Законы, анкеты, где не всякий дочитает до середины длиннющего предложения, смысл которого сложно понять с первого раза; кондовые инструкции, бесчисленные справки и ворохи бумажек — все эти издержки бюрократии давно стали для большинства россиян неотъемлемой частью государственной машины. Иногда кажется, что и не может быть по-другому. Официальные документы, написанные легким, правильным, доступным и понятным каждому языком? Как это?! Так просто не бывает. Бывает! Вдохновляющая история борьбы британской домохозяйки с государственной машиной с хорошим концом.
Ну а британцы в один прекрасный день решили: хватит с нас этого «кулдыкалдигук». (Слово gobbledygook, то есть абракадабра, или «канцелярит», где за туманными формулировками скрывают отсутствие смысла, вошло в английский язык благодаря конгрессмену от Техаса Маури Маверику. «Я просто вспомнил одного старого техасского индюка, который, важно распустив перья, целыми днями кулдыкал о чем-то своем, — сказал как-то конгрессмен. — А в конце непременно произносил „гук“».) На сайте Plain English Campaign («кампания за доступный английский») так и написано: «Мы боремся против кулдыкалдигука, профессионального жаргона и попыток ввести общество в заблуждение... Мы считаем, что каждый должен иметь доступ к понятной и лаконичной информации».
Кампания началась в стране в конце 1970-х с легкой руки одной милой английской леди — улыбчивой, немного полноватой, но бесконечно обаятельной веселушки Крисси Мейер. Официальный старт состоялся на площади перед парламентом Британии, где Крисси изрезала на мелкие кусочки и уничтожила сотни официальных документов, написанных кондовым, бюрократическим языком.
Сейчас Plain English Campaign находится на самофинансировании, получая значительную часть своих доходов от редактирования документов и тренингов. Организация работала со многими органами власти Британии, от различных департаментов правительства страны до муниципальных советов, чтобы помочь им донести до народа информацию как можно более понятно и доступно. Кампания даже придумала собственный знак, который ставит на проверенный документ как подтверждение: бумага написана на хорошем и понятном английском. Теперь эта отметка есть на более чем 21 000 официальных документов Великобритании.
История Крисси Мейер любопытна и поучительна. Родилась она в 1938 г. в бедной семье, где не всегда было что поесть, уже не говоря об образовании. Кто бы мог тогда подумать, что позднее, в 1960-х, эта девочка будет активно работать на благо общества, получит докторскую степень с отличием, станет основателем нескольких общественных газет и чуть ли не подружкой Маргарет Тэтчер? Читать Крисси научилась только в подростковом возрасте, да и то благодаря своему первому работодателю Гарри, который заплатил за ее обучение. Если бы не он, вполне возможно, британцы до сих пор, как и русские, мучились бы с бюрократическим крючкотворством, в поисках хоть какого-нибудь смысла продираясь сквозь маразмы официальных бумаг.
Крисси начала свою кампанию по борьбе с «кулдыкалдигуком» в 1971 г. с атаки на администрацию своего родного Ливерпуля, которая отказывалась предоставлять людям более понятную информацию о тех льготах, на которые они имели право. К этому времени она уже поняла, что даже ее хорошо образованные друзья с трудом понимают «официальщину». Поэтому Крисси просто отредактировала и упростила сложный профессиональный жаргон. Однако администрация города отказалась издавать альтернативный текст, предложенный Крисси. Тогда она попыталась обратиться в газеты. Но большинство из них в начале 1970-х были слишком консервативны и высокомерны, да и предназначались далеко не для бедных людей, которым требовались льготы. Ну, что ж... Тогда Крисси решила создать свою собственную газету.
Ее назвали Tuebrook Bugle («Гудок Тубрука »). Одна из первых статей называлась «Льготы: молчание или конспирация?». Для того чтобы понять, насколько за последние лет тридцать изменилась Англия, достаточно прочитать всего лишь несколько фраз. «С тех пор как стоимость школьных обедов возросла, 20% детей в Ливерпуле перестали есть в школе. У семей с четырьмя детьми наступили тяжелые времена. Многодетным матерям Тубрука нужно сплотиться и сделать все, чтобы их дети получили предназначенные им льготы...» Крисси знала, о чем писала. У нее было четверо детей, и ради них она была готова сражаться — и помогать другим.
В отличие от газет, которые издавались профессиональными журналистами на деньги крупных бизнес-корпораций, Tuebrook Bugle был написан простым и понятным каждому языком. Издание пользовалось такой бешеной популярностью, что вслед за ним появилось еще 50 общественных газет, предназначенных для местного сообщества. В 1974 г. Крисси создала организацию, которую назвала Impact Foundation (Фонд влияния), где она обучала людей навыкам производства газет, которые совсем недавно приобрела сама. Крисси и ее команда помогали людям заполнять формы на предоставление льгот, а затем переписали многие документы, чтобы доказать, что официальная информация может излагаться на доступном английском. Эти формы получили одобрение правительства, однако органы власти не спешили внедрять их в общественное пользование.
