Как ты хорош под луною,
Флаги на перекрестках,
В кувшинах настой вишневый.
А башни твои из корицы,
И весь ты — душистый мускус.
О, гордый цыганский город!
Кто видел тебя, не забудет.
Федерико Гарсия Лорка
Нога ступает на горячую пыльную землю. На тёмных волосах остается отпечаток настойчивого солнца.
На старой мощеной площади по семи натянутым струнам ловко пробегают смуглые пальцы, в тягучем воздухе замирает надрывный горловой выкрик — "Оле!" — и гитара отзывается резким аккордом.
В узких извилистых переулках полуденная жара загоняет торговцев вглубь лавок, случайные прохожие укрываются в томном полумраке прохладных восточных чайных, утомленные городские голуби радуются свежести каменного фонтана в маленьком тенистом дворе.
Гулко и сдержанно звонит колокол на древнем соборе, апельсиновые деревья источают едва уловимый цитрусовый аромат, все залито цветом расплавленного золота.
В Гранаде начало сентября.
Андалусская красавица с красной землей и белыми домами, своенравная цыганская принцесса, хранящая память о далеком арабском прошлом, Гранада открывает теплые южные объятья и влюбляет в себя с первого взгляда. Туристов в это время не очень много — еще самое время нежиться на песчаных пляжах; зато в город возвращаются с летних каникул студенты, наполняя его духом беззаботной юности. Со всех сторон слышится иностранная речь — гранадский университет, основанный еще в 16 веке, притягивает молодых людей со всего мира.
Когда на город опустятся густые сумерки и зажгутся желтые фонари, шумные интернациональные компании наводнят улицы. А пока же солнце еще высоко, и в просторной аудитории читает лекцию седовласый профессор в отглаженной рубашке, Гранада принадлежит праздным горожанам.
Они, ленивые и вальяжные, никуда не спешащие счастливцы, заполняют столики под полосатыми зонтиками уличных кафе, уютно располагаются на скамейках в зеленом парке, рассматривают потрепанные книги на лотках букинистов и бродят по пешеходным торговым улицам.
В час дня наступает заветное время "пройтись по тапас" — еще не хочется обедать, но уже пора выпить кружечку холодного пива с небольшими закусками. Крошечные бары-щели с длинными деревянными стойками отлично для этого подходят. Бутылки с вином, пивные краны и ряды вяленых свиных ног, подвешенных за копыта. Тонкие ломтики хамона — сыровяленого свиного окорока, крупные зеленые оливки и ноздреватый белый хлеб — примерно так выглядит самый простой и привычный полуденный перекус.
С барменом можно обсудить последние новости, раскритиковать правительство, традиционно пожаловаться на кризис, прихлебывая светлое золотистое пиво.
Гранада — город творцов и поэтов, она приглашает мечтать. Гордые башни Аламбры — древней крепости арабских королей — что возвышаются на зеленом холме, вдохновляют многих. Книга "Альгамбра" Вашингтона Ирвинга — лучший путеводитель по "земному раю" — именно так называли мавры свой красный город.
Отправиться туда — погрузиться в другую реальность. Потеряться в пышных садах, послушать журчащие фонтаны, побродить по роскошным дворцовым залам с резными стенами, поглядеть сквозь мавританские арки на город, свободно раскинувшийся у подножья горы, закрыть глаза и попробовать представить себе Гранадский Халифат, во всем цветущем средневековом великолепии.
Аламбра застыла во времени, попадая туда, забываешь, что где-то за суровыми крепостными стенами клокочет 21 век. Здесь только величественное спокойствие древних камней и сонное умиротворение могучих молчаливых деревьев.
Напротив Аламбры — холм-близнец, на котором расположился белый квартал Альбайсин, который также входит в мировое наследие ЮНЕСКО.
Здесь на вьющихся улочках, настолько узких, что из окна дома, кажется, можно дотянуться до балкончика напротив, царит дух настоящего испанского юга.
Именно в этом квартале родился знаменитый любимец испанцев Энрике Моренте, один из лучших исполнителей фламенко. Его бархатный голос с хрипотцой доносится из бесчисленных баров и ресторанчиков, которыми буквально кишит Альбайсин.
На смотровой площадке квартала, с которой открывается роскошный вид на Аламбру, всегда полно туристов, и там же неизменно оттачивают свое мастерство уличные певцы, сливающиеся с городским пейзажем. Патлатые и улыбчивые, они с утра до вечера бренчат на гитарах и развлекают публику "типичным испанским колоритом".
