Всю свою сознательную жизнь я страдаю комплексом "хорошей девочки". С самого раннего детства я ощущаю на себе тяжесть под названием "оправдание надежд окружающих меня взрослых".
Мой дедушка, царство ему небесное, очень любил меня и никогда не повышал на меня голоса. Он мог просто огорчиться из-за моего проступка, но это было для меня невыносимым наказанием. В школе учителя меня хвалили. И, если бы учитель вдруг накричал на меня, для меня бы это стало вселенской трагедией.
Повзрослев, я по-прежнему теряюсь, когда мне хамят. Не выношу всякие административно-бюрократические учреждения и прочие ЖЭУ, где на тебя наорут с самого порога. Не люблю посещать поликлиники и консультации, где почти каждый врач стремится запугать тебя до смерти, и на твое робкое уточнение не преминет заметить: "Раз ты такая умная, зачем к нам вообще пришла?"
Самое неприятное, что мне не все равно. Не все равно, что подумает участковый педиатр по поводу бардака в ванной, не все равно, что скажет тетя Клава по поводу того, что в два года мой ребенок сосет пустышку. В общем, пресловутое общественное мнение давит на меня, хотела бы я этого или нет.
Лет в двадцать я поняла, что нужно менять свое отношение и к себе, и к окружающим. Моя самооценка не должна зависеть от внешних факторов, а мнение окружающих не должно влиять на принятие собственных решений.
Показательным примером для меня послужили тогда преподаватели кафедры психологии. Таких безответственных людей нужно было бы поискать во всем огромном университете. Они отменяли лекции, ставили автоматы ни за что, опаздывали на семинары. Не успевали проверить контрольные, с улыбкой извинялись и продолжали увлеченно рассказывать о своей научной деятельности.
В то время их поведение возмущало меня до глубины души. Но потом я поняла: их безответственность восходит от житейской мудрости. Ну не видели они смысла в жизни, чтобы мучить бедных студентов и при этом мучиться самим. Все равно психологию почти все студенты знали, преподов просто обожали, и на их проступки смотрели сквозь пальцы. Отсюда вывод первый: для того, чтобы тебя любили, не нужно быть безупречным.
Примерно в этом же возрасте я прочитала книгу Маши Арбатовой. В душу запала одна фраза: "Я не водка, чтобы меня все любили". И тогда я задумалась: а так ли важно в моей жизни, чтобы меня все любили? И кто эти все? Да, мне важно, чтобы меня любили мои родители. Но они, что греха таить, будут любить меня всякой, даже будь я отъявленной рецидивисткой. Мне важно, чтобы меня любили близкие люди. Но для них не нужно казаться хорошей, про мои недостатки они знают получше меня самой. И кто же в итоге остается? Малознакомые люди, соседи, сослуживцы. А так ли мне нужна их любовь?
Прошло уже немало лет, но эта тема для меня еще открыта. Каждый раз, когда происходит какая-то неприятная ситуация, я вынуждена себя воспитывать. Вести с собой диалоги, взращивать, холить и лелеять свою самооценку.
Прихожу на почту. Тороплюсь. Еще на крыльце вижу курящую кассиршу, а это значит, что все мы вынуждены будем ждать, когда она накурится. Занимаю очередь, в душе уже злюсь. Тут на глаза попадается график десятиминутных перерывов в работе кассы. Сейчас 15 00, следующий десятиминутный перерыв в 15.30. Сама себе говорю: "Почему я должна тратить СВОЕ СОБСТВЕННОЕ время на ожидание. Почему, вообще, я ДОЛЖНА ждать?"
Решаюсь: "У вас 3 я касса работает?"
"Работает. Не видите, кассир отошла?" - отвечают из окошка выдачи посылок.
"У вас написано: перерыв в 15-30, сейчас - 15 часов ровно".
"Ну, вышла кассирша, что теперь?!"
"Тогда пусть кто-нибудь другой замещает, пока ваша девушка на крыльце курит!"