После нескольких лет самоотверженной борьбы Крисси, разочарованная медленными изменениями, решила: чтобы заставить правительство и бизнес изменить что-то быстрее, нужна национальная кампания. В 1979 г., когда Крисси бодро кромсала на кусочки тысячи непонятных бюрократических документов перед парламентом, на площадь прибыла полиция — посмотреть, что это за беспорядки творятся в центре города. В окружении камер и репортеров полицейский зачитал предложение из рядового акта Metropolitan Police за 1939 г. Предложение это состояло из ста слов, архаичных выражений и профессиональной юридической лексики. «Ну, и что мы должны сделать в соответствии с этой абракадаброй?» — возмутилась Крисси.
Официальное начало кампании сопровождалось еще одной выходкой Крисси. В костюме монстра-кулдыкалдигука она привезла первый номер журнала Plain English («Понятный английский») на Даунинг-стрит, 10, где находится резиденция премьер-министра Великобритании. «Даунинг-стрит вам не цирк», — возмутился охранявший резиденцию полицейский, но все-таки пропустил Крисси-кулдыкалдигука в здание, чтобы передать журнал и письмо новому премьер-министру страны — Маргарет Тэтчер.
Борьба Крисси не ограничилась официальными правительственными документами и законами. Документы, предоставляемые потребителям банками и страховыми компаниями, также подверглись ее строгой ревизии. Многие верили, что так и должны быть написаны контракты, и это их вина, что они не могут понять профессиональный жаргон. Но постепенно кампания Крисси изменила отношение людей к тому, как с ними общаются различные организации. Ответственность за непонятные и запутанные документы теперь приходилось нести тем, кто их написал. Все чаще люди говорили: «Мы не понимаем. Что это значит на нормальном английском?»
Самое главное, что кампания Крисси доказала: существует альтернатива бюрократической абракадабре, а официальная информация и законодательные акты могут быть написаны доступным языком. В 1983 г. был опубликован отчет под названием «Мелкий шрифт», который должен был стимулировать юристов упростить язык общения с клиентами. По мнению Крисси, людям гораздо сложнее нарушить контракт, если они понимают свои обязанности. В ходе кампании, чтобы продемонстрировать, как сделать сухие юридические формулировки понятнее, были также переписаны некоторые официальные тексты. Они показали, что потребительские контракты могут быть простыми и понятными и при этом не утратить точности формулировок.
Нельзя сказать, чтобы инициатива Крисси сильно понравилась британским юристам: они боялись, что эта кампания негативно отразится на их востребованности. «По крайней мере, в отличие от обычных юридических документов, написанных юристами, ни один из наших текстов не нужно представлять в суде, чтобы разъяснить его смысл», — возражала Крисси.
Еще одна проблема, с которой боролась Крисси, — язык и структура законодательных актов, которые порой было сложно толковать даже профессиональным юристам, не говоря уже о представителях бизнеса и широкой общественности. Даже сейчас, после многочисленных усилий Крисси и ее кампании в борьбе за доступный английский, в стране продолжается дискуссия о том, может ли закон быть одновременно точным и понятным большинству.
В 1985 г. Крисси даже пробилась в Уайтхолл и устроила там выставку «доступного английского», которую удостоили своим посещением премьер-министр и члены правительства. Экспонатами были примеры понятных и доступных официальных форм и брошюр, а также документы банков и страховых компаний. В 1986 г. выставка переехала в парламент, чтобы члены правительства уже не имели возможности ее проигнорировать. Добившись своего, Крисси переключила свое внимание на медицинские инструкции: по ее мнению, шрифты в них были слишком мелкие и многие содержали малопонятные медицинские термины.
К 1988 г. кампания обучила тысячи чиновников, сотрудников местных администраций, банков, страховых компаний, юристов, полицейских и всяких прочих представителей власти и бизнеса излагать свои мысли на хорошем и понятном всем английском. Слухи об успехе Крисси и ее Plain English быстро распространялись по миру. Она начала получать запросы и приглашения из-за границы. В 1971 г. Крисси наивно думала, что проблема бюрократического косноязычия чисто британская. А оказалось, что от нее страдает весь мир. Первые «экспедиции» Крисси и ее кампании в Европе, Гонконге и Австралии прошли успешно. Группа Plain English проводила тренинги и семинары в Индии, Бразилии и в конце концов добралась даже до России. В апреле 2002 г. активисты кампании Джордж Маейр и Джон Уальд выступили на конференции по журналистике и лингвистике, организованной МГУ им. М. В. Ломоносова.
О жизни Крисси написана книга «Рожденная бороться» (Born to Crusade). На фотографиях с лордами, членами парламента и мэрами она, едва достающая им до плеча, уже седая леди с бесконечно обаятельной улыбкой. В начале 1970-х годов ее путешествие началось с вопросов: «Почему власть не дает людям возможности понять официальную информацию? Чтобы держать их в неведении? Чтобы они перестали интересоваться тем, о чем не имеют ни малейшего представления? Чтобы они перестали требовать то, что принадлежит им по праву?» Конечно, многие задавали эти вопросы и до нее — но боялись действовать. Ведь это означало требовать у великих мира сего изменить что-то в их манере общения с «малыми». Но, видимо, Крисси была слишком невежественна, чтобы испугаться. И она попробовала.
