Как избавить ребенка от надоевшей роли. Часть 2

Повесив трубку, я продолжала думать об этих двух сценариях. Конечно, если бы мне предстояло написать сочинение, и меня мучила бы мысль о том, что в нашей семье писать умеет только моя сестра, меня вовсе не успокоили бы слова матери о том, что я отлично рисую. Наоборот, мне не захотелось бы даже приступать к сочинению. Я бы подумала: "Если моя ценность в семье определяется умением рисовать, что же будет, если кто-нибудь меня превзойдет? Что случится, если сестра нарисует прекрасный рисунок? Что тогда останется мне?"

Но когда я вспоминала второй сценарий, в котором мать была сосредоточена только на мне и объясняла мне мою собственную уникальность, чувства мои радикально менялись. Я думала: "Может быть, я и смогу написать это сочинение. Может быть, всем будет интересно узнать мои мысли по этому поводу". Неважно, умеет ли писать сочинения моя сестра или не умеет. Она может писать как угодно. А я могу быть самой собой.

Тут было о чем подумать. Я задумалась над тем, о чем никогда раньше не задумывалась. Я как учитель и Джейн как мать категорически не должны были позволять детям замыкаться в конкретных ролях. Нельзя навешивать ярлыки на детей. Каждый ребенок — существо многогранное и неповторимое. Сейчас девочка — застенчивая тихоня, а через десять минут — игривая хохотушка. Сегодня мальчик — медлительный тугодум, а на следующий день превращается в сосредоточенного и серьезного ученика. Сейчас он — упрямый непоседа, а завтра — спокойный и податливый ребенок. Дети никогда не остаются одинаковыми, они всегда развиваются и меняются.

Больше никаких ярлыков по академической успеваемости — "выше среднего", "ниже среднего", "посредственно", "блестяще". Каждый ребенок — это ученик, и каждый должен испытывать радость от интеллектуального роста и собственного развития — неважно, медленного или быстрого.

Больше я не стану выделять детей за их особые художественные или спортивные заслуги, не буду привлекать к ним внимание за счет менее одаренных одноклассников. Да, одаренные дети нуждаются в признании и поддержке, но это относится ко всем детям. Каждый ребенок должен получать удовольствие от спорта, песни, танца, театра и рисования. Невозможность стать олимпийским чемпионом, гениальным музыкантом или выдающейся актрисой не должна лишать ребенка желания заниматься.

Я решила, что никогда не буду ограничивать надежды, мечты и возможности детей, наклеивая на них ярлыки. Кто знает, кем мы могли бы стать, если бы кто-нибудь поверил в нас и подтолкнул к исследованию новых сторон самих себя.

Памятка

Как избавить ребенка от надоевшей роли дома и в школе

Взрослый: Николь, ты страшная болтушка! Ты никому не даешь и слова вставить.

Вместо того чтобы приклеивать ярлыки, вы можете...

1. Дать ребенку возможность увидеть себя с новой стороны.
   "Какое самообладание! Хоть тебе есть что сказать, ты понимаешь, что другим тоже хочется высказаться!"
2. Поставить ребенка в ситуацию, в которой он увидит себя с иной стороны.
   "Николь, мне бы хотелось, чтобы ты возглавила наше собрание и дала всем возможность высказаться!"
3. Дать ребенку возможность услышать, как вы позитивно его оцениваете.
   "У Николь так много блестящих идей, что ей трудно удержаться. Тем не менее, она старается держать себя в руках".
4. Смоделировать желательное поведение.
   "О, мне очень жаль, я не хотела тебя перебивать. Пожалуйста, продолжай. Я подожду".
5. Напомнить ребенку о его прошлых достижениях.
   "Я помню, как мы обсуждали смертную казнь. Ты тихо слушала, но когда выступила, то многие изменили свою точку зрения".
6. Высказать свои чувства и/или ожидания.
   "Николь, когда высказаться должны многие, мне бы хотелось, чтобы ты была краткой".

Вопросы и истории от родителей и учителей

Вопросы родителей

1. Когда мы подталкиваем детей к отказу от ролей — от роли "большого босса", "критика", "упрямца", "всеобщей помощницы", — то не избавляем ли их одновременно и от плохих, и от хороших качеств, связанных с этими ролями?

Когда мы помогаем ребенку перейти к иному поведению, то должны сохранить все то позитивное, что было в прошлой роли. "Большой босс" не должен терять лидерских качеств, "критика" можно похвалить за его наблюдательность, "упрямец" заслуживает уважения за настойчивость и упорство, а "всеобщая помощница" не должна забывать о своем любящем сердце.

