Сказки вместо указки

Мир ребенка полон фантазий, чудес и сказок
Видеть необычное

Ребенок способен видеть необычное, сверхъестественное даже в самых обычных предметах. Так, камушки, найденные у обочины дороги, превращаются в самые неожиданные вещи — от сокровищ до солдатиков. А любая бездомная собака или котенок — в непревзойденных собеседников, которые и поймут, и примут, и поиграют. Если ребенок по какой-либо причине боится чужих животных, то его собеседниками становятся деревья, цветы, птицы.

Способность наделять предметы и явления сверхъестественными свойствами, верить в одушевленность неживой природы — характерная черта детской психики. Для ребенка значимые предметы и природные явления — живые существа, наделенные душой и способностью понимать. Таким ребенок воспринимает мир, познает его особенности, живет в нем.

Через игру ребенок учится очень многому, развивается. Игры со сверстниками и взрослыми позволяют приобрести необходимые навыки общения и взаимодействия с другими людьми. Ролевые игры ("дочки-матери", "войнушка", "магазин") помогают усвоению социальных ролей. Игры с самим собой развивают ощущения и внутренний мир ребенка. Кроме того, любая такая игра носит элементы сказочности, где многое зависит от силы воображения. Фантазия и воображение — неотъемлемые составляющие восприятия ребенка.

Конечно, информацию об окружающей действительности дети получают через взаимодействие со взрослыми, в частности с родителями. Но все-таки большую часть информации о ценностях, культуре и традициях общества, в котором он живет, малыш получает из сказок. Сказка приобщает его к нашему миру, нашей системе ценностей в наиболее доступной для него форме. Она позволяет понять и усвоить законы жизни наиболее доступным для ребенка путем.

"Сказка — ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок", — эти слова Пушкина актуальны и справедливы. Действительно, в каждой сказке есть жизненный урок для ребенка. Тем более что сказка иносказательна и метафорична, полна чудес и неожиданностей, а это так близко мироощущению маленьких детей. Поэтому именно через сказки дети быстрее и с большим интересом усваивают нормы, правила и традиции общения.

Сказка важна не только в познании окружающего мира, но и как воспитательный момент. В сказках есть предостережения, поучительная мораль, демонстрация положительного стиля поведения. Например, в "Сказке про сестрицу Аленушку и братца Иванушку": 1) слушайся старших; 2) воду из незнакомых водоемов пить нельзя. Сказки "Морозко" и "Крошечка-Хаврошечка" указывают на ценность вежливости, доброго отношения к людям, уважения к старшим, трудолюбия.

На протяжении всей жизни мы склонны верить, что добро побеждает зло, а несправедливость будет наказана. Эту надежду мы впитали еще в детстве, когда слушали сказки, где этот принцип является основным постулатом.

Мамы часто защищают своих детей предупреждением: "не разговаривай с незнакомыми взрослыми" и т.д., тому же учит ребенка и сказка "Красная шапочка".

Таких примеров можно привести тысячи, ведь каждая сказка несет в себе скрытый поучительный смысл.

Если у вас самих есть хоть небольшая творческая жилка, вы можете сами попробовать сочинить для ребенка сказку с той моралью, которую хотите донести до вашего малыша.

Вот некоторые принципы построения сказки.

Расскажите ребенку историю, в которой главный герой поступает вначале неправильно и попадает в опасные ситуации, но его спасают, и с тех пор он поступает по-другому. Придумайте сами любого сказочного персонажа; через разные ситуации покажите последствия нежелательных поступков, когда герою приходится "платить за свои ошибки", а затем покажите, что после множества пережитых трудностей он был прощен и приобрел опыт и новые знания. Мораль и тот навык, который вы хотите передать ребенку, выберите сами. Главное, чтобы все действие сказки происходило в сказочной, волшебной стране, чтобы у ребенка была возможность самому дофантазировать некоторые моменты, детали происходящего.

Ну и, конечно же, нельзя использовать сказку в качестве манипуляции или упрека ("вот Золушка делала это, а ты нет", "ну, ты совсем как Иванушка-дурачок" и т.п.). Это только ожесточит и настроит ребенка против вас.

