В марте 2015 года 18-летний Джакомо Маццариол и его 12-летний брат Джованни неожиданно прославились — ролик, снятый старшим про младшего, ребенка с синдромом Дауна, и выложенный на Youtube, собрал рекордное число просмотров. Вот история создания этого видео — ее Джакомо описал в книге "Мой брат — супергерой", вышедшей год спустя.
В какой-то момент Джо стал прямо-таки фанатеть оттого, что его снимают на видео. Каждый день он спрашивал, буду ли я его сегодня интервьюировать. Не знаю, с чего вдруг эта страсть; может, так он чувствовал себя более значимым, а может, ему просто нравилось, и все тут.
Как бы то ни было, ин¬тервью раз от разу делались все фантастичнее: выяснялось, например, что он угонял машины у политиков, шпионил на английскую королеву и уже десять лет ел только одно блюдо — сэндвич с макаронами.
Да, для него это было настоящее развлечение. Он катался по полу от смеха, и поскольку смеется он за¬разительней всех в мире, то я в итоге тоже хохотал до колик. И чем дольше мы смеялись, тем меньше оставалось памяти в айпаде.
Мы бандиты!
В результате однажды мы собрались снимать очередное видео — волосы напомажены, любимая красная футболка надета, энная байка о себе уже бьет копытом, — и тут нас как обухом по голове ударило: памяти в айпаде больше нет.
— Надо удалить какую-нибудь, — сказал я.
— Кого?
— Запись нашу. Надо...
— Нет! Удалять — нет.
— Но у нас нет другого выхода!
— Есть. — Он кивнул.
— И?
Джо приложил палец к подбородку и возвел глаза к потолку, размышляя. Потом произнес:
— Аличе.
— Что Аличе?
— Аппарат.
— Мы не можем взять ее фотоаппарат. Ты же знаешь, как она над ним трясется, никому не дает. Давай телефоном. Он тоже умеет видео снимать.
— Плохое, — отозвался Джо с таким видом, словно таракана проглотил.
— Ну так что тогда?
— Украдем аппарат Аличе.
— Украдем? Да что ты...
Я не успел закончить: Джо уже метнулся вверх по лестнице. Я побежал за ним и обнаружил его в коридоре на корточках — он шпионил за сестрой, заглядывая в ее комнату. Я последовал его примеру. Аличе сидела за столом и занималась. Может, и правда попробовать? Почему нет?
— Давай вот как сделаем, — зашептал я. — Я зайду и отвлеку ее как-нибудь. А ты тихонько просочишься вслед за мной и возьмешь фотик. Вон он где, видишь? Среди тех коробок.
— Мы бандиты! — ликовал Джо.
— Ну что, все ясно?
Джо закивал.
— Ну, тогда я пошел.
— Бандиты здорово! — ухмыльнулся он.
— Ау! — сказал я, переступив порог.
— М-м-м, — отозвалась Аличе, не отрываясь от чтения и не шевелясь.
Я встал так, чтобы Джо мог незаметно проскользнуть у меня за спиной.
— Чего тебе? — спросила она.
Да, действительно?
— У тебя есть парафин? — выдал я.
Аличе едва заметно повернула шею и до предела скосила глаза; минимальное движение, достаточное для того, чтобы я появился в поле ее зрения.
— Что-что?
— Парафин. Мне нужно сделать картонную лодку, которая не тонула бы.
— Да я даже не знаю, что это! Откуда он у меня возьмется, этот твой парафин?
Краем глаза я попытался разглядеть, тут уже Джо или нет, но ничего не видел.
— Ну да... — протянул я. — Это я сглупил. Откуда у тебя может быть парафин, действительно? Ладно, слушай... Ты не видела мой баскетбольный мяч? И мои зеленые носки? Ты придумала, что подарить папе на именины?
Аличе повернулась на сиденье, чтобы взглянуть на меня как следует:
— Ты чего несешь?
Тут уж я совсем больше не знал, что сказать, и обернулся:
— Джованни, да какого черта...
Джованни в коридоре валялся на полу от смеха.
— Вы что там замышляете? — спросила Аличе.
Джо вскочил и зашел в комнату:
— Извини, привет, Аличе. Мы бандиты. Я и Джек. Берем аппарат. Ты отвернулась, не видишь. Сидишь тихо. Ничего не происходит. Смотришь туда. Спасибо. Пока.
— Да что...
Джо пошел и взял камеру.
— Эй! — Аличе посмотрела на меня вопроситель¬но. — Это еще что?
— Ничего такого, просто... — залепетал я. — Дело в том, что на айпаде память закончилась, а Джо не хочет удалять старые записи, а нам нужно новое видео снимать...
— Новое видео?
— Ну да.
— На тему?
— Собеседование по работе.
Аличе смотрела на меня как на помешанного.
