''Не ходите, дети, в Африку гулять...'' Часть 1
Он выпаливает одним духом весь нехитрый словарный запас, чудом осевший в его голове, "привет — как деля — русский — хорошо — посмотри — молодец — Путин", совершая при этом массу мимико-жестовых действий вокруг несчастного покупателя, стараясь любыми средствами завлечь его в лавку.
Если пантомима продавца увенчалась успехом и покупатель сдуру затащился в лавку, торговец активизируется не на шутку и начинает собственноручно демонстрировать весь набор своего товара подряд. Наверное, им кажется, что туристы к ним приезжают исключительно слабовидящие, но хорошо слышащие, поэтому их нужно сначала оглушить "родной" речью, а потом можно совать под нос сувенирную дребедень — сами они ведь не могут разобраться, что им действительно нужно. Лично у меня складывалось стойкое ощущение, что такие активисты создавали вокруг вполне осязаемое электрическое поле, из которого хотелось немедленно выйти. Когда вокруг посетителя рынка начинается невозможная суета, масса ненужных движений, сопровождаемых непрерывным бессмысленным словесным потоком, товары в руках торговца мелькают с головокружительной быстротой в опасной близости от носа, потенциальный покупатель начинает терять ориентацию в пространстве и во времени, попытки собрать в кучку свое внимание и сконцентрировать его на конкретной вещи (или хотя бы на родном кошельке) терпят полное фиаско, все имеющиеся в наличии органы чувств блокируются напрочь, в мозгу загорается красная лампочка опасности и звучит тревожный сигнал — догадайтесь, какой инстинкт в такой экстремальной ситуации срабатывает?
Правильно, самый древний, самосохранения. К черту шопинг, выжить бы — взгляд покупателя начинает панически искать выход (здесь нужно упомянуть, что многие здания торговых рядов имеют довольно запутанное внутреннее устройство с изобилием переходов, лестниц и лесенок, внутренних двориков и прочих архитектурных излишеств, явно направленных на то, чтобы выход покупателя из торговых лабиринтов проходил с максимальными терниями и неминуемыми дополнительными финансовыми потерями). И когда продавец видит конкретные попытки шопера удалиться (о ужас!) без покупки и понимает, что все его драматическое шоу, прыжки и ужимки, все старания "хлебосольного хозяина" в отношении "щедрого" гостя и даже "искренняя любовь" к этому незнакомцу — все попрано им, подлым, не оценено им, неблагодарным, и, главное, не вознаграждено — вот в этот момент истины сбрасываются лицемерные маски, а "искренняя любовь" превращается в искреннюю (вот здесь кавычки уже не нужны !) ненависть. И снова театр, с продавцом опять метаморфозы — секунду назад он "искренне" называл вас другом и камерадом, готов был разделить с вами все самое ценное, что у вас есть, жал руки, ноги и другие части тела, а теперь он также искренне призывает на вашу голову все допустимые Кораном проклятия Аллаха и всех его пророков (оптом и в розницу), для надежности подкрепленные недопустимыми вполне светскими "факами".
Если без смеха, то справедливости ради нужно заметить, что среди торговой братии все же встречаются вполне вменяемые продавцы, которые спокойно интересуются, нужна ли помощь в выборе, и если таковая не требуется, не приходят от этого в нездоровое возбуждение. Так в такой лавке и походить приятно, и покупка вполне реальна! Но это редкое исключение.
Кстати, удивили просто потрясающие интуитивные способности торгашей — они "считывали" информацию о национальности туриста мгновенно, даже если он не проронил не то что слова, а стона. Было ощущение, что у всех иностранцев вообще и у каждого в частности на лбу горят надписи на соответствующем языке (тарабарщину-то они несут для каждого строго персонифицированную!).
