Большинство нынешних бабушек и дедушек родились уже после Великой Отечественной войны, но тяжелого и даже героического и в их жизни было немало. Кто-то работал с ранних лет, кто-то в голодные годы растил младших братьев и сестер. Кто-то боролся с тяжелой болезнью. Уверены, вам есть что рассказать внукам об истории страны от первого лица — как это делает герой книги "Когда бабушка и дедушка были маленькими".
В одной семье было два Ивана: дед Иван и внук Иван. Внуку — шесть. Дед постарше примерно раз в десять. Это значит шестьдесят — Ваня сам сосчитал. Он давно научился делить и умножать, ему ведь скоро в школу!
Но бывают задачки и потруднее. Пришёл как-то Ваня из поликлиники, сел в прихожей на табуретку и давай реветь.
Дед спросил:
— Иван, ты что, доктора испугался?
— Не-е-ет, деда, не испугался, — всхлипывая, ответил внук. — Мне, деда... Мне тебя-я-я жа-а-алко!
— Это почему же?
— Из-за уколов! Я один еле вытерпел, так больно было! А тебе-то, наверное, их сто тысяч ра-а-аз делали!
Дед только вздохнул. И правда, сколько этих уколов было на его веку! И не только уколов... Дело в том, что дедушка у Вани — инвалид, всю жизнь хромает и ходит с палочкой. И ботинки у него разные, один — обыкновенный, а другой — странный какой-то. Ване всегда казалось, что ботинок этот похож на танк. Однажды он даже попросил поиграть с ним. Дед не дал, и мальчик обиделся. Теперь он вспомнил об этом, и стало совестно. Ведь как же это, наверное, трудно — всю жизнь болеть!
— Ты, Иван, не горюй, — сказал дед. — Я же не горюю.
— Это потому, что ты сильный. Я, знаешь, деда, теперь вообще думаю, что ты герой!
— Герои людей спасают. Вот врачи, например, настоящие герои. Если бы не они, я бы умер!
— А как же так получилось, деда, что ты заболел?
— Эх, если б я один! Тогда многие болели... Давай-ка пойдём чаю нальём, я тебе и расскажу.
Пошли дед с внуком чай пить, а бабушка проворчала:
— Нашёл о чём рассказывать! Ребёнка пугать!
— А я считаю, давно пора было это сделать, — решительно вмешался папа. — В жизни всякое бывает.
— В те годы, когда я маленький был, ещё младше тебя, ходила по свету одна страшная болезнь. Заразная. Сперва ничего не замечаешь, а потом как поднимется жар и...
Дед умолк и нахмурился. Ваня ухватился обеими руками за кружку с чаем, будто это спасательный круг: ему стало страшно.
— ...И конец. Нападала эта зараза на малых детей. Не было от неё спасения. Выжить — трудно, а здоровье вернуть — и вовсе невозможно. Только остаться калекой. Мне, считай, повезло, а видел бы ты, Ваня, других ребят... Так вот, называлась эта болезнь — полиомиелит.
— Фу, какое слово, — прошептал Ваня.
Вообще-то он любил трудные слова, но это даже повторять не хотелось.
— Но деда, — спросил он, — куда же эта зараза теперь подевалась?
— Так вот я ж и говорю: спасибо врачам и учёным. Бились они, бились, как солдаты на войне. В разных странах врачи детишек спасали, а учёные изо всех сил искали спо¬соб победить страшную хворь. И нашли!
— Вот здорово! А как? Что нашли?
— Ты сегодня в поликлинике был. А ну-ка, вспомни, что за укол тебе делали?
Ваня так и подскочил:
— Прививку! Точно! Доктор так и сказал: это чтобы ты не болел! Получается, учёные придумали прививку против полуми... полимо... против этой заразы?
— Именно. Придумали и стали делать прививки малышам. И быстро победили полиомиелит. Совсем победили! Мне было лет пять, когда дети им болеть перестали. Сперва у нас, а потом и в других странах.
Ване было и радостно, и грустно.
— Эх, деда, вот бы им пораньше эту прививку придумать, и ты бы не заболел.
— Это точно. Да что поделаешь...
— Как же ты больной в детский сад ходил? Тебя мальчишки не обижали?
— В детский сад я не ходил. А в школе, случалось, и обижали. Но я учился больше в санатории, а там все такие были.
— Где-где учился?
— В санатории. Не слыхал? Это вроде лагеря... Вот подрастёшь, поедешь туда летом отдыхать. Только в санатории не просто отдыхают, а лечатся.