2. Я стараюсь помочь сыну сменить роль, чтобы он перестал быть таким безответственным. Но теперь я сомневаюсь, не навязываю ли ему новую роль? Что вы думаете?

Очень важно не навязывать ребенку конкретную роль. Во фразе "Ты всегда такой ответственный" ребенок слышит угрозу. Ему кажется, что вы говорите: "Я никогда не могу на тебя положиться". Вместо этого попробуйте рассказать сыну о ситуации, в которой он проявил ответственность: "Ты сказал, что сам отдашь деньги за потерянную библиотечную книгу, и сделал это". Тем самым вы покажете ребенку, что он может быть ответственным, если сам захочет этого.

3. Никак не могу понять, что плохого в том, чтобы сказать ребенку: "Ты всегда такой ответственный". Неужели это ему не понравится?

Говоря ребенку, что он всегда проявляет какое-либо качество, вы загоняете его в угол. Он может либо вести себя безответственно, чтобы доказать, что вы ошибаетесь, либо смириться с новой ролью вне зависимости от внешних обстоятельств или внутреннего состояния ("У меня все еще болит щиколотка, но я не могу позволить, чтобы моя команда проиграла"). Мы хотим, чтобы наши дети были свободны от подобных ограничений и могли сами оценивать каждую ситуацию по мере ее возникновения и принимать решения, опираясь на собственное мнение, а не на мнение другого человека о том, как они должны вести себя всегда.

4. Можно ли что-нибудь сделать, если один ребенок навешивает ярлык на другого? Моя дочь Венди постоянно называет свою подругу Сьюзен "эгоисткой", когда та во время игры не хочет поделиться с ней игрушками.

Не стоит недооценивать степень родительского влияния на детей. Когда один ребенок навешивает ярлык на другого, вы можете вмешаться и помочь обоим увидеть друг в друге нечто хорошее: "Венди, почему бы тебе не попросить у Сьюзен то, что тебе нужно, не называя ее „эгоисткой“. Уверена, если ты попросишь ее по-дружески, она поделится с тобой".

Родительские истории

Моя дочь Полли отличается удивительной рассеянностью. Когда ей нужно делать домашние задания, оказывается, что она забыла учебник или тетрадь или не помнит, какие упражнения нужно сделать. Даже бабушка, которая ее обожает, говорит, что Полли и голову свою забыла бы, если бы та не была накрепко приделана к ее шее.

Я уже устала проявлять терпимость, кричать, читать дочке нудные лекции об ответственности. Ничто не помогает. Муж твердит мне, что я делаю только хуже и лишаю Полли уверенности в себе. На прошлой неделе мы поссорились. Я сказала: "Хорошо. Тогда занимайся дочерью сам". Он согласился.

Например, когда Полли попросила у меня три доллара на экскурсию, я не стала напоминать ей о том, что в последний раз она потеряла деньги. Я просто сказала, чтобы она обратилась к отцу. Мелочи у него не было, поэтому он дал ей пять долларов и сказал: "Ты должна принести два доллара сдачи. Найди безопасное место, где можно хранить деньги, пока ты мне их не отдашь". И она нашла! Она положила деньги в свою туфлю и отдала отцу сдачу, когда тот вернулся домой после работы.

Примерно через час Полли впала в панику, потому что не могла найти свой дневник. Муж сказал: "Когда ты успокоишься и сможешь меня выслушать, я хочу тебя кое о чем спросить". Дочь тут же спросила: "Что?"

Муж сказал: "Ты знаешь кого-нибудь из одноклассников, кто точно записал задание?"

"Синди", — ответила Полли. Она тут же побежала на кухню и позвонила подруге. Когда муж зашел к ней, чтобы пожелать спокойной ночи, он вернул ей два доллара и велел купить самый большой дневник, какой только можно купить за эти деньги. А потом он посоветовал ей написать на обложке что-нибудь такое, что напоминало бы ей о необходимости приносить его домой.

"А что именно?" — удивилась Полли.

"Умная девочка, которая смогла решить, куда положить деньги, чтобы не забыть о них, сумеет придумать что-нибудь", — ответил муж.

"Знаю! — воскликнула Полли. — Я напишу: "Не забудь меня, умная девочка!"

Вынуждена была признать, что мой муж избрал правильный образ действий.

***

Недавно я вышла замуж за мужчину, у которого две дочери-близняшки. На обеде в честь Дня благодарения я услышала, как их дядя шутливо называет одну "красоткой", а другую "умницей". Эти оценки соответствовали действительности, потому что одна была необыкновенно красива, а другая очень умна. Но, услышав это, я была в ужасе.

