Пока все больше российских мам с детьми пытается найти работу или подработку на дому, чтобы не выпасть из жизни и пополнить семейный бюджет, на Западе удаленная работа уже стала делом обычным. Естественно, обнаружились трудности, с которыми сталкиваются родители, решившие совместить дом и офис. Вот типичное утро мамы, которая осталась в профессии после рождения третьего ребенка. Что она делает не так? И почему так сложно работать дома?
Раннее утро. Джесси сидит перед компьютером, рассматривая снимки с последней фотосессии. Они получились отличные — Джесси снимала женщину с двумя детьми в красной коляске. Теперь снимки надо отредактировать.
В комнату входит Белла.
— Мама, помоги, — просит она.
Джесси не может оторваться от экрана.
— Что случилось, дорогая?
— Я хочу поиграть в компьютерную игру.
— Сейчас это невозможно. Посмотри фильм.
— Я хочу с тобой!
Джесси вздыхает, выходит из-за стола и идет в телевизионную комнату, расположенную напротив ее кабинета.
— Белла, тебе нужно поменять канал. Вот так, — Джесси нажимает кнопку.
В соответствии с данными Бюро по трудовой статистике примерно четверть работающих мужчин и женщин работают на дому — по крайней мере, частично. Даже те, кто работает вне дома, часто замечают, что граница между рабочим местом и домом стирается. Когда-то лишь доктора сталкивались с чем-то подобным. Сегодня же вся наша работа стала настолько «портативной», что возникает ощущение необходимости быть постоянно доступным. Мы все живем в «антипотоке» — нас постоянно прерывают, и нам приходится бесконечно заниматься несколькими делами одновременно.
Джесси много говорила мне о том, что ей приходится делить внимание. Ей очень сложно (и эмоционально, и интеллектуально) разрываться между своим фотографическим бизнесом и потребностями детей.
Она знала, что хочет находиться дома. За два года до рождения Беллы у нее умерла мать, и ей как никогда раньше стала ясна роль мамы в жизни ребенка. Но в ее семье женщины всегда зарабатывали на жизнь. Да и работа Джесси нравилась. Она давала ей ощущение независимости и гордости. Но ей никак не удавалось совместить ритмы и требования жизни семейной и работы, особенно после рождения третьего ребенка, Уильяма.
Работа на дому: два дела одновременно и чувство вины
С психологической точки зрения путаница в приоритетах перед экраном компьютера совершенно понятна. Непредсказуемость получения электронной почты способствует формированию привычки. Когда мы сидим перед экраном, наша нервная система разрегулируется. Эксперты отмечают, что, работая за компьютером, мы часто задерживаем дыхание или дышим поверхностно. В результате человек становится более возбужденным и импульсивным, чем в обычной жизни«.
Можно предположить, что появление смартфонов и домашнего WiFi стало бонусом для современных родителей. Компьютеризованный дом поддерживает в нас убеждение, что мы можем сохранять прежние рабочие привычки и одновременно воспитывать детей.
Однако пытаться одновременно заниматься двумя делами бессмысленно и бесполезно. Люди могут гордиться своей способностью переключаться с одной задачи на другую, а потом обратно, но нашему виду подобное поведение не свойственно.
Дело в том, что при переключении с одной задачи на другую мы не можем достаточно качественно обрабатывать информацию. Информация не сохраняется в долгосрочной памяти и не подталкивает нас к самым разумным и точным выборам и ассоциациям. Кроме того, переключение с задачи на задачу заставляет нас терять время, потому что на глубокое погружение в работу требуются определенные усилия.
Отвлечения в офисе — например, электронное письмо от коллеги — обычно не вызывают эмоциональной напряженности. Когда же вас отвлекают дети, эмоциональная напряженность резко возрастает, а справиться с сильными эмоциями очень сложно. Хотя бы потому, что эмоции вызывают выброс гормонов, которые живут в кровотоке часами, а то и днями. Об этом не говорят, но эмоциональная составляющая играет важную роль в работе на дому.
Что бы вы ни сделали в такой ситуации, неизбежно чувство вины. Вины за то, что вы уделяете мало внимания детям. Вины за то, что вы уделяете мало внимания работе. Работающие родители испытывают такое чувство вины постоянно. Всегда находится что-то, чему они не уделили должного внимания.
Всего полчаса рабочего времени
Прошло полчаса с того момента, как Джесси помогла Белле включить фильм. Белла возвращается.