Возникает логичный вопрос — а что же нам такое впаривают под своеобразным "театральным" соусом? Из россказней гида я не уловила, чего такого выдающегося изготавливает их промышленность и вообще имеется ли она в наличии. 90% продукции (во всяком случае, в туристической зоне) изготавливается местными руками, но руки эти, очевидно, не из традиционного места растут, поэтому качество не является сильной стороной тамошних товаров. Справедливости ради замечу, что ни в одной из помеченных моим присутствием стран сувенирная продукция не отличалась качеством. И неважно, была ли это вполне европейская Швейцария или Богом и Буддой забытая дыра в Индии — везде сувениры делают быстро, много и грубо.
Если принять этот факт как данность и не заморачиваться, то можно взять что-нибудь кожаное — чехол для пуфика или дорожную сумку, портфель (для дамской сумочки кожа грубовата и дизайн тоже), кожаные тапочки (опять же — для дома удобно, а для выхода в свет — примитивно), из верблюжьей шерсти какой-нибудь половичок, забавные стеклянные пузырьки для благовоний, керамика в этно-стиле. Попробовали местные "восточные" сладости — халтура! В московских магазинах можно найти действительно восточные сладости — качественные и по ассортименту несравнимо богаче.
Нацвопрос
Что касается отношения местного населения к представителям разных национальностей... На любом курорте несложно понять, на кого по национальности в основном ориентирована сфера услуг — по частоте использования конкретного языка везде, где информация изложена письменно (вывески, меню, прайсы и т. д.). Судя по этому критерию, в Тунисе зажигают итальянцы, за ними следуют французы. Русские здесь явно не в фаворе, не то что оккупированная ими Турция. Однако некоторые местные через пень-колоду могут объясниться на английском, русские слова используют в единичных экземплярах, то есть в предложения их строить пока не умеют, но стараются. Во всяком случае, на межличностном отношении это не отражается совсем. На тему, кто к кому как относится, небольшая зарисовка — она мелкая, но очень показательна, даже симптоматична.
Первая неделя нашего проживания в отеле прошла исключительно в иностранной компании, соотечественников не было замечено почти совсем (не то чтобы мы по ним истосковались, просто отметили как факт). Отель довольно внушительный, а заселен слабо (напоминаю — конец сезона), поэтому в течение дня люди мало пересекаются друг с другом, зато за завтраком и ужином собираются большой и шумной почти семьей в общей ресторации. В "едальне" стоял отдельный столик (условно назовем его чайным), на котором располагались все причиндалы для чая — всевозможные пакетики с ароматическим чаем, резервуары с горячей водой, мини-чайники и т. д. Пожелал чая — кидай пакетик в чайник, заливай кипятком, бери чайник и чашку за свой столик и развлекайся с ними до одури — схема чаепития не отличается никакими китайскими церемониями, все предельно просто. Каждый читатель этого опуса, когда-либо столкнувшийся с системой "шведского" стола, знает, а не столкнувшийся догадывается, что реальные создатели конкретного натюрморта под названием "шведский стол" никогда не травмируют психику едящего человека такой грубой материей, как деньги.
Представьте, вы с плотоядным выражением лица наваливаете на свою тарелку какую-нибудь стряпню, а рядом с общим котелком стоит ценник, где указано, что, к примеру, 100 грамм этого блюда стоит, к примеру, 10 евро, и так по всем столам и столикам. Вы едите и невольно подсчитываете: "Так, вот сейчас у меня по пищеводу проваливается баксов эдак двадцать, а до этого упало еще пять". Так недолго и анорексию заработать! Нет, на самом деле все происходит намного гуманнее — вы уже все заплатили, где-то там, пусть в недалеком, но прошлом, а здесь, у этого стола, вас избавили от арифметического напряжения, здесь вы уже не плательщик, здесь вы только едок, без каких-либо ограничений.
Возвращаясь к моему основному повествованию: наш отель и его кухня никакого финансово-гастрономического новаторства не проявляли, все было традиционно — ешь и пей, сколько в тебя влезает. На вторую неделю нашего отдыха с очередным чартером вдруг пожаловала целая команда русскоговорящих отдыхающих — косвенные "улики" показали, что они были не из Москвы, может, Питер, может, другие города. На второй или третий день после их приезда над чайным столиком нашей "столовой" появилось объявление на русском языке примерно такого содержания: "Уважаемые дамы и господа! Чайные пакетики стоят по 2 динара (местная валюта. — Прим. авт.) каждый. Спасибо". Не знаю ощущений других, лично я испытала натурально патриотическое чувство стыда. Повисела эта объява пару дней и исчезла.