Дед замолчал. Ему явно были приятны эти воспоминания, и Ваня, глядя на него, начал улыбаться.
— Наш санаторий, — продолжил дед, — был на Чёрном море. Большой, хороший. Всесоюзного значения! Это значит, что ребята приезжали туда лечиться из всех республик Советского Союза. Надолго приезжали... Я, когда там оказался, ходить вовсе не мог. А пора было в первый класс идти. Так и начал учиться — лёжа в кровати. Нас таких целая палата была. Раздали нам подставки деревянные: ставишь на грудь, кладёшь тетрадку и пишешь. Неудобно, чуть что — клякса. Ручки-то были не то что сейчас. Чернилами писали. По уши измажешься, пока прописи выведешь. Учительница, Лина Семёновна, нас не ругала. Хорошая была. Рассказывала нам про войну.
— Про войну с фашистами?
— Да, про Великую Отечественную. Она тогда молоденькая была, приехала работать в санаторий после педагогического училища. И вот выпало ей вместе с врачами и медсёстрами больных ребят эвакуировать. На руках, говорила, несли их к машинам. Еле-еле успели. Фашисты бы всех уничтожили.
— Ой, деда... А ты тоже войну видел?
— Что ты! Когда я родился, война уже десять лет как закончилась. Но помнили её хорошо. К нам в санаторий ветераны приходили — молодые, с орденами. А ещё знаешь кто? Моряки! Учили нас настоящей морской грамоте.
— Ух ты! Это как?
— А вот так! Корабли в море с помощью цветных флажков переговариваются. А ещё азбукой Морзе. Вот будешь бабушке помогать и вовремя спать ложиться — я тебя научу.
— Деда, конечно, буду! Научи, пожалуйста! Я, может, как раз хочу стать моряком, когда вырасту. Или лётчиком. Нет, лучше моряком. А какое оно, море?
— Море? — Дед улыбнулся и покачал головой. — Море... оно — дышит. Помню, лежу я ночью... А спали мы на большой террасе у самого берега, лечились свежим воздухом. Лежу и слушаю, как море вздыхает. Притаилось в темноте, а само огромное! Столько оно повидало, столько всего знает! Днём нас по дорожке вдоль берега на процедуры возили. Погрузят на тележку и катят. Вот едешь, а над головой — небо, а в небе — чайки кричат! У них голоса резкие такие, как у сварливых тётушек. Куда, мол, едешь да зачем?
— А процедуры — это что? Лечение?
— Лечение. Грязь целебная, ванны, массаж... Они-то меня на ноги и поставили. Медсестра выдала мне костыли, чтобы я учился ходить. Я эту науку быстро освоил. Как начали носиться с ребятами по аллейкам! Ох нас и ругали! Ведь стоит упасть — и всё лечение насмарку. Но разве мы, мальчишки, слушали...
— Ну и ну, деда! Сам непослушный был, а мне тогда что говоришь? — смешно надулся Ваня.
— А ты не бери с меня плохой пример. Может, если б я на костылях не гонял, нога бы лучше зажила. Ну да что теперь!
— А потом? Потом что было?
— Приехал домой, стал в школу ходить. Сперва на костылях, а там и без них. После школы — институт, работа. Тяжеловато было, конечно. Здоровым завидовал. Они-то всё бегом да на велосипеде, на коньках, на лыжах. Мне тоже хотелось. Потом уже понял: спасибо, что живой остался и ходить могу! Что бабушку твою встретил, а она не побоялась выйти замуж за инвалида. Что есть у меня твоя мама и ты. В общем, не на что жаловаться, хорошую я жизнь прожил.
Ваня с этим согласился. Но вечером, когда все легли спать, он потихоньку встал, вышел в прихожую и стал разглядывать ботинок деда Ивана. Тот самый — странный, похожий на танк. Долго смотрел. Ёжился, думал: "А как бы я так? Ой-ой-ой!". И решительно прошептал:
— Нет, деда, всё-таки ты настоящий герой!
Задание для бабушек и дедушек:
- Поговорите с ребёнком о том, что нужно делать, чтобы люди с ограниченными возможностями не чувствовали себя отделёнными от жизни. Обсудите, как государство помогало инвалидам во времена вашего детства и что делается для них сейчас. Расскажите о работе благотворительных организаций и о волонтёрском движении.
- Спросите ребёнка, есть ли инвалиды в его окружении. Поговорите о том, как он с ними общается, как помогает.
