Когда ребенок вырастает, он все меньше прислушивается к словам родителей — и все реже соглашается ходить туда, где полезно и интересно. Как познакомить подростка с мировой культурой — историей, живописью, архитектурой — без занудства и усыпляющих лекций? Наталья Гомберг, преподаватель Клуба Юных Искусствоведов ГМИИ им. Пушкина, сама не так давно отучилась в нем — и знает многое и об искусстве, и о современных подростках.
— Как вообще дети попадают в знаменитые кружки при Пушкинском музее — они просятся сами, их приводят родители?
— Так как музей давно стоит на своем месте, многие приходят по семейной традиции. Часто бывает, что еще родители занимались в кружке, и хотя немногие из них потом стали искусствоведами, приятные воспоминания остались. Три года назад мы праздновали
— Как и чем можно заинтересовать подросшего ребенка?
— Форма работы для самых старших — это Клуб Юных Искусствоведов. И я считаю, что именно это должно привлекать подростков: что музей не просто такое место, где картины и лекции, это место, где они могут об этом поговорить — и тусовка, которую они сами воспринимают как правильную.
Сейчас у нас появился отдельный особнячок, и получилось замечательно. Дети, бывает, звонят мне в субботу: "А можно мы сегодня зайдем в аудиторию посидим, если там не занято?". Ну, конечно, можно — лучше, чем если они будут во дворе мерзнуть или в кафе, сбросившись на одну чашечку кофе. Они могут прийти в музей, где у них свой чайник, свои чашки, которые они знают, откуда достать — музей становится для них своим, родным. Они знают, что на майские мы поедем в поход — "закрывать год": места все время разные — я стараюсь не повторяться. Два года назад, например, поехали в Переделкино, потом сели на травку, достали гитару и долго, много пели Окуджаву — там же и его музей тоже есть. И тут одна
И для меня самой это в свое время стало открытием. Я в музее с 10 лет — с тех пор, как мама меня привела. Посещение кружка было семейной традицией: мама сама там занималась, брат — он сильно старше меня, ему под 40 — тоже занимался в Пушкинском музее. Клуб становится для подростков местом, где есть те люди, те события, те темы для разговора, которых им в школе не хватает. Хотя школы у них очень разные: есть обычные районные, есть хорошие спецшколы.
Вуди Аллен и Как сделать гроб своими руками
— Бывает, что дети уходят потому, что не нравится?
— Бывает, но процесс утряски обычно заканчивается через полгода. Вот, например, сейчас из 28 осталось 20. Но история искусств — это только одна из тем, у детей еще оказывается много других тем для обсуждения, не всеми из которых я, кстати, довольна. И они перенимают интересы друг у друга: один мальчик начал играть на гитаре — и все потянулись за ним. Ну, конечно, снобствуют немножко: "Вот мои одноклассники, они ничего не знают..." Но я стараюсь подкинуть им мысль, что и с одноклассниками есть о чем поговорить. Люди очень разные, компании разные. Это их осознанное решение, с кем они хотят себя идентифицировать, но это не значит, что они не должны общаться ни с кем другим. Снобизм никому не полезен.
— То есть ребенка надо помещать в разные группы — но не перетянет его ли его наименее требовательная, наиболее легкая?
— Подростковые группы не бывают нетребовательными: там все равно надо что-то делать, каждый старается как-то выделиться. Поэтому мой возраст — 25 лет — подходящий — мы для них между взрослыми и ровесниками. Мы можем, не встраиваясь в их отношения между собой, подкинуть тему для обсуждения, подбросить книжку посмотреть. Такая группа становится для них принимающей и безопасной. И тогда она тоже становится легкой, хотя, безусловно, требует больше усилий, больше размышлений и разговоров.
Скажем, мы с ним смотрим Вуди Аллена — это большое кино, но оно легкое, веселое — и ложится лучше. Нужно обходиться без истязания. Мне иногда проще с ними в живые картины или шарады поиграть, чем заставлять многословно и заумно анализировать чье-то творчество.
В конце года мы выпускаем спектакль: дети делают все сами от декораций до музыки. В прошлом году ставили пьесу Николая Эрдмана "Самоубийца". Это прекрасная пьеса, но требовала некоторого монументализма — в результате мои чудо-мальчики срубили гроб — такой натуральный, с 6 ручками. Они съездили, накупили досок, где-то в гараже, где они ремонтируют мотоциклы, его сколотили. Спектакль — это бонусный результат, который венчает и без того приятные занятия. Особенно это важно для тех, у кого нет специального интереса к искусству, кого привели родители.