А теперь логическая загадка — почему вообще появилась эта цидулька и почему она была написала только на одном из многих возможных языков. Не думаю, что для ответа требуется недюжинное дедуктивное мышление. Так что нечего на зеркало пенять, коли рожа крива.
Экскурсии
Экскурсионная часть нашего вояжа не изобиловала разнообразием, но только потому, что таков был наш собственный выбор. Предложений было довольно много. Предварительно, еще в Москве, я прошерстила инет на тему экскурсионных откликов, поэтому мы прицельно выбрали ознакомительную экскурсию по столице Туниса, развалинам Карфагена, старинному городу Сиди Бу Саид, музею Бардо. Как практически все, что связано с этой страной — общее впечатление от экскурсии очень хорошее, но без "нюансов", конечно, не обойтись.
Гид нам достался из местных, очень неплохо говорит по-русски, но до носителя ему еще спикать и спикать. Кстати, это в значительной степени "смазывает" впечатления от получаемой информации, так как умственные затраты на перевод сильно акцентированной речи в более "читабельный шрифт" в конце концов начинают доминировать над любознательностью, и лично я в скором времени "отключила звук" у нашего гида (звали его то ли Джалиль, то ли Белиль) и только глазела по сторонам, решив, что лучше дома куплю путеводитель по Тунису и прочту всю ту информацию, которую с явным усилием наш тунисский "Сенкевич" доставал из недр своей памяти.
Правда, очевидный недостаток словарного запаса он с лихвой компенсировал активными жестикуляциями и даже приседаниями в самых неожиданных местах своего повествования — это было забавно! Сначала нашу туристическую братию, собрав в общий автобус из разных отелей, повезли в старый город Сиди Бу Саид, который расположен на горе Эль Манар, откуда открывается великолепная панорама Тунисского залива. Этот город позиционируют как самый красивый в Тунисе, как город художников, романтиков и влюблённых. Довольно спорная позиция, но если кто-то хочет так думать, зачем же ему в этом мешать?
Здесь я хочу сделать небольшое отступление от основной мысли, чтобы "озвучить" мысль факультативную. Все мы приезжаем в какое-то новое место с тем багажом впечатлений и запечатленных в голове образов, которые складываются дома, и волей-неволей подсознательно сравниваем это новое место с "домашней" обстановкой. Поэтому когда я обозревала местные города, низкорослые, довольно однотипные белые здания, на память невольно приходили воспоминания о широких московских проспектах, разноцветных сооружениях, богатой иллюминации, памятниках, море света, наконец, ГУМы всякие… В главном городе Туниса у меня было впечатление, будто я попала не в столицу, а так, провинциальный городишко, миленький, довольно чистенький (нет, здесь вру — города у них очень чистые!), но на величественную столицу не тянущий ни одним из своих достоинств.
Особенно "впечатлил" фонтан на городской площади, который представлял из себя несколько металлических водопроводных трубок, "растущих" прямо из асфальта, поднимающих водяные струи на высоту чуть больше человеческого роста и не огороженных вообще ничем даже символически. Неискушенный в канализационных тонкостях города зритель мог принять это водное произведение искусства за аварию водопроводной магистрали. Очевидно, местные архитекторы решили, что ничего красивее естественной природы быть не может, поэтому нечего тут корчиться в творческих потугах и пытаться жалкими гранитно-мраморными или более скромными изысками украсить и так прекрасную воду.
