Нам кажется, что современные средства связи способствуют общению. Однако у психотерапевтов свое мнение на этот счет. Рассказываем, как у сегодняшних детей формируется привычка общаться при помощи гаджетов и чем она может навредить в подростковом возрасте.
Пляжный ресторан гудел. Звенели стаканы, звучала музыка, люди подкладывали друг другу еду, рассказывали истории, смеялись. По крайней мере, взрослые. Я взглянула на группу подростков в конце стола. Они смотрели куда-то вниз. Ни разговоров, ни взглядов друг на друга. Шесть голов склонились, пальцы порхали над клавишами.
Увы, такое поведение сегодня никого не удивляет. И хотя подросткам необходимо осваивать навыки общения — умение устанавливать визуальный контакт, читать выражения лиц и разбираться в интонациях, — они предпочитают с головой уходить в свой собственный мир.
К сожалению, не только дети сегодня не видят вокруг ничего, кроме своих гаджетов. Нередко можно наблюдать, как целая семья — пять человек — сидит за столом, не отрывая глаз от сотового телефона или планшета, и никто даже не думает пообщаться с родными. Эта современная разновидность вечера в кругу семьи вымывает главное — ощущение близости. Психотерапевт Дебра Грин, специализирующаяся на проблемах привязанности, предупреждает, что подобная отключенность от детей несет с собой целый ряд эмоциональных рисков. Ребенок чувствует свою нужность и ощущает себя в безопасности, если взрослый, который заботится о нем, добр, отзывчив и доступен. Но современные родители быстрее откликаются на звонки мобильных телефонов, чем на потребности своих детей.
Планшет вместо общения: как это начинается
Однажды в кафе я наблюдала за малышкой, совершавшей свои маленькие открытия. Она исследовала окружающий мир и устанавливала контакт с окружающими посредством слов. Вытягивая палец, она сообщала: «Дерево. Дерево. Деревья — как брокколи!». Ее мать едва отрывалась от отправки текстовых сообщений, чтоб пробормотать: «Да, конечно». Ребенок продолжал жизнерадостно лопотать, но когда это не помогло привлечь внимание мамы, девочка, прикрыв руками глаза, громко крикнула: «Буу!».
Я с облегчением увидела, что мать наконец-то подняла глаза и поинтересовалась: «Хочешь поиграть в прятки?». Я была уверена, что теперь она отвлечется от мобильника, чтобы поиграть с дочерью. Но мое сердце упало, когда она извлекла из сумки планшет и протянула его дочке со словами: «Ну, давай, сыграй в прятки!».
Девочка оттолкнула электронную игрушку. Она изучала мир во всех его трех измерениях — а мать попыталась приковать ее внимание к плоскому одномерному экрану. Малышка всего лишь хотела, чтобы мама разделила ее радость. Ну а мать мечтала сбыть ее с рук, отправив играть в электронные прятки. Почему мы так стремимся заменить себя неживыми объектами? И почему мы хотим сделать малышей заложниками технологий, зависимость от которых так огорчает нас в подростках и взрослых?
Как бы то ни было, именно так действует большинство. Одна мама была счастлива узнать, что компьютер может сам читать книжки ее четырехлетнему сыну. «Иногда к вечеру я слишком устаю или занята делами и не могу читать. Так что пускай компьютер почитает за меня!».
Ничего себе заявление! Но ведь процесс укладывания ребенка спать — это не только чтение. Когда вы, обнявшись, читаете книжку, вы дарите ребенку свое тепло — то есть дарите себя. Компьютер никогда не заменит родного человека — ни для малыша, который укладывается спать, ни для подростка, который ищет общения в Интернете.
Общение в сети: риск для подростков
Однажды в кафе я услышала, как девочка-подросток жалуется: «Сегодня я потеряла семь читателей». Подростки, стеснительные по своей природе, сегодня оценивают себя по увеличению или, наоборот, сокращению числа подписчиков в социальных сетях, со многими из которых они даже не знакомы.
Одна старшеклассница рассказала мне о том, сколько усилий требуется, чтобы получать регулярные «поглаживания» своего эго, которых так жаждут подростки. «Когда я хочу запостить новое фото в Facebook, я жду до пяти часов вечера пятницы, — призналась она. — В это время все мои друзья уже приходят из школы, и таким образом я могу собрать максимум лайков». «И что же ты постишь?» — спросила я, чувствуя себя безнадежно устаревшей. «Свои фотки!» — ответила она, рассмеявшись над моей наивностью по части цифровых технологий.
Она показала мне, что пишут в ответ ее друзья: «Ты такая симпатичная!», «Потрясно!», «Люблю», «Обожаю», «Совершенство», «Шикарно!», «Ты просто красавица».
«Мне очень нравится, — призналась она, — когда мои друзья пишут такие комментарии. Я чувствую, что меня любят и ценят».
Как психотерапевт, я прекрасно понимала, чего на самом деле добивалась эта девочка. Она хотела чувствовать, что ею восторгаются, ее обожают. Чтобы посмотреть на жизнь по-новому и понять, что ее истинная ценность не зависит от количества «лайков» в Facebook и от восторгов по поводу ее внешности, ей необходима была помощь родителей.
Сегодня дети выходят на улицу в поисках возможностей сделать удачную фотографию. Они хотят выглядеть круто. Их меньше в волнует возможность хорогшо провести время — гораздо важнее выглядеть так, будто они хорошо проводят время.
Грэхем, младшекурсник колледжа
Другими словами, подростки так озабочены тем, чтобы вовремя зафиксировать мгновения своей жизни, что забывают проживать их. Время, которое они тратят на создание образа своей жизни в Интернете, они отрывают от реальной жизни. Постоянная отправка фотоснимков в Сеть лишь подрывает самооценку, не говоря уже о том, насколько она способствует тотальной погруженности в себя.
И здесь просто необходимо родительское вмешательство. Именно родители должны убедить детей оторваться от мониторов и взглянуть, наконец, на реальную жизнь. Дети должны понять, что их жизнь станет гораздо ярче, если вместо хитрых тактических уловок в Интернете они потратят время на поиск небольшого числа настоящих, преданных друзей.
Правда, тому, кто в принципе не приучен к социальным взаимодействиям, будет трудно построить дружеские отношения. В своей книге «Эмоциональный интеллект» Дэниел Гоулмен заметил, что способности к установлению эмоциональных и социальных контактов чрезвычайно облегчают достижение успеха в жизни. По его мнению, эмоциональный интеллект значит больше, чем привычный для нас IQ. Критично важный период для развития этих способностей — время от младенчества до обучения в колледже, когда формирующийся мозг обладает максимальной пластичностью.
Постарайтесь убедиться в том, что ваши дети овладели этим искусством, научившись понимать эмоциональные нюансы социальных взаимодействий — такие как выражение лица и тон собеседника, — не хуже, чем обрывочный кодированный язык электронных сообщений. В наше время это трудная задача.