— Джо просто зафанател от этих интервью, — объяснял я. — И я пообещал ему, что мы изобразим и снимем как бы собеседование о приеме на работу. Но все будет серьезно, как взаправду.
— То есть?
— Ну, приемная, секретарша, кабинет и все такое.
— И где же вы возьмете приемную, секретаршу, кабинет и все такое?
— У папы Альберто.
— Который нотариус?
— Точно.
Джо тем временем помимо фотоаппарата тихонечко прихватил еще и штатив и коробочку с косметикой — гримироваться.
— Ну вот, — продолжал я. — Может, ты будешь так любезна и одолжишь нам...
— Фотоаппарат, штатив и косметику?
— Точно, — улыбнулся я, — вот именно этот набор.
Аличе переводила взгляд с меня на Джованни и обратно. Было видно, что она колеблется.
— Ладно, — ответила она наконец. — Только если будете обращаться аккуратно, — слова выкатывались у нее изо рта, точно мячики.
— "Только если будете обращаться аккуратно" означает "да"?
Аличе снова погрузилась в книгу:
— Это означает да, только если будете обращаться аккуратно.
— Очень-очень аккуратно! — заверил я.
— Все, идите.
— Поблагодари Аличе, — напомнил я Джованни.
— Спасибо, Аличе, — сказал он.
Мы вышли, благоговейно пятясь задом и чуть ли не кланяясь, и отправились в свою комнату.
— Крутые бандиты! — восторженно крикнул Джо.
— Да уж, — поддакнул я.
Разложив добычу на кровати, Джо уставился на шкаф. Потом прижал палец к виску — признак озарения. Когда приходит обычная идея (типа: ответить "да" или "нет", поиграть в парадной гостиной или в обычной, съесть сначала курицу или картошку), указательный палец прижимается к подбородку; но блестящая идея обязательно сопровождается прижиманием пальца к виску. Если за день пришло хотя бы две блестящие идеи, день считается особо продуктивным, а в это утро одна блестящая идея уже была: отксерокопировать свои руки, рот, щеки и другие части тела. И вот теперь — вторая: надеть пиджак.
— Пиджак! — воскликнул Джо и, распахнув шкаф, вывалил оттуда все шмотки. Я догадался, что это для интервью: ему хотелось выглядеть эффектно.
— Тогда нужна еще и белая рубашка, — сказал я.
— Бачка!
— Ага, и бабочка.
У нас не было конкретных планов насчет интервью, но одно я знал наверняка: время, проведенное с Джованни, станет для меня бесценным. И наполнит мою память новыми воспоминаниями.
Мы вместе создаем истории.
История связала нас вместе.
Мы вместе в прямоугольнике экрана. В пространстве, где возможно все.
Как мы снимали видео про Джованни
В каком порядке мы снимали сцены? Сначала с пожарными? Или сначала в офисе у папы Альберто, а потом в доме престарелых? Теперь уже не вспомнить. Знаю лишь, что съемки шли три дня, потому что помню, как пропускал занятия и потом получил "неуд" по математике.
В любом случае ничто не шло так, как планировалось, и от этого было еще веселее. Как если бы мы взяли гигантскую автомобильную шину, забрались в нее и покатились вниз с горы. Ну, на самом деле у нас была не шина, а кое-что побольше — старый "форд-фиеста" бабушки Бруны, на котором мы мотались по всему Кастельфранко.
По которому, впрочем, километров особо не намотаешь — ну, максимум, как объехать вокруг футбольного стадиона раз пять или шесть. Я, с новенькими правами, рулил; Джо в велосипедной каске (да-да, он ее и в машине надевает) был штурманом. На заднем сиденье — съемочная группа и реквизит: лягушка Лягушка, энциклопедия динозавров, штатив, костюмы, кока-кола, картошка фри и чемоданчик с игрушками.
Пожарные посадили его за руль пожарной машины, и он делал вид, будто выезжает на вызов, в форме и каске. В торговом центре мы соревновались, кто быстрее: Джо в лифте или я по лестнице, и провели несчетное число забегов.
В офисе у папы Альберто Джо прорывался в кабинеты, где проводились совещания и подписывались важные документы, и всем демонстрировал свой чемоданчик с игрушками. Когда нам выделили комнату, где мы вроде бы не должны были никому помешать, мы провели в ней... гораздо больше двадцати минут.
Я задавал ему чудные вопросы — одни были подготовлены заранее, над другими я давно думал, а третьи приходили мне в голову прямо на месте. Джо давал не менее чудные ответы — иногда я специально просил его это сделать (вот для чего нужна была картошка фри), иногда он нарочно говорил не то, а иногда просто меня не понимал. Но когда я входил в ступор и не знал, что сказать, Джо принимался импровизировать, а когда входил в ступор он, наступала моя очередь спасать ситуацию. Мы понимали друг друга с лету, без слов, точно два гепарда на охоте.