Сказка настолько многогранна и универсальна, что профессиональные детские психологи используют ее в своей работе для решения самых разнообразных проблем. Только называется это уже сказкотерапией, а построенные по определенным законам сказки (которые психолог сочиняет для каждого отдельного случая, для каждого ребенка) называются терапевтическими метафорами. С их помощью психолог помогает избавиться от страхов, излишней тревожности, научиться контактировать с людьми, развить творческие способности, приобрести уверенность в себе, даже улучшить память и освободиться от ревности после рождения второго ребенка в семье.

Пример подобной терапевтической метафоры.

Жила­была девушка. Была она большая и необъятно толстая, так что загораживала собой даже самые большие тучи. Была она угрюмой и злой, все сторонились ее.
Но однажды, посмотрев с высоты своей огромности на землю и поняв, как смешон и удивителен этот мир, она наконец улыбнулась. И от ее улыбки озарилось все вокруг. Улыбка была безмерная, как и сама девушка, да еще радостная и радужная и перерастала в смех. Девушка все громче смеялась, и ее заливистый хохот разносился по просыпающейся земле, а она тем временем улетала все выше в небо, пока не превратилась в громадное, теплое, сияющее солнце.
Люди и по сей день любуются ее красотой, греются ее теплом и очень ее любят.

Что такое терапевтическая метафора

Все мы как будто хорошо знаем, что такое сказка, и имеем о ней более или менее ясное представление, помним ее с детства. Мы интуитивно чувствуем ее обаяние, наслаждаемся наивностью и глубиной, смутно понимаем, что перед нами что-то очень значительное. Такова сказка в нашем восприятии, ощущении, как поэзия, а может быть, и магия слова.

В словаре С.И. Ожегова понятие "сказка" охарактеризовано как "повествовательное произведение о вымышленных лицах и событиях с участием волшебных, фантастических сил".

Но именно волшебство сказке придает метафора, позволяющая учиться и осваивать опыт героев, безопасно перенося его на себя.

В словарях определение метафоры звучит так: "Это оборот речи, употребление слов и выражений в переносном смысле на основе аналогии и сходства, сравнения".

Восточные мудрецы понимали ее смысл еще глубже. Вот выразительный отрывок из "Сада историй" (Ксиань и Янг).

— Гуи Дзы вечно говорит загадками, — как-­то пожаловался один из придворных принцу Ляну. — Повелитель, если ты запретишь ему употреблять иносказания, поверь, он ни одной мысли не сможет толково сформулировать.
Принц согласился с просителем. На следующий день он встретил Гуи Дзы.
— Отныне оставь, пожалуйста, свои иносказания и высказывайся прямо, — сказал принц.
В ответ он услышал:
— Представьте человека, который не знает, что такое катапульта. Он спрашивает, на что она похожа, а вы отвечаете, что она похожа на катапульту. Как вы думаете, он вас поймет?
— Конечно, нет, — ответил принц.
— А если вы ему скажете, что катапульта напоминает лук и сделана из бамбука, ему будет понятнее?
— Да, понятнее, — согласился принц.
— Чтобы было понятнее, мы сравниваем то, что человек не знает, с тем, что он знает, — пояснил Гуи Дзы.
Принц признал его правоту.

Точно так же, если мы хотим донести до ребенка какое-либо знание или моральные принципы или хотим научить его чему-либо, метафора — лучший способ для этого.

Вот мы и подошли уже к вопросу о потенциале и возможностях, которые дарит терапевтическая метафора, и ее отличии от литературной метафоры.

Отличия терапевтической метафоры от литературной

Сказки являются прекрасным примером использования метафоры как приема — литературного и терапевтического. Будучи высказанными красочным, образным языком, они заключают в себе глубокий психологический смысл. Не всякая литература оказывает лечебное воздействие, поэтому необходимо чувствовать тонкое различие между литературной и терапевтической метафорами.

У них есть одна общая черта — соотнесенность, то есть способность вызвать у читателя или слушателя синхронность восприятия метафорической формы с ее содержанием. Это восприятие может происходить на нескольких уровнях, и вот здесь эти два вида метафор расходятся.

В литературной метафоре соотнесенность между образом и его содержанием настолько близка, что вызывает ощущение убедительности образа, то есть его изобразительное богатство должно уверить, увлечь читателя, даже если описываемое переживание ему незнакомо или достаточно отстранено от его личного опыта.