Очень умилило трогательное отношение всей страны к своим политическим вождям. Наверное, потому, что их было всего два за всю историю Туниса (независимым от французского влияния он стал в 1956 г.), включая ныне действующего. За время отдыха мы тоже успели полюбить его как родного (правда, имени я вспомнить не смогу), так как он, точнее, его портрет в вариациях, сопровождал нас везде и повсюду — в магазинах, отелях, на каждой свободной стене или рекламном щите. Вот здесь он в каком-то золоченом одеянии (очень похожий фасон и материал последние лет десять предпочитает носить наш главный швец страны, Слава Зайцев. А может, кто-то из этих уважаемых мужей — наш Слава или их республиканский "бей" — "позаимствовали" у другого дизайнерскую идейку, не знаю, но подозреваю, что в одном светском поле они не пересекались) серьезно и внимательно зрит на своих и чужих подданных, а вот на том плакате он уже в серебристом пиджаке и родственном ему галстуке одаривает всех желающих лучезарной улыбкой — просто отец народов! Сразу вспоминается весь сонм наших собственных доморощенных вождей, напоминавших о себе по поводу и без него в каждом уголке обывательской жизни, особенно отличался назойливостью мавзолейный покойник со своей лампочкой. Ну и хватит о них.
Возвращаюсь к основному повествованию. Итак, сперва нас повезли в Сиди Бу Саид, где на "автобусном кругу" любители нового и непробованного разбиваются на кучки, предводительствуемые гидами, и далее совершают пешие марш-броски, в которых познаватель должен проявить определенную сноровку, то есть совершить одновременно несколько дел без ущерба для себя и окружающих: осознать и запомнить хотя бы основные положения информационного блока, выдаваемого главным вещателем, увидеть (в идеале, собственными глазами) максимум объектов и субъектов чуждого мира, успеть поудивляться всему, что достойно удивления, повосхищаться всем, что заслуживает восхищения, зафиксировать с помощью какой-нибудь техники свое пребывание в каждой материальной точке обозреваемых достопримечательностей, особенно в абсолютно неразрешенных точках (высшим пилотажем считается фотография, включающая в качестве самостоятельного объекта табличку на нескольких активных языках с категорическим запретом снимать чем-нибудь что-нибудь), попробовать исторические места и вещи всеми данными природой органами чувств — на ощупь, на запах, на вкус и цвет, и наконец, за всей этой суетой не потерять из виду своего гида и не прибиться к чужой группе, слишком поздно осознав, что вроде бы "твои" соотечественники вдруг неожиданно заговорили с подозрительным прононсом или отвечают вам на конкретном баварском наречии.
Для лучшей ориентации экскурсантов большинство гидов были снабжены табличками, которые они держали на высокой ножке, из-за чего возникали ассоциации с майскими колоннами, в которые когда-то строились классы каждой школы для того, чтобы влиться в конце изнурительного мир-труд-майского пути в общую городскую демонстрацию (каждый демонстрировал, что мог — например, у кого больше разлет брежневских бровей на политически выверенном транспаранте) — не могу сказать, что на них было написано, да это и неважно, потому что наш Джалиль (или Белиль) проигнорировал этот способ идентификации, наверное, считая, что его яркая внешность является лучшим маяком в таком людском море.
Возможно, в московском метро он и не имел бы конкурентов на роль опознавательного "маяка", но в том Вавилонском столпотворении таких "маяков" было в избытке, что, понятно, не способствовало правильной навигации наших туристов. Городок под названием Сиди Бу Саид (кстати, переводится как "святой обрадованный отец" — набор слов я воспроизвела точно, а вот за последовательность не отвечаю. Из-за бестолкового Белиля (или Джалиля) я также осталась в полном неведении относительно причин обрадованности и святости отца) мне очень понравился: узкие улочки между белыми домами с голубыми окнами и дверями в арабо-андалузском стиле. Точно по таким улочкам неизвестного города контрастов из "Бриллиантовой руки" панически бегал Мироновский незадачливый контрабандист Геша в поисках потерявшейся "аптеки". Даже возникли явственные ожидания, что вот сейчас в глухой стене откроется дверь и неизвестный (или неизвестная) выльет нам под ноги ведро чего-нибудь нехорошего. Но в кино под названием "Жизнь" эта сцена не была предусмотрена, поэтому дальнейшие познавательные путешествия мы проделали сухими ногами.
''Не ходите, дети, в Африку гулять...'' Часть 3