— Мама! — восклицает она. — Он не делает бррррррррр...
Девочка рычит, пытаясь воспроизвести звук перематывающейся видеопленки. В этом доме все еще пользуются видеомагнитофоном.
— Он не перематывает пленку?
— Нет, не перематывает, а я хочу снова посмотреть Барни.
Джесси поднимается из-за стола и идет с Беллой в гостиную, по пути рассказывая ей, как перематывать пленку. Потом она в третий раз возвращается к компьютеру и пытается сосредоточиться на работе — поправляет цвета на очередном снимке. Фотография ей все еще не нравится.
И тут возвращается Белла со слезами на глазах:
— Он все равно не работает!
Джесси серьезно смотрит на дочь.
— Ну разве стоит из-за этого плакать?
Дочка начинает обдумывать этот вопрос.
— Ну-ка вдохни. Вдохни поглубже, — говорит Джесси. — Все нормально? Успокоилась?
Джесси поднимается и идет в гостиную.
— Видишь? — указывает она на кнопку на видеомагнитофоне. — Эта кнопка возвращает пленку к началу. А потом нужно нажать «Play».
Она в четвертый раз возвращается в свой кабинет и снова усаживается перед монитором. С момента начала работы ей удалось провести перед экраном не более тридцати минут, а муж не вернется домой до ужина.
Взгляд Джесси устремляется к потолку.
— Похоже, я что-то слышу...
Она права — Уильям проснулся.
— Вот чертовщина, — сокрушается Джесси. — Я так мало сделала!
Она с недовольством смотрит на экран.
— Когда я снимаю, то думаю о свете, фоне, одежде и аксессуарах, — говорит она. — А во время редактирования мне нужно сделать снимок идеальным и не слишком «отфотошопленным».
Но стоит Джесси сосредоточиться на работе, как дети тут же требуют ее внимания. Как сейчас.
Всего одна жизнь и слишком большой выбор
Как быть? Поступиться профессиональными мечтами, пока дети не вырастут? Забыть о деньгах и о профессиональном удовлетворении? Это принесет облегчение — Джесси сможет целиком и полностью сосредоточиться на одном, но самом главном проекте: на своих детях. И тогда ее перестанет терзать чувство вины.
Впрочем, Джесси может сделать и другой выбор — целиком сосредоточиться на работе и покинуть дом. И тогда в рабочее время она будет работать. Ей не придется перематывать пленку в видеомагнитофоне, вытирать разлитый на обеденном столе йогурт. На работе она будет фотографом, а дома — матерью. Конечно, смартфон по-прежнему будет звонить, а электронная почта — требовать внимания. Но Джесси хотя бы сможет формально отделить работу от семейной жизни.
Вместо этого Джесси выбрала самый трудный путь. Она продолжает совмещать обе сферы жизни, целый день жонглирует своими обязанностями и никогда не знает, когда дети потребуют внимания и удастся ли ей выдержать назначенные сроки.
Мы считаем, что наши возможности безграничны и мы обязаны использовать их до последней капли. Идея собственного потенциала буквально тиранит каждого из нас. А ведь всего несколько поколений назад люди не просыпались по утрам, гадая, удастся ли им полностью реализовать свой потенциал. Если большинство из нас не знает, что делать с безграничным выбором, то, может быть, это связано с новизной подобного положения дел.
Еще 100 лет назад с момента рождения люди оказывались в сложной паутине обязательств и формальных ролей. Всю жизнь человек следовал сценариям, которые помогали ему эти роли исполнять.
Лишь в середине ХХ века женщины смогли обрести контроль над собственной жизнью. Многие удивляются, но до конца 60-х годов женщины почти не работали вне дома. В те же 60-е появились противозачаточные таблетки, которые дали женщинам беспрецедентную свободу в планировании семьи (и выборе мужей — ведь теперь вероятность брака из-за нежелательной беременности значительно снизилась). Затем были приняты более либеральные законы о разводе, и женщины получили экономическую свободу. Теперь они могли спокойно разводиться с мужьями, если семейная жизнь их не устраивала.
Кульминацией всего этого стала культура безграничного выбора. Теперь американские мужчины и женщины из среднего класса могли свободно выбирать жизненный путь — впервые в истории. С тех пор большинству из нас приходится учиться жить где-то между жизнью, которую мы ведем, и жизнью, которую нам хотелось бы вести. Самое сложное — найти гармонию в этой неопределенной зоне.