Однако настоящее фламенко живет не здесь. За ним лучше всего отправиться в Сакромонте — цыганское сердце Гранады. Обитатели этого района живут в домах-пещерах, вырубленных прямо в лоне холма.
Так же устроены местные "храмы фламенко", которые так и называют "cuevas de Sacromonte" (пещеры Сакромонте). На беленых сводчатых стенах — медная посуда, цыганские шали, пожелтевшие афиши, анонсирующие громкие выступления давно прошедших лет и черно-белые портреты уважаемых певцов и танцоров фламенко.
Здесь по вечерам проходят регулярные представления — под живую гитарную музыку "фламенкеро" выстукивают каблуками по деревянному настилу и выводят надтреснутыми голосами разрывающие душу куплеты. И несмотря на отчетливый туристический привкус этих выступлений, в некоторые моменты кажется, что где-то в воздухе вдруг рождается неуловимый "дуэнде" — так испанцы называют "душу" фламенко, его огонь и магию.
Знаменитый испанский поэт Федерико Гарсия Лорка писал: "...Ни песня, ни танец не всколыхнут душу, если не придет дуэнде... Его магическая сила обращает девушку в сомнамбулу, красит молодым румянцем щеки дряхлого голодранца, что побирается по тавернам, в разлете волос обдает запахом морского порта и дарит рукам ту выразительность, что всегда была матерью танца".
"..Дуэнде бессменно правит Испанией — страной, где веками поют и пляшут, страной, где дуэнде досуха выжимает лимоны зари", — читал Лорка в своей лекции, посвященной этой загадке испанской души.
Лорка и Гранада — понятия неразделимые. Андалусец по рождению, Лорка обожал Гранаду.
В фильме "Смерть в Гранаде" о жизни великого поэта есть кадр, где мальчик-подросток, боготворящий Лорку, подбегает к своему кумиру и просит автограф. С горящими глазами он говорит: "Я мечтаю понимать вашу поэзию и чувствовать так, как вы!" На что Лорка, улыбнувшись, отвечает: "Если ты гранадец, значит, ты уже понимаешь и чувствуешь её".
Современные "гранадино" по-прежнему очень любят Лорку, здесь его читают и перечитывают, издают и переиздают, его пьесы ставят в театрах, а песни на его стихи исполняют лучшие артисты.
Дом-музей поэта Huerta de san Viscente — совершенно особенное место для всех очарованных его творчеством, здесь хранятся его фотографии, рисунки и личные вещи, здесь он написал некоторые из самых значительных своих произведений, и именно здесь его схватили в 1936 году националисты, чтобы увезти на смертную казнь.
В уютном парке возле дома всегда можно увидеть на лавочках людей с открытыми томиками стихов Лорки. В погожий солнечный день нет ничего приятнее, чем провести пару часов здесь, в тени раскидистых деревьев, наедине со своими размышлениями и проникновенной испанской поэзией, пронизанной любовью к жизни.
В такие моменты кажется, что ты тоже немного гранадец и вот-вот прочувствуешь андалузскую душу.
Гранада — город, в котором есть всего понемногу. На просторных площадях и широких проспектах со стильными витринами чувствуешь себя в классической устроенной Европе; на узких улицах с арбаскими лавками и бесконечными "тетериями" — традиционными восточными чайными кажется, что городом до сих пор правят мавры; у Королевской капеллы собора, где похоронены завоеватели Гранады Изабелла и Фердинанд, воображению вдруг явно рисуются времена мрачного средневековья.
Гранатовые деревья и снежные вершины Сьерры Невады, суровые каменные здания и сочные цветущие Сады Хенералифе, древние арабские бани и супер-современные панорамные рестораны, тишина и умиротворение парков и вечерний жужжащий гомон гуляющих толп.
Гранада вроде бы и похожа на другие уютные южно-европейские города, однако у нее свой, чисто испанский характер. И, наверное, только в Гранаде, зайдя поздним вечером в крошечный бар, можно увидеть такую сцену. У стойки расположились три черноглазых длинноволосых парня в атласных рубашках, обнажающих золотые цепочки на шеях. Они слушают с мобильного телефона свежую запись какого-то только им известного певца фламенко и периодически высказывают критические замечания на счет перепутанной тональности или плохо взятой ноты, а в другие моменты прикрикивают восторженные "Оле!" и "Аве!"
Приехав в Гранаду однажды, сюда хочется возвращаться еще и еще. "О, гордый цыганский город! Кто видел тебя, не забудет!"
