Часто депрессию не считают серьезным заболеванием и не пытаются лечить. Чем она опасна для детей депрессивных родителей? Как ее выявить на ранней стадии? Как себя вести, если есть основания предполагать депрессию у себя или у собственного ребенка?
Ранее бытовало мнение, что депрессия — болезнь интеллигентов. На самом деле, по статистике, этим расстройством страдает каждый пятый житель планеты: не только люди, но даже собаки и кошки. Не надо считать депрессией плохое настроение. Не бывает таких людей, которые всегда спокойны и веселы. Даже если настроение часто портится, это еще не повод думать о наличии заболевания. Его можно предполагать в том случае, если симптомы, о которых речь пойдет ниже, проявляются у человека постоянно не менее чем в течение четырех месяцев.
Различают депрессию и депрессивные реакции, которые обычно возникают в ответ на внешние трудности (стрессогенные ситуации).
Они очень разнообразны — от экономических и социальных до глубоко личных: острое горе из-за смерти близкого человека, тяжелая болезнь, развод, измена. Ситуация разрешается, а депрессия остается и усугубляется, затягиваясь на месяцы и даже годы. Человек меняется — раньше живой, открытый, энергичный становится замкнутым, холодным, погружается в себя. Иногда "заболевает" (это больше характерно для женщин) или начинает пить (как многие мужчины). Вот это уже не депрессивная реакция на стрессогенную ситуацию, а истинная депрессия как болезнь, которая проявляется в снижении не только настроения, но и работоспособности: становится трудно мыслить, падает интерес к окружающему, часто даже затрудняется мышечная активность.
Существуют и другие, не столь явные признаки депрессии: частые головные боли, нарушения аппетита, расстройства сна и/или полового влечения, снижение общего тонуса (вялость, разбитость).
На начальных стадиях человек почти всегда начинает давать мрачные оценки всему происходящему, "застревает" на тревожащих, беспокоящих его воспоминаниях, осуждает себя за неправильное поведение в той или иной ситуации. Эти мысли постоянно "крутятся" в голове, порождая душевную боль, сожаление, раскаяние или досаду и злобу.
Однако надо помнить о том, что депрессии бывают невротические и эндогенные. При невротических всегда можно обнаружить причину, постоянную или только что возникшую, но достаточно сильную. Человек критичен к своему состоянию, старается понять, что с ним происходит, ищет сочувствия и помощи. Не возникает неадекватного толкования своих болезненных переживаний и причин их возникновения. Такие формы депрессивного расстройства лечатся в первую очередь психотерапевтическими средствами воздействия, но в особенно тяжелых случаях не исключено применение медикаментов.
Эндогенная депрессия начинается без видимой причины. Внезапно у человека появляются идеи самоуничижения и вины, причем реальные социальные достижения роли не играют. Возникает чувство так называемой загрудинной или предсердечной тоски — тяжести в груди. Утром настроение заметно хуже, чем вечером. Появляются мысли о смерти или даже желание покончить с собой. Иногда человек вообще отрицает свою депрессию, утверждая, что то, что с ним происходит, — результат сглаза, порчи, колдовства и т. п. Именно при эндогенной депрессии иногда приступы беспричинной тоски вдруг сменяются эйфорией.
Есть еще один, пожалуй, наиболее частый, но наиболее трудно распознаваемый вид депрессии — "скрытый", или "маскированный". Болезнь обычно прячется под маской какого-нибудь другого, чаще всего соматического, заболевания. При такой депрессии на первый план выдвигаются многочисленные и болезненно переживаемые нарушения телесного чувства. Страдающие этим видом депрессии составляют значительную часть поликлинического приема различных специалистов: гинекологов, кардиологов, гастроэнтерологов, эндокринологов. Врачи соматических клиник, проведя полное обследование пациента, радостно сообщают ему, что все в норме, но пациенту становится от этого еще хуже, ведь он же правда страдает! Откуда тогда эти боли в сердце при нормальной электрокардиограмме? Почему "скачет" давление? А живот отчего болит? Почему все время то расстройство желудка, то тошнота? А непонятные головные боли? Таким страдальцам может помочь только квалифицированный врач-психотерапевт или психоневролог.
