"Надо", — считает Надя Папудогло, автор книги "#тыжемать. Белка в колесе": физическому насилию в отношении детей нет оправдания. Однако традиция шлепать детей в наказание, да еще и объяснять это пользой для воспитания все еще сильна в нашей стране. Если мы перестанем бить детей сейчас, возможно, следующее поколение родителей будет уже обходиться без физических наказаний?
Вопрос, можно ли бить детей и что именно считать битьем (шлепки, подзатыльники, порку), увы, и по сей день не теряет своей актуальности. Точных данных о том, сколько россиян до сих пор практикуют физическое насилие в отношении детей, нет. В разных опросах их доля колеблется от трети до половины. Но показательна не столько статистика, сколько простые истории из жизни.
Например, нашумевший сюжет про водителя внедорожника. Дети стреляли игрушечными пульками по машинам, один из водителей погнался за ребенком на джипе, поддел его бампером, выскочил, схватил, поставил на колени в мокрый снег и грязь и держал так 15 минут до приезда полиции. Поймал хулигана, так сказать. Пока мальчик стоял на коленях, мимо спокойно шли люди.
Разумеется, интернет гудел, обсуждая этот дикий случай. Но оказалось — с милой оговоркой "ну, наезжать машиной не стоило" — далеко не всем произошедшее кажется чем-то неправильным. Многие одобряли поведение водителя: "Мужик взял на себя роль родителя!", "Вот оно, воспитание, а то совсем уж дети о...ели", "По всем правилам догнал и задержал".
В сознании людей глубоко сидит неискоренимое убеждение, что воспитывать —это наказывать. "Сейчас я его нагну, и он точно все поймет". А наказание должно быть сопряжено с насилием и унижением, иначе оно не будет действенным. И любой взрослый имеет право наказать и унизить в воспитательных целях любого ребенка, раз уж родители не справились. Он рассматривает это как свое неотъемлемое право. И общество его поддерживает.
Да, конечно, не все наезжают на ребенка джипом и ставят его на колени в снег. Но важно понимать, что выражения "ты тупой", "закрой рот", "тебя не спросили" — это тоже агрессия, только вербальная. Разговор с позиции силы — путь заведомо тупиковый. Единственный верный способ победить — уважение и любовь к ребенку.
По-настоящему страшно, что жестокое отношение к детям одобряется и поддерживается обществом. Давно отживший алгоритм воспитания по-прежнему востребован в России. А ведь десятилетнему ребенку даже простого замечания хватает. Вспомните себя в десять лет. Ведь можно просто объяснить. И ребенок вас послушает, если вы отнесетесь к нему с уважением. Как к человеку.
Если ребенка били в детстве
Меня (как и большинство моих друзей) дома никогда не били. И в школе не били. В 20 лет я была сильно изумлена, узнав, что бывают школы, где дерутся даже девочки. Тем сильнее поразили меня те несколько случаев насилия над детьми, с которыми мне довелось столкнуться.
Первая история — про двух моих бойфрендов (кратковременных, причины ниже). В череде замечательных людей мне встретились подряд два юноши, которых били в детстве. Первый вспоминал об этом со стыдом и ужасом, что не мешало ему самому поднимать руку на того, кто слабее. Я поняла это, когда, получив удар в спину, пролетела полквартиры и чуть не пробила своим хилым телом дверь шкафа-купе. Разумеется, это была наша последняя встреча.
Второй своими детскими побоями даже гордился: "Это воспитывает волю, папа не хотел, чтобы я вырос слабаком". После этого юноша изложил свою средневековую версию устройства семьи: мужчина является главным и "воспитывает" жену и детей — все теми же дедовскими методами. Прекрасный образ мальчика из интеллигентной семьи тут же померк, пришлось снова эвакуироваться.
Втора я история произошла совсем недавно. Мы с мужем лежали в спальне и читали. Было уже поздно. Вдруг тишину разорвал детский крик: "Не бей! Не бей! Помогите! Мама, помоги! Не бей!". Мы выбежали на балкон. Кричали явно из соседнего дома. Муж пытался угадать, где именно кричат, я позвонила 112: "Так и так. Вот такие крики. Я ничего не знаю, я в доме через дорогу, но не могла не позвонить". Усталый голос на том конце пообещал отправить наряд. Я стояла на балконе и ждала. Где-то там продолжали кричать, потом крики стихли, окна потухли. Полиция так и не приехала.