Примером такого использования метафоры может послужить сказка о Гарри Поттере. События, происходящие с ним, актуальны не для каждого. И все же волшебная литературная метафора в описаниях позволяет автору сделать картину настолько выразительной, что она становится близкой читателю.

Если главным смыслом литературной метафоры является создание образа, то терапевтическая метафора ставит своей задачей изменение, новое понимание, создание иной шкалы ценностей.

Существенное отличие волшебной сказки от терапевтической метафоры подчеркнул в своих исследованиях В.Я. Пропп: "В действительность излагаемых сказкой событий не верят, это — один из основных и решающих признаков сказки"; "Что сам народ понимает сказку (имеются в виду русские народные сказки) как вымысел, видно не только из этимологии слова, но и из поговорки "Сказка — складка, песня — быль".

Этот признак сказки заметил еще В.Г. Белинский, который, сравнивая былину и сказку, писал: "В основании второго рода произведений (т.е. сказки. — О.Г.) всегда заметна задняя мысль, заметно, что рассказчик сам не верит тому, что рассказывает, и внутренне смеется над собственным рассказом. Это особенно относится к русским сказкам".

Можно, конечно, посчитать это не признаком сказки, а свойством слушателей. Они вольны верить или не верить тому, что рассказывается. И тогда уже это свойство как прием используется в сказкотерапии. Что же касается волшебных сказок, то дети, например, им верят. Хотя случай, описанный Якобом Гриммом, можно трактовать по-разному.

Одна из сказок братьев Гримм заканчивается словами: "Aver’s nicht glaubt, zahlt n’Taler". Это немецкая поговорка, которая означает: "Кто не верит — платит талер". И вот однажды в квартиру Якоба Гримма по-звонила девочка. Гримм открыл ей дверь, и она сказала: "Вот вам талер, — я не верю в ваши сказки". В то время талер в Германии был крупной денежной единицей.

Следующее отличие литературной метафоры от терапевтической кроется в том, что последняя всегда имеет цель своего создания. Она сочиняется для определенного человека и выполняет определенную задачу. Чтобы получить терапевтический результат, метафора должна обладать образностью литературной метафоры и быть ситуативно близкой личному опыту слушателя. Содержание ее (характеры, события, обстановка) должно быть созвучно привычному мироощущению читателя или слушателя и изложено понятным языком. В таких метафорах всегда заключается главный терапевтический принцип: человеку следует искать ответы, решения, возможности, ресурсы внутри себя.

В терапевтической метафоре нет ничего случайного. Это целая история, целая судьба, свитая в затейливом переплетении проблемы и личностного роста человека.

Возможности терапевтической метафоры

В этих словах и заключается особая сила метафоры, которая способна, активизируя собственные ресурсы человека, беспрепятственно открыть ему мир новых возможностей. Терапевтическая метафора — это всегда мотивация на успех. Та самая поддержка, которая нам необходима при решении жизненных задач. Она дает возможность увидеть события по-другому, ведь у каждого бриллианта множество граней, а любая медаль имеет обратную сторону. Терапевтическая метафора предоставляет большее количество выборов и путей, чем ребенок реально видит и чувствует на момент, когда его "одолевает" какая-нибудь проблема. Тем самым она открывает клетку, выпуская его на свободу.

Читая или слушая метафору (сказку), мы вольны верить описанным в ней событиям или не верить, но она позволяет осваивать опыт героев, безопасно перенося его на себя. А образность и выразительность изложения делают ее интересной для слушателя, что концентрирует внимание и включает в ситуацию. Метафора является безопасным способом терапии, потому что человек не обязан воспринимать метафорический смысл буквально. Даже если метафора и не достигла своей цели, то это никак не повлияет на продолжение общения.

То, что создание и восприятие метафоры — процесс творческий как со стороны автора, так и со стороны слушателя, читателя и "обращение" идет к правому полушарию мозга, которое свободно от логических препятствий, позволяет метафоре быть быстро действующей и эффективной. Она глубоко личностна, потому что для каждого означает свое. Она иносказательна и одновременно понятна, потому что мы сравниваем то, чего человек не знает, с тем, что он знает. В этом и заключается сила ее величества метафоры.

Ольга Горбушина, кандидат психологических наук
Статья предоставлена газетой "Здоровье детей", № 8 2008 год