Пеппи Длинный Чулок — или Пеппи Длинныйчулок — исполнилось 70 лет. Количество ее воплощений огромно: кинофильмы, мюзиклы, спектакли, телесериалы, комиксы и книжки-раскраски. В любом детском магазине Скандинавии есть куклы Пеппи, мордочка с двумя рыжими косичками улыбается на сапогах, футболках и формочках для печенья. За 70 лет Пеппи наделяли самыми разными характеристиками и анализировали по-всякому.
На главной странице государственного сайта Швеции в числе главных ценностей современного общества — топ 10 шведских супервумен. Среди супергероинь нашего времени — оскароносная Алисия Викандер (победительница в номинации роль второго плана, фильм «Девушка из Дании»), создательница Uber такси Бабба Каналес, 14-летняя фешн-блогер Лиза Джонсон, журналист, эксперт по делам беженцев Суад Али и кронпринцесса Виктория. Сильные успешные женщины — это особый предмет гордости шведского общества, фирменный национальный продукт.
Рядом с сегодняшними героинями в разделе «культура» свое почетное место занимает литературный персонаж — Пеппи Длинный Чулок, героиня Астрид Лидгрен. Пеппи обозначена как ролевая модель для активных женщин, героиня борьбы за гендерное равенство.
В непослушной рыжей девочке с веснушками с чемоданом денег, эксцентричным поведением и недюжинной силой видели и портрет автора, Астрид Линдгрен, с ее манией величия, стремлением к возвышению в обществе, и мальчика-трансвестита, и ребенка с девиантным поведением (синдром ADHD — дефицита внимания и гиперактивности — в Швеции носит имя Пеппи Длинныйчулок), и предтечу Гарри Поттера, и супер-героя, и реинкарнацию ведьмы из скандинавских легенд, и старшую сестру Лисбет Саландер, «Девушки с татуировкой дракона». Политические партии и движения буквально рвали все эти годы Пеппи на части. Она стала символом послевоенного модернизма, свежим глотком в атмосфере протухших, скомпрометировавших себя за время войны идеалов буржуазного общества. Эта девочка заставила шведское общество по-другому взглянуть на детей, прислушаться к идее шведского педагога Эллен Кей, выпустившей в начале 20 века книгу-манифест «Век ребенка» с призывом не навязывать ребенку знания, а поддерживать его на пути обучения и исследования. Детская сказка вызвала реакцию по силе своего воздействия сравнимую с идеями Жана-Жака Руссо, Франсуазы Дольто или Марии Монтессори.
Сразу после выхода книги на Пеппи и ее создательницу Астрид Линдгрен обрушился вал критики. Христианские политики обвиняли героиню в эгоизме, правые — в ниспровержении порядков и оскорблении взрослых, левые — в чрезмерном индивидуализме и отсутствии коллективизма. Зато шведские феминистки приняли Пеппи на ура. Они решили, что Пеппи — та самая счастливая девочка, которая буквально с пеленок обладает необходимыми условиями для женской независимости: собственными средствами и собственной комнатой, то есть идеальной средой по определению Вирджинии Вульф. А у Пеппи к тому же даже не комната, а собственная вилла «Курица» и чемодан денег.
В 1970-80-е годы в Швеции распространилось массовое поветрие: актрисы, сценаристы, художницы, режиссеры, писательницы, певицы, — словом все, кто причислял себя к свободным креативным личностям, — красили волосы в рыжий цвет. «Если видишь на улице женщину с рыжими волосами — значит, она феминистка», — рассказывает профессор Стокгольмского универститета, исследователь детской литературы Ева Седерберг.
Все феминистки того времени считали Пеппи своим символом. Непослушная, непредсказуемая, сказочно сильная и самостоятельная, с широким гендерным диапазоном от «настоящей леди» до пирата, Пеппи стала символом женского движения в Скандинавии.
Ева Содерберг изучает Пеппи больше 20 лет. Её рабочий кабинет — настоящая библиотека со множеством изданий приключений Пеппи и подборкой детской скандинавской литературы. Все заимстования, корни, интерпретации, политические манипуляции, связанные с образом Пеппи, тут же анализируются и классифицируются.
— Но это не моя Пеппи, не настоящая, — с грустью признается профессор Седерберг. — За всеми этими интерпретациями и политическими акциями (например, на выборах 1994 года, например, феминистская партия выступала под лозунгом «Поддержим чулки!» с намеком на радикальную феминистскую группу «Красные чулки» 70-х годов, которая в свою очередь отсылали к Пеппи Длинный чулок и «синим чулкам» XIX века, или когда на открытии шведского павильона на Worldexpo в Шанхае в 2010 году шведский министр встречала гостей в костюме Пеппи) мало кто помнит и отдает себе отчет в том, что речь идет вообще-то о литературном персонаже. И к тому же девочке, а не женщине.