У Антонио, друга Джо, мы играли в баскетбол. Ждать пришлось долго, однако в конце концов я все-таки заснял, как Джо попадает мячом в корзину.
На улице я отправил его вперед, а сам шел следом с камерой, стараясь передать гармонию его движений. Джо вышагивал по-деловому, как идут на работу, оглядывая стены домов, словно это были витрины, пиная мусорки и трезвоня в звонки. Заглянув в дом престарелых, он одарил всех конфетами и с ветерком покатал коляски. Мне то и дело приходилось догонять его и тормозить: я просил его пробежаться, но не уточнял, как далеко, так что Джо не останавливался.
Дома я продолжал следовать за ним по пятам; мне хотелось пролить свет на его повседневную жизнь, зафиксировав его жесты, причуды, внимательность к домашним. Все, что он делал, было пронизано необъяснимым очарованием, и я готов был всю жизнь вот так "гоняться" за ним с камерой.
Не знаю, сколько мы там часов в итоге наснимали. Но точно много.
С супергероями всегда так
20 марта 2015 года, накануне Международного дня людей с синдромом Дауна, в девять часов вечера, я сидел за своим старым компьютером и монтировал видео. Одним из многочисленных курсов, которые я посещал на первом году старшей школы, был курс по кинематографии. Запомнил я из него одну-единственную фразу, произнесенную нашим верзилой-преподавателем с дредами: "Часто именно ляпы и случайности делают фильм неповторимым".
Просматривая отснятый с Джо материал, я подумал, что это похоже на правду. Многие кадры смотрелись интересно не потому, что мы их тщательно спланировали и расписали, а благодаря спонтанности и непосредственности Джо, его неспособности четко выдерживать роль и изображать из себя кого-то другого.
А вот я в качестве оператора прилично напортачил. Где-то в кадр попало мое отражение в стекле, где-то поплыл баланс белого, и цвета исказились, где-то у меня дрожали руки, где-то передний план размылся... Но я и не думал о необходимости что-то переделывать; ошибки — часть жизни, к тому же парень с дредами был прав: некоторые сцены — например, когда на закате Джо удирает от меня по пустынной площади — просто невозможно было бы расписать заранее. Такое нарочно не придумаешь. А тут получилась невероятно естественная сцена, отразившая и мою надежду, и мой страх.
В доме все уже спали.
Родители. Аличе и Кьяра. И Джо, в кровати рядом с моей. Я сидел в наушниках, чтобы не мешать ему. Комната освещалась лишь голубоватым светом монитора.
Я закончил монтаж. Подкорректировал звуковую дорожку. Определился с названием: The Simple Interview.
Когда я снова взглянул на часы, было уже четыре. Спать не хотелось — меня бодрила тихая радость. Работа закончена; лучше сделать просто невозможно — начав что-то исправлять, я лишь все испорчу. Один клик — и видео будет на YouTube.
Послышался голос Джо, и я обернулся. Джо спал.
— Джакомо, Джакомо, — звал его голос.
— Это ты говоришь?
— Конечно, я, кто же еще.
Прямо как в тот раз, в детстве, когда Джо лежал в кроватке, а я слышал такой же голос: "Я понимаю все, что вы говорите. Можете и обо мне говорить. Главное, чтобы вы разговаривали".
— Ты что?
— Не волнуйся.
— Я не волнуюсь.
— Когда тебе понадобится поддержка, я буду рядом. Ты ведь знаешь? У меня много сил. Хватит на двоих.
— Да, знаю.
Пауза.
— Джованни...
— Да?
— Спасибо.
Он не ответил. Подрыгал ногами под простыней и улыбнулся во сне.
Я огляделся. За последнее время наша комната преобразилась. Она больше не делилась на мою половину с постерами музыкальных групп и его — с динозаврами. У меня на тумбочке были динозавры. В изголовье кровати Джо — Энтони Кидис. Книги перемешались. Джо дарил мне свои карточки, я ему — наклейки. Музыкальные диски разбавились аудиосказками.
Взгляд зацепился за фотографию на стенде. Старый снимок: мама, папа, Аличе, Кьяра и я. А рядом схематичный человечек с круглым лицом и улыбкой от уха до уха, в плаще супергероя. Уже двенадцать лет прошло с тех пор, как я нарисовал его. Я взял из коробки на столе фломастер и такую же улыбку пририсовал нам всем. Себе, сестрам и родителям.
Теперь можно было загружать видео.
Через несколько дней, совершенно неожиданно для нас, выяснилось, что ролик The Simple Interview набрал огромное, сумасшедшее число просмотров, причем не только в Италии. Потом лицо Джованни появилось на первых полосах газет. Ну, тут уж я не удивился: с супергероями всегда так.