Попутно мы слушаем музыку про это время, картинки той эпохи смотрим, разговариваем. Получившийся спектакль мы потом показали в "Мемориале" в пользу детей иммигрантов и собрали полный зал, это было потрясающе.
— Получается, что вы не только в музее занимаетесь, но и ездите куда-то.
— Да, мы сначала, когда группа только складывается, ездим на 1 день, потом — с ночевкой, а потом уже, когда мы хорошо знаем друг друга, надолго. Прошлым летом ездили на раскопки в Тамань.
Я первый раз возила туда детей — и когда вернулась, поняла, что немного погорячилась: 15 подростков, море, солнце, обрыв. Археологические раскопки — это адски тяжело: это физический труд, это 8 часов на жаре — с 5 утра до часу дня. Взрослые поначалу, конечно, присматривались — думали, что "малыши" сейчас запросятся домой, сейчас заплачут. Детям было тяжело, но они вытерпели — и чувствовали гордость, что вот этот квадрат очистили сами. И каждое событие дня после этого ощущалось, как заслуженное: и обед, и море, и поход в домик Лермонтова — а потом где-нибудь под забором полежим, почитаем "Тамань". Для них это большая часть жизни, и они этой летней поездки ждут весь год.
Вообще, поехать за границу, купив тур, может каждый. Вот показать, как можно по-другому — это задача. Поэтому мы ездим всегда как-нибудь экстремально: живем в школе, в хостеле, так, чтобы нас можно было упаковать в одну комнату — чтобы я могла лечь поперек двери и знать, что они никуда не уйдут. Хотя дети все, на самом деле, прекрасные — я в них в каждом уверена на 100%: если я сказала "нет", значит "нет".
И вот мы идем к самой древней церкви Владимиро-Суздальского княжества, которая в очень плохом состоянии и недолго, видимо, еще простоит — так вот, идем по полю — там не очень далеко,
— Во время учебного года как часто проходят занятия?
— В подростковую группу набирают с 14 лет, программа рассчитана на 3 года: лекции по истории и семинары. В первый год занимаемся раз в неделю, третий год — пореже, потому что одиннадцатиклассникам немного не до того. Но я веду все три "курса", и мне кажется важным, чтобы они дружили: мы вместе ездим, вместе ставим спектакли. Приходят и выпускники КЮИ, поступившие в разные ВУЗы — среди них иногда нет не то что искусствоведа, но даже историков — за то есть врачи, химики, биологи, музыканты, дизайнеры и мультипликаторы. И хотя они уже студенты, мы продолжаем общаться.
— А что делать, если подросток предпочитает виртуальный мир реальному?
— Наверняка что-то из того, что ему там нравится, можно найти вовне — просто для этого нужно вникнуть в интересы ребенка. Они же все за разным туда залезают: кому-то картинки нравятся, кому-то адреналин нужен, который дают компьютерные игры. Если любит гонки — может, ему понравится выставка ретро-автомобилей. Если ему нравятся монстры и трансформеры — пойдем посмотрим на их прабабушку и прадедушку — гарпий, горгулий и мумий. Если еще рассказать, как Сет Осириса порубил на мелкие кусочки, а потом их собрали по всему Египту, эта история способна тягаться с сюжетом из WarCraft.
Есть околомузейные приложения для компьютеров и смартфонов, которые считывают код, напечатанный рядом с экспонатом и рассказывают о нем что-то дополнительно — эта связь реального и виртуального может заинтересовать детей.
Вообще не каждому ребенку, да и не каждому взрослому, это надо — постоянные посещения музеев и беседы об искусстве. Но для каждого можно точно найти что-то, пускай одно, что ему понравится, что расширит его кругозор. Если говорить о тех же компьютерных играх, то дети часто играют во что-то довольно жестокое — а мифов жутковатых много: вспомнить хотя бы, как Аполлон снимал кожу с Марсия, который посмел соревноваться с ним в игре на флейте, или про тех же египетских богов Осириса и Сета. Ребенок это точно запомнит. А вдобавок к этому про Аполлона можно и что-то другое рассказать, не только про Марсия. Вопрос той ноты, на которой мы заканчиваем.