По мнению исследовательницы, бум популярности Пеппи, комиксы и книжки-раскраски сделали свое дело: популяризация Пеппи невольно исказила ее образ. Феминистки видят в ней взрослую женщину. И анализируют ее поведение с позиции женщины, а не девочки.
Издатели комиксов и книжек-раскрасок, наоборот, делают Пеппи младше. В первой книжке приключений девочке 9 лет, затем она становится старше: Пеппи 12 лет, когда они втроем с Томми и Анникой дают клятву больше не расти. В комиксах и книжках-раскрасках героине от силы 6 лет.
Что по этому поводу, интересно, думала сама Астрид Линдгрен? Оказывается, автор предпочитала в дискуссии не ввязываться и с пояснениями не выступать. Ева Седерберг рассказывает, как однажды она решилась позвонить Астрид Линдгрен:
— Это было в 1982 году, когда мы, две студентки Упсальского университета, писали работу на тему смерти в скандинавской детской литературе. Это было последним табу, с которым расправилась детская литература в 1960-е годы. До этого времени в детских книжках умирали только бабушки и дедушки или животные. Линдгрен стала одной из первых, кто отменил это табу. Её Пеппи, например, — девочка, у которой мама — ангел. А в сказке про двух братьев есть сцена схватки мальчика с драконом — и больной мальчик выпадает из окна. Я хотела поговорить с автором о теме детского суицида. И вот я открыла телефонный справочник и принялась листать страницы по алфавиту. И действительно, нашла телефон Астрид Линдгрен. Это было удивительно, после стольких лет всей этой суеты и славы, ее номер по-прежнему был в «желтых страницах»!
— И я позвонила, — рассказывает профессор Седерберг. — Трубку сняли почти моментально, представилась. «Я слушаю», — ответила Астрид Линдгрен. «Как бы вы могли объяснить этот эпизод в вашей книге?» — начала я. «Я никак не могу объяснить эпизод в моей книге», — ответила Линдгрен. Разговор закончился.
Сегодня Ева Седерберг с грустью констатирует, что все современные юные шведы с детства знают Пеппи, но мало кто из них на самом деле читал всю трилогию. Фильм, спектакли, комиксы подменили собой оригинал.
Ева Седерберг считает, что на фоне катастрофически низкого уровня начитанности современного шведского общества, у трилогии про Пеппи есть все шансы вновь стать национальным суперхитом:
— Студенты мало читают, а если и читают, то очень короткие тексты, у них очень скромный словарный запас. Ведь чтению, как и всем другим дисциплинам, нужно учиться. Сейчас в Швеции много говорят об этой проблеме: компьютеры, мессенджеры, игры, спорт заняли то время, которое раньше уходило на чтение. Но я думаю, что именно сейчас наступил момент, когда общество возвращается к тексту.
По мнению Евы, у толстых книг, романов просто нет конкурентов в таких вопросах как чувственное, эмоциональное развитие личности, возможность сопереживать другим людям, проникать в их внутренний мир. Ни один симулятор не способен дать такого мощного эффекта, как обычный текст, напечатанный на бумаге.
— Способность погрузиться внутрь другого человека, возможность понять, что думают и чувствуют другие люди, дает только чтение! — убеждена профессор Седерберг.
За что именно сама Ева Седерберг так полюбила Пеппи Длинный чулок?
— Пеппи мне очень нравится. У нее отличный трезвый ум, она видит людей насквозь и очень точно разумно оценивает происходящее. У нее отличное чувство юмора, с ней не соскучишься. Она верный друг. И у нее всегда на все случаи жизни есть кофе и печенье! — смеется Ева.
И рассказывает, как на одной международной конференции очень серьезная дама-ученый призналась ей, что благодаря Пеппи она узнала, что ее отец может смеяться. Серьезный, строгий, холодный с виду человек, он никогда не играл, не шутил со своей дочерью. Девочке было девять лет, она простудилась и лежала в постели, отец зашел к ней в комнату почитать книжку. Книжка эта была «Пеппи поселяется на вилле «Курица». Отец стал читать и засмеялся. Так дочь впервые в жизни услышала его смех.
— В сегодняшнем обществе, в эпоху неолиберализма и индивидуализма, Пеппи вновь демонстрирует нам, что она — несравненный детский герой, — уверена профессор Седерберг. — Она сама организует свою жизнь и выживает в одиночестве. Но при этом Пеппи не эгоцентрик: когда ее отец возвращается из плавания и зовет дочь с собой в страну Веселию, она приглашает с собой друзей, Томми и Аннику.
