Я — мама. А потом уже я женщина, учитель, жена, дочь, сестра... Именно в такой последовательности я отвечала на одном из тренингов на вопрос психолога "Кто я?". Но все это осознала и поняла далеко не сразу.
Какое-то время преобладала позиция "Я — женщина", а когда вышла после декрета на работу, то долгое время лидировала строка "Я — учитель". Как обидно было моей дочке, когда она училась в начальной школе, что я не приходила к ней ни на один Новый год, ни на одно 8 марта! Об этом я узнала перед новогодним утренником в 5-м классе. В то время она уже училась в той школе, в которой работала я. И вот за несколько дней до праздника Кристина призналась мне, что очень рада, что я смогу прийти к ней на елку.
Мне стало так стыдно. Да, я была со своими учениками на всех этих праздниках, которые были частью моей работы. И работа у меня была на первом месте. Тот декабрьский морозный день, когда мы возвращались с дочкой из школы, я запомнила на всю жизнь. Что-то перевернулось в моем сознании. Я сказала ей, что это здорово, что мы теперь сможем вместе быть на празднике, а пока нужно срочно определиться с маскарадным костюмом, которого не было. И если раньше костюм для дочери я просто брала у кого-нибудь, то на этот раз решила сделать сама.
После всех терзаний и сомнений остановились на символе наступающего года — свинье. С какой же радостью мы выбирали в магазине ткань подходящего цвета, губку, из которой потом вышел прекрасный пятачок, розовые носочки. Костюм превзошел все наши ожидания — призовое место не только в школе, но и на районной елке. Но и это не главное было для меня, а ее глаза — ее светящиеся от счастья глаза. Я была так рада, что доставила своему ребенку радость, и с грустью подумала, как много я уже упустила, как много прошло этих праздников у нее без меня.
А как радовалась Кристина, когда я стала не только изредка приходить на премьеры театральных постановок, в которых она участвовала, но не пропустила практически ни одного спектакля. Потом начались наши бесконечные поездки: в музеи, театры, интересные места. Как же мне хотелось дать ей внимания и любви как можно больше. С этого момента позиция "Я — мама" стала пересиливать всё чаще и чаще.
Я всегда знала, что у дочки была заветная мечта — братик или сестричка. Долгое время она молчала об этом, а однажды, когда ей было уже пятнадцать, с грустью в глазах сказала, что неужели она так и останется одна, и у нее никогда не будет ни брата, ни сестры. Ведь мне скоро 35, а я как-то обмолвилась, что позже рожать уже не буду.
Что ей ответить? Что сказать? Ведь я сама очень хотела второго ребенка, но то по одной причине, то по другой решение этого вопроса откладывалось...
Видимо, судьбе было так угодно, что я родила вторую дочь именно в тридцать пять. А стать мамой в 35 совсем не то, что в 19. Какое это неописуемое состояние восторга — когда показывают тебе твоего младенца, когда его кладут тебе на грудь... Вот она — радость материнства!
Теперь я точно знаю, что могу не спать несколько ночей подряд и сидеть около детской кроватки, если это необходимо для моего малыша. Оказалось, что я умею читать книжки во сне с закрытыми глазами. Несколько раз просыпалась от того, что держала книгу, которую дала малышка, и что-то невнятное бормотала. А в то, что буду кормить младшую грудью до двух лет, вообще бы никогда не поверила. Оказалось — стоит только захотеть и запастись терпением. И самое главное, после рождения нашей Виктории я почувствовала, что такое поддержка мужа и старшей дочери, и поняла, что самое дорогое в моей жизни — это семья и дети.