Я повернулась, чтобы увидеть реакцию девочек. Они совершенно не удивились. По-видимому, они не раз слышали нечто подобное. Тетя девочек постаралась сменить тему, но я была так задета, что не могла промолчать. Довольно громко я сказала: "Я знаю Джой и Эллен целый год и уверена, что они обе обладают недюжинным умом. И, на мой взгляд, они обе очень хорошенькие".

Может быть, родственникам мои слова и не понравились, но я видела, что девочки были рады их услышать.

***

Меня прикрепили к весьма неблагополучному третьему классу, где учились дети рабочих-мигрантов из очень бедных семей. В первый же день учительница отозвала меня в сторону и сказала, что мне предстоит работать с Билли и Джонатаном. Родители Билли употребляли наркотики и были склонны к насилию. Джонатан жил с бабушкой, потому что его отец сидел в тюрьме. Учительница сразу сказала, чтобы я ничего от них не ждала. "Оба любят создавать проблемы, — сказала учительница, — и не отличаются особым интеллектом. Должна признаться, что в нашей школе таких детей, — она сделала паузу и понизила голос, — называют "отбросами".

Я не могла поверить в то, что услышала. Отбросы? Человеческий мусор? И это о детях?! Потерпеть это я не могла! Первое свое занятие с мальчиками я начала с твердым намерением исправить их. Мальчишки зевали мне в лицо. Билли сказал, что ночью смотрел фильм, который закончился в два часа ночи, а Джонатан заявил, что ему хочется есть. Позднее я узнала, что он не завтракал.

На следующий день я принесла бутерброды для обоих мальчиков. Они ели, а я им читала. Потом дала каждому из них по книжке с загадками и сказками и попросила прочесть что-нибудь вслух. Джонатан выбрал сказку о фермере и его свинье. Сказка была смешной, и я рассмеялась. Потом Билли спросил: "А можно мне тоже прочитать?" Он читал не очень хорошо, но было ясно, что он все понимает.

В тот день лед между нами был растоплен навсегда. Я продолжала приносить бутерброды и книжки. Мы читали вслух и решали примеры. Понемногу я стала понимать, что учительница была не права. Оба мальчика отличались достаточно высоким интеллектом. Джонатан превосходно читал, а Билли отлично управлялся с цифрами. Я никогда не упускала возможности показать им, как радует меня их быстрый прогресс и как мне приятно работать с ними. Это были не пустые слова, я действительно полюбила этих мальчишек.

Через несколько месяцев они читали и решали примеры вполне прилично для своего возраста. В классе они вели себя совершенно нормально. Я искренне гордилась ими. Я знала, что это происходит потому, что я относилась к этим так называемым "отбросам" как к нормальным детям, то есть с уважением и вниманием.

За несколько недель до конца четверти родители Билли собрались переехать в другое место, и он был вынужден покинуть школу. В последний школьный день он был печален и молчалив. Я обещала ему, что обязательно узнаю его адрес в новой школе, и мы с Джонатаном будем писать ему. Я обняла Билли на прощание и сказала, что никогда его не забуду.

Я очень скучала по Билли, жалела, что мне удалось слишком мало с ним поработать, и гадала, как долго посеянные мной семена смогут расти в холодном, враждебном мире.

Вопросы учителей

1. В первый же день работы в школе мне велели рассказать ученикам о правилах и о последствиях их нарушений — вызове на педсовет, утрате определенных привилегий, приглашении родителей в школу, оставлении после уроков и т. д. вплоть до исключения. Теперь я думаю: а не навязывает ли подобный подход детям роль "трудных"? Не кажется ли им, что от них заранее ожидают плохого поведения? Что вы думаете об этом?

Ученики обычно стремятся превзойти или обмануть ожидания учителей. Если вы воспринимаете их как "трудных", нуждающихся в исправлении и воспитании, они обеспечат вам солидный фронт работ. Если же вы будете искать в них хорошее, то они будут стремиться укрепить вашу веру в них.

Одна учительница сообщила нам, что в начале четверти рассказала детям о своих самых интересных задумках (например, о создании радиостанции) и дала понять, что хотела бы, чтобы в их осуществлении участвовали все ученики. Затем, указывая на список на доске объявлений, она сказала: "А теперь давайте запомним несколько правил, которые помогут нам достичь своих целей. Скорее всего, вы их уже знаете".

"Таким образом, — рассказала нам наша корреспондентка, — мои ученики с самого начала поняли, что я считаю их вполне ответственными, творческими людьми, способными внести ценный вклад в учебный процесс".