Девушка на крыльце в порыве злости бросает сигарету, быстро идет на свое рабочее место, но обслуживает вежливо. Я чувствую себя победительницей, и мне все это даже начинает нравиться. Через неделю вновь иду на почту с ребенком. Кассирша опять стоит на крыльце. Но, видимо, узнав меня, быстро выбрасывает сигарету и идет работать.
Забеременев во второй раз, встаю на учет в консультацию. Первая беременность была здорово омрачена вынужденным общением с акушеркой. Ее стиль работы заключался в том, чтобы сначала посильнее запугать, а потом выжать побольше денег. В этот раз перехожу на другой участок и настраиваю себя на жесткую оборону в случае чего. Врач и акушерка кажутся милыми, но меня уже несет: "Часто ходить к вам не обещаю - у меня ребенок маленький. Так что меня не ищите".
"Хорошо, - соглашается акушерка, - давайте договоримся: мы будем думать, что у вас все в порядке, если вас долго нет. Но если что-то не так, приходите срочно сами. Хорошо?"
Я более чем удовлетворена.
Еще на свою свадьбу я покупала колье с камнями. Оно настолько красивое, и вместе с тем вычурное, что надеть его можно только с декольтированным вечерним платьем. Поводов отправиться куда-нибудь в вечернем платье с перчатками в моей жизни чрезвычайно мало. А тут впервые за несколько лет - юбилейный вечер свекрови в ресторане. Я радуюсь: наконец-то надену эту дорогую бижутерию, другого повода, может, еще лет 10 не представится. Прихожу в ресторан, блистаю.
Свекровь: "Давай поменяемся на вечер: ты мне свое колье, а я тебе свою золотую цепочку".
Как же трудно сказать "нет", но я отказываю: "Я не надевала его много лет, и еще много лет не надену. А оно удивительно подходит к моему платью..."
Она: "Но юбилей же у меня, а не у тебя..."
Выдавливаю: "Нет, простите, но поменяться не могу".
Стоит ли говорить, насколько сильна ее обида. Мне немного не по себе, но в глубине души все же я собой довольна.
Таких ситуаций в жизни происходит очень много, и не всегда я веду себя правильно. Как говорят психологи, характер ребенка формируется до 7 лет, а особенно важны первые три года жизни. У меня подрастает сын, и передо мной дилемма, как воспитать его порядочным человеком и при этом научить добиваться своих целей.
Пример из песочницы. У моего сына машина, с которой он играет. Подходит другой мальчик и нагло выхватывает ее из рук. Мой малыш растерян, поглядывает на меня. Моя мама бы в такой ситуации сказала бы мне: "Ничего, мальчик поиграет и отдаст. Ты пока возьми что-нибудь другое". А я с этим в корне не согласна: почему мой сын, собственно, должен довольствоваться другим? Опять же сказать: "Иди и забери обратно", было бы тоже не правильно. Мне приходится вмешиваться и говорить чужому ребенку: "Отбирать игрушки нехорошо. Ты можешь попросить Тему дать тебе поиграть с машинкой". Мама мальчика же предпочитает не вмешиваться: сами разберутся.
На моих глазах произошел еще один случай. В нашу группу раннего развития водят мальчика Юру, который ведет себя очень агрессивно по отношению к другим детям. Как-то он больно ударил девочку, она заплакала и побежала к маме. Ее мама, воинственно настроенная женщина, взяла этого мальчика за плечи и сказала дочери: "Подойди и ударь его так, как он ударил тебя".
Девчушка растерялась еще больше, бить обидчика ей не хотелось. Но не растерялся мальчик Юра: он ловко выкрутился из рук женщины, вновь подбежал к этой девочке и пнул ее. Тогда мама девочки сама его отлупила. Мама Юры же устало наблюдала за происходящим. А все мы, включая психолога, были просто в шоке от увиденного, и в итоге так и не сошлись в едином мнении, кто прав, а кто виноват.
За несколько десятилетий жизнь в нашей стране поменялась, изменились и взгляды людей. Если нашим родителям было важно видеть в нас достойных членов общества, то теперь мы хотим видеть своих детей сильными самостоятельными личностями. А лучшее воспитание - это воспитание личным примером. Так вот и приходится воспитывать себя параллельно с ребенком.
Лар, la792005@yandex.ru.
