена и жителям этого штата теперь гораздо сложнее добыть настоящий паштет!
Шеф-повар приготовил целый обед, от закусок до десерта. Нам было позволено пробовать каждое из блюд по мере их готовности. Все это было похоже на своего рода причастие в храме кулинарии.
Разумеется, я купила здесь самый лучший (и самый дорогой) кухонный фартук из всех, что у меня есть. Его можно полностью обернуть вокруг талии, в нем много карманов и есть даже место для термометра, моментально измеряющего температуру блюда. У меня есть и профессиональный штопор для бутылок, тоже с логотипом школы Le Cordon Bleu, и мне так приятно всякий раз брать его в руки. Такая подзарядка позитивной энергией обеспечена мне несколько раз в неделю — всякий раз, когда я открываю бутылку вина!
Продолжение следует.
