Из всех времён года больше всего я люблю осень. Ведь это так прекрасно — видеть мир в жёлто-оранжевом свете, бродить вечерами по сухим осенним листьям и ждать внезапного прихода зимы. Раньше, ещё в детстве, мною было прочитано столько рассказов о долгих осенних путешествиях отважных героев, что став взрослее, я стал рисовать уже полюбившуюся позднюю осень то яркими стихами, то на холсте.
Одну такую бездонную картину я нашёл недавно в своём столе. И немного доработав, понял, что тогда, много лет тому назад, красками своего многоликого воображения я нарисовал рассказ, сюжет которого, быть может, вон там, за вашими окнами. Вглядитесь...
...На календаре снова осень. Монотонный серый дождь целых шесть часов стучал по крыше, превращая огромный мир в маленькое безликое пространство, окутанное пёстрыми зонтами и глубокими лужами.
По радио который день твердили о том, что снег пойдёт именно завтра, но это обещанное "завтра" всё не наступало, и оттого зима казалась далекой, и хотелось всю жизнь бродить по этим глубоким лужам и смотреть, укутавшись в плед, на бесчисленные зонтики из своего единственного окна.
Моя маленькая собака по кличке Снежинка в отличие от меня совсем не любит осень, на каждой осенней прогулке она вечно обходит лужи стороной и гуляет всегда только там, где нет сухих жёлтых листьев. Поэтому я и назвал её по-зимнему Снежинкой, ведь зима всегда была ей по душе, да и к тому же нашёл я её на снегу, в первый день зимы ровно год назад. Тогда я решил, что она потерялась и потому не искала своего хозяина. И что уже и не нет у собаки надежды его найти. Я забрал её к себе домой, отогрел и теперь радуюсь каждому новому дню вместе с ней. А ещё она любит вместе со мной долго смотреть из окна и слушать мои собственные рассказы долгими зимними вечерами.
... Этот день тянулся слишком долго, так долго, что мне самому уже захотелось, чтобы на улице выпал первый снег. Но там, за окном, шёл мелкий дождь, и крыша моего старого дома превратилась в музыкальный инструмент, на котором так легко играла осень.
Прошёл час, я всё ждал, когда дождь надолго уснёт, а на землю опустится тихий вечер, и тогда небо снова украсят яркие звёзды. В половине десятого дождь будто услышал мои молитвы, и от него остались глубокие лужи, будто нестертый след чьих-то воспоминаний.
Моя собака была рада тому, что наконец-то прекратился дождь и что сейчас можно просто побродить по широким улицам нашего сонного города. Мы вышли во двор. Она радостно побежала вперёд, словно показывая мне дорогу, а я первый раз в жизни всмотрелся в эти огромные осенние лужи. Было в них что-то такое необычное, даже светлое. Да, именно светлое, ведь в них отражались не только проснувшиеся звёзды, но и окна тех домов, мимо которых довелось нам проходить.
Именно в ту самую минуту, мои мысли были просты, как никогда. Мы все куда-то всё время спешим. То на работу, то с работы, то в магазин, то на встречу... А мир меняется в зависимости от того, в какое окно кинуть взгляд...
...Вон, видите, большой дом, восемнадцать этажей. И всё просто: где-то горит свет, где-то погас. И так из года в год, из века в век, из жизни в жизнь.
И если вглядеться всем нам хоть раз в это многоликое разнообразие зажженных огней, то можно понять, насколько мир непостоянен, и насколько всё в нём не вечно. Может, это слишком просто, и не для кого-то это вовсе не тайна. Но из всех тех книг о долгих путешествиях отважных героев, которые я буквально взахлёб читал в детстве, я не нашёл ни строчки о том, насколько многогранен и бесконечен этот мир. Я не нашёл в тех книгах, которые читал, и слов о том, насколько просто понять, что мир огромен: нужно всего лишь взглянуть в любое из сотни окон домов в час, когда зажигается электрический свет.
...В этот самый миг я даже, помнится, провёл эксперимент: выбрал сначала одно окно и долго за ним наблюдал. Но свет в нём всё горел и горел. Тогда мне стало скучно, и я выбрал ещё одно окно, этажом ниже. Стал наблюдать за двумя окнами одновременно. Вскоре свет в нижнем окне погас, а человек, который погасил свет, вышел на улицу и направился в сторону булочной. Наверное, за хлебом.
Свет же во втором окне всё горел и горел. И я подумал: "А ведь сколько света, столько и жизней." И, быть может, открытием это никогда не станет, но каждый миг (и не только с наступлением сумерек) жизнь людей похожа на то окно, которое увидел я осенним вечером в одной из серых луж. То гаснет, то зажигается жизнь, движется вперёд или останавливается. Иногда поддаваясь желанием человека. А время, которое движется вперёд — всего лишь то самое окно...
Да. Свет в моём окне совсем не такой, как в том, который горит в соседнем доме, на одиннадцатом этаже. Конечно, я не уверен, но если свет квадратного окна сравнить с человеческой душой, возможно в них есть что-то общее...
Конечно, каждый раз проходя мимо любого дома, мимо любого человека, не каждый способен поверить в то, что мир воплощён в каждом из нас. Но с тех пор я часто всматриваюсь в окна домов. И мне всё чаще кажется, что свет горит в разных окнах по-разному... То тускло, то ярко, то зажигается, то гаснет, не оставляя следа...
...Все эти мысли были тщательно записаны мною в жёлтый блокнот, который всегда ношу с собою на прогулку. Позже, к сожалению, я его потерял и долго не мог заново описать всё то, что увидел в серой луже тем осенним вечером. Только помню, что мы долго шли со Снежинкой по широкой дороге, усыпанной по краям жёлтыми листьями, всматриваясь в каждую лужу, как в символ чьей-то неведомой жизни. С каждым шагом мне становилось всё холоднее и холоднее. Улица совсем опустела и люди по пути попадались всё реже. И от этого становилось пусто и холодно в моём сердце.
Уходя домой, я уже не видел тех глубоких осенних луж, открывших мне мир человеческих жизней, быть может, потому, что я смотрел уже не на лужи, а на окна, а, возможно, и потому, что холодные лужи уже давно укрыл первый снег, всматриваться в который было просто бесполезно...