Проявите настойчивость. Не считайте, что ребенок сопротивляется именно вашим усилиям. Ученик, продолжающий играть негативную роль, вовсе не обязательно стремится "достать" вас. Скорее всего, он предпочитает держаться на безопасной и знакомой территории. Прежде чем он начнет доверять вам и себе самому, придется не раз повторить ему новые слова и продемонстрировать новое поведение. Только после этого можно ожидать смены роли.

3. В районе, где находится моя школа, очень неблагополучная обстановка. Некоторые учителя заранее воспринимают детей как "малолетних преступников", которым свойственны жестокость и грубость в отношениях друг с другом, даже в играх. Учителям кажется, что в такой ситуации сделать ничего невозможно. Согласны ли вы с подобной точкой зрения?

Ситуация, которую вы описываете, может быть опасной. Когда мы, взрослые, молча миримся с ней и позволяем детям причинять вред друг другу во время игры, мы тем самым санкционируем своеобразную форму насилия, которая может окрасить все отношения между детьми. Мы должны воспринимать детей не такими, каковы они есть, а такими, какими надеемся их сделать. Одна учительница, которую очень беспокоило то, что ученики ее класса постоянно причиняют друг другу боль — и физически, и словами, — рассказала нам, что твердо решила помочь им начать воспринимать друг друга иначе. Она решила доказать им, что они могут понимать и уважать чувства друг друга. Когда игры становились слишком жесткими, она вмешивалась: "Эй, это больно! Чтобы понять, что человеку больно, достаточно посмотреть ему в лицо. Если человек морщится или плачет, сразу ясно, что игра зашла слишком далеко".

Однажды на перемене она застала двух мальчиков, которые затеяли шутливую борьбу. Один из них явно проигрывал и был бы рад прекратить игру, но все вокруг хохотали и подначивали участников борьбы. Когда учительница попыталась остановить их, мальчики стали уверять ее, что это вовсе не драка. Они просто "играли и развлекались".

Учительница ответила: "Во время игры весело должно быть всем. Вы должны были спросить мальчика, который оказался внизу, весело ли ему. Если нет, то игру нужно остановить". Она ясно дала понять своим ученикам, что не позволит проявлять жестокость в ее присутствии.

То, что ребенок рождается с определенной генетической предрасположенностью, не означает, что преодолеть ее невозможно. "Импульсивному" ребенку нужно помочь предвидеть последствия своих действий. "Стеснительному" — объяснить, как приятно и полезно общаться с другими людьми. "Агрессивный" ребенок должен научиться общаться с окружающими мирно и спокойно. Мы должны помогать становиться гармоничными личностями всем детям.

Учительские истории

Эта история показывает, что может случиться, когда учитель твердо намерен воспринимать ученика в новом свете.

Дэррил Джексон был очень крупным ребенком. В свои десять лет он был вдвое больше любого одноклассника. Из-за столь внушительных размеров все воспринимали его более зрелым человеком, но он вел себя, как большой, шумный и глупый ребенок. Он задирал других детей, толкал их, носился по коридорам с громкими криками, неожиданно выскакивал из-за угла, пугая всех. Он делал все, лишь бы привлечь к себе внимание. Если это не помогало, он довольно громко начинал говорить непристойности.

Одноклассники его недолюбливали. Он вечно всех высмеивал: "Ты не знаешь таких простых вещей? Ты просто тупица!" В школьном автобусе он вечно занимал два места. В столовой запихивал бутерброды целиком в рот, а потом начинал разговаривать и смеяться, не пережевав и не проглотив пищу.

Я все чаще и чаще делала ему раздраженные замечания: "Дэррил, прекрати! Дэррил, успокойся!" Иногда мне даже приходилось физически тащить его на место: "Дэррил, я же сказала: сядь!" Смысл моих слов был очень прост: "Ты мне не нравишься... Само твое присутствие меня раздражает... Ты — мой главный раздражитель!"

Однажды он настолько вывел меня из себя, что я буквально взвыла. Глаза Дэррила блеснули удовлетворением. С широкой усмешкой он сказал: "Я вывожу вас из себя, верно, мисс Берген?" Он добился своей цели. И не только со мной. Его имя знали все учителя нашей школы, и все ненавидели его. За обедом все рассказывали только о Дэрриле и его проделках. Он сумел добиться своей цели и стать школьной знаменитостью. Это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Дэррил стал настолько неуправляем, что я уже собиралась направить его к школьному психологу. Но что-то мне подсказывало, что я должна сама преодолеть его отношение. Я знала, что если существует хотя бы малая возможность изменить характер Дэррила, то я должна ею воспользоваться. Но я понимала и то, что нельзя механически использовать стандартную тактику. Мне нужно было найти в Дэрриле хотя бы одну черту, которая бы мне искренне нравилась или вызывала у меня восхищение. Если вы не испытываете по отношению к ребенку искренних чувств, то воспитательный процесс превратится в простую манипуляцию. Может быть, и это было бы лучше, чем ничего, но я рассчитывала на большее.