Депрессия, понятно, не щадит и мам с папами.
Какая бы ни была депрессия у родителей, пусть ее и заметили вовремя, и сразу начали лечить, для ребенка — внушительное событие.
Человек в норме очень адаптивен. Нет таких условий, к которым человек не мог бы приспособиться, если его психика не лишена такого волшебного свойства, как пластичность. Депрессия этого свойства лишает. Даже маленький раздражитель, в обычное время незначительный, принимает масштабы травмы. Для ребенка утрата пластичности может выглядеть как то, что мама или папа стали сильно злиться на то, что раньше их не волновало. Поменялись правила, и ребенок должен как-то научиться жить по-новому. Пока он пытается приспособиться к изменениям в родительской психике, времени и сил на развитие у него уже не остается.
"Раньше мама весело со мной вместе убирала мои игрушки, а теперь она орет на меня и требует, чтобы я их убрал. Может и подзатыльник дать. Я ее боюсь. Я внимательно слежу за ее настроением, я лучше в одну и ту же игрушку поиграю, хотя мне на самом деле хочется вытащить „Лего“ и строить замок во всю комнату. Но в прошлый раз мама не дала мне закончить и пинала мои детальки ногами. Так что уж лучше строить не буду, паровозик повожу, его можно быстро убрать".
Вот и сидит малыш, и тускло катает паровозик вместо увлекательного строительства, которое, между прочим, развивает координацию глаза и руки, ловкость и мелкую моторику.
Депрессия вызывает чувство некомпетентности. Родители, особенно молодые, начинают считать, что ничего не знают, не понимают, не могут, и страшно из-за этого переживают. Родителям может казаться, что они ничему не могут научиться, что они бездарные и бестолковые. Кроме того, депрессия лишает человека способности откликаться эмоционально на что бы то ни было. Чувства становятся блеклыми и притуплёнными, и человек лишается возможности сопереживать другим, в том числе своему ребенку, разделять его печали и радости, и из-за этого неизбежно оказывается в душевном вакууме. Само по себе это добавляет страдания.
Дальше — больше. Человек страдает еще и от своей бесчувственности. Понятно, что в таком состоянии человек сосредоточен на себе, естественный эгоцентризм — его практически единственное свойство. Он погружен в свои переживания, его чувствительность и ранимость обостряются чрезвычайно. Любое слово другого человека вызывает обиду и/или агрессию, депрессивный человек остается без кожи. И конечно, нет уже сил душевных на то, чтобы видеть и слышать, что творится с собственным ребенком. Человек в депрессии очень остро переживает свою ненужность, разобщенность с миром, отвержение всеми, ребенком в том числе, даже если речь идет о грудном малыше. Какая уж там адекватность...
Ребенок не получает эмоционального отклика, родитель общается с ним формально, недостаточно и неправильно ухаживает, ужасно утомляясь, буквально изнемогая, от простого взаимодействия с ним. С мертвым лицом, поникнув, мама присутствует при игре, или купании, или кормлении ребенка, витая при этом мыслями где-то далеко. Ребенку приходится домогаться внимания мамы или папы всеми доступными средствами. Груднички рыдают, дети постарше привлекают внимание, в основном, плохим поведением, болезнями и капризами. Вместо того чтобы развиваться, учиться ходить, говорить, есть ложкой и т. п., ребенок всеми силами старается заинтересовать своего депрессивного родителя. На это уходят все имеющиеся силы и жизненная энергия. Для ребенка нет ничего страшнее родительского равнодушия. Когда родители физически есть, а в общении их нет — ребенок испытывает сильную тревогу, беспокойство и, в свою очередь, и депрессию (в запущенных случаях). Начал было говорить, а тут мама заболела депрессией — и снова замолчал, пытаясь вернуться на предыдущий этап развития, когда все еще было хорошо и мама была с ним.
У депрессии много сопутствующих психических нарушений, обычно разного рода страхов и навязчивых состояний. Нередко страхи и тревоги касаются именно ребенка, желанного и долгожданного. Врач-психиатр Е. М. Вроно описывала случай, который она наблюдала