Третий случай. Я шла без сына мимо детской площадки. Услышала крик, свернула к площадке и увидела, что мамаша "воспитывает" девочку лет пяти-шести. Таскает за волосы, орет, дает подзатыльники. Я уверенно вытащила телефон, крикнула тетке, что вызываю полицию.
Она тут же отпустила ребенка и побежала ко мне: "Не вызывайте, не вызывайте!". За ней кинулся ребенок, обнял ее за ноги, прижался, начал рыдать. Она стояла передо мной и несла что-то вроде: "Нет, не надо, я ее люблю, просто довела, совсем не слушается, ну как еще объяснить".
Я завелась, начала кричать: "Что значит довела? Вы меня тоже сейчас довели, так вас отлупить?". Она заплакала и все твердила: "Я ее люблю, я ее люблю". Я убрала телефон, сказала девочке, что никто и никогда не смеет ее бить, а если бьют, надо не бояться жаловаться. И ушла.
А потом все думала: может, надо было вызвать полицию? Или не надо? В итоге решила, что надо, а я повела себя как дура. Не стоило вестись на эти всхлипы про любовь, ведь именно такие родители и растят тех, кто потом верит в "закалку воли" и в то, что воспитание — это страх и боль. И с чувством собственной правоты их умножает.
А как же тогда наказывать детей?
С насилием над детьми напрямую связан еще один очень важный вопрос, решать который рано или поздно приходится всем родителям: наказывать или нет?
Тут я снова вспоминаю детство. Мне 5 лет, наш чудесный садик расформировали, детей перевели в соседний, места не хватает, мы спим на раскладушках, которые полагается складывать за две минуты по часам. Я пытаюсь, но у меня не получается, прошу помочь, мне не помогают, пробую еще раз, снова ничего, отвлекаюсь и бросаю раскладушку. А потом меня ставят в угол — не выполнила задание.
Я стою там и думаю: "Вот выйду и всем вам покажу". Никакого стыда за невыполненное задание, а также никакого понимания того, как я могла бы его выполнить, у меня не было, — только обида и отвращение к воспитателю, который в этот угол поставил. Кажется, это был единственный угол в моей жизни.
Недавно я читала очередной текст о том, как жить с детьми. У автора их двое, одному два года, второй еще младше. Поначалу все было хорошо, и вдруг в симпатичном с виду тексте вылезло такое: "Наказания должны быть неотвратимыми. Если детские сопли и слезы так трогают родителей, что они раз за разом отменяют заслуженное наказание, то ребенок поймет, что слезы „работают“, и с успехом продолжит".
Честно говоря, я просто не понимаю, что должен натворить двухлетний ребенок, чтобы "заслужить" наказание. На мой взгляд, маленькие дети крайне редко совершают что-то такое, чтобы в голову могла прийти мысль о наказании. Да, они могут кого-то ударить в песочнице. Могут совать пальцы в розетку. Громко кричать и показательно истерить. Или что-то еще в том же духе. Но все это не является продуманным злонамеренным действием, которое требует наказания.
Если большой ребенок, возможно, и в состоянии понять, какие действия повлекли за собой "наказание", то малышам это точно не под силу. Работает только одно — говорить, объяснять, снова говорить, снова объяснять. Проговаривать последствия, проговаривать, почему так вышло и зачем. Если ваш ребенок все время бьет других детей, это не означает, что он плохой и его надо наказать. Увы, надо просто разобраться и понять, почему так происходит, а также учиться выстраивать границы любовью, а не насилием.
Да, это муторно. Да, очень сложно. Да, терпения не хватает. Да, доводят. Франсуаза Дольто, прекрасно знавшая, как легко французские родители раздают шлепки и подзатыльники, пишет, что разовый шлепок может существовать в виде исключительной меры, но, "войдя в привычку, шлепки принесут больше вреда, чем пользы". Увы, почти все мы иногда срываемся. Но возводить свои срывы в "систему воспитания" — это уже явный перебор.
Тут уместно, пожалуй, процитировать Александра Нилла, основателя школы Саммерхилл: "За последние почти 60 лет я ни разу не ударил ребенка. Но, будучи молодым учителем, я с легкостью использовал ремень, ни разу не остановившись, чтобы подумать. Теперь я никогда не бью детей: я осознал опасности битья и полностью отдаю себе отчет в том, что за ним всегда скрывается ненависть".
Дети запоминают несправедливость, часто — на всю жизнь. Запоминают наказания, потому что любые наказания унижают и обижают их. Конечно, рано или поздно запоминают они и последовательность действий, которые запускают подобный сценарий. И, возможно, становятся более послушными. Но какой ценой?