На следующий день я, как ястреб, следила за Дэррилом. Единственным его талантом было умение рисовать. Он мог взглянуть на любой предмет и точно изобразить его на бумаге. Я увидела, что Феликс подозвал его, чтобы показать свои рисунки. У Феликса были проблемы с координацией движений, и понять, что он нарисовал, было непросто. Тем не менее он указал на свои неровные линии и сказал Дэррилу: "Посмотри, это охотник, который сейчас убьет динозавра!"

Я думала, что Дэррил начнет смеяться, но он добродушно улыбнулся, ткнул пальцем в рисунок и сказал: "Да, а вот инопланетянин, который спускается с неба в своем корабле". Это меня тронуло. Значит, он может быть добрым. И даже щедрым! Может быть, это объяснялось тем, что в сфере рисования чувствовал себя в полной безопасности?

С этого момента я начала свою "позитивную кампанию". Для начала я стала поручать Дэррилу небольшие задания — вытереть доску, расставить книги по алфавиту, накормить черепаху. Я всегда благодарила его за помощь. Выяснилось, что Дэррил любит животных. Я поручила ему целую неделю присматривать за хомяками, а потом сказала, что животные его полюбили, потому что он хорошо за ними ухаживал. Он был польщен.

Потом я стала подталкивать других детей к тому, чтобы увидеть Дэррила в новом свете. Когда кому-то нужна была помощь, я говорила: "Спроси у Дэррила, как это работает. Он отлично разбирается в этом вопросе". Я могла спросить: "Дэррил, ты многое знаешь о животных. Из какой собаки получится хорошая ищейка?" Я надеялась, что когда другие дети заметят и поймут мое отношение, то решат, что Дэррил изменился.

Когда без выговора или замечания обойтись не удавалось, я старалась предварить его чем-нибудь позитивным: "Дэррил, я знаю, как трудно ждать, но Феликсу нужно закончить свое выступление", "Дэррил, я знаю, что нелегко сдержаться и не вскочить с места, но сейчас мне необходимо, чтобы все сидели и внимательно меня слушали". Через какое-то время я стала слышать от Дэррила такие слова: "Видите, мисс Берген, я умею себя контролировать", "Видите, я жду своей очереди", "Я хотел вскочить, но не стал этого делать". Я всегда реагировала на эти слова очень быстро: "Я заметила", "Это было нелегко", "Ты молодец".

Потом я стала писать короткие записки матери Дэррила:

"Уважаемая миссис Джексон,
В этом месяце Дэррил отвечал за наш живой уголок. Все животные были ухожены, хорошо накормлены и вполне счастливы.
Искренне ваша,
Мисс Берген".

Дэррилу это нравилось. Он попросил меня рассказать об этом и другим учителям. Я была счастлива выполнить его просьбу: "Миссис Крамер, Дэррил нарисовал карту США и показал на ней все штаты и столицы".

Незначительные изменения в моем поведении кардинально изменили поведение Дэррила. Он стал относиться ко мне с большой симпатией, перестал выводить меня из себя и приставать к одноклассникам. Он всегда был готов помогать другим — в рисовании, чтении, математике. Когда у его нового друга Феликса не оказалось денег на экскурсию, Дэррил одолжил ему свои сбережения. Он стал членом команды. Когда-то он был врагом всем, теперь же превратился во всеобщего друга. Он делился бутербродами, конфетами, всем остальным. Он стал воплощением общительности. Дэррил все еще оставался шумным и резким, но теперь эти качества уравновешивались социально приемлемым поведением.

Другие учителя заметили, как Дэррил относится ко мне, и стали использовать этот факт, чтобы контролировать его поведение. Они могли сказать: "Если ты не перестанешь, я расскажу мисс Берген", и Дэррил успокаивался. Он не хотел, чтобы мне говорили о нем что-нибудь плохое.

Но новое поведение Дэррила не производило впечатления на других учителей. Они по-прежнему недолюбливали его, и он не собирался менять своего отношения к людям, которые воспринимают его как досадную помеху своей работе. Если он чувствовал неискренность, то заставить его вести себя лучше было невозможно. Нужно было оценить его по достоинству, чтобы он изменился.

Адель Фабер,
Элейн Мазлиш
из книги "Как говорить с детьми, чтобы они учились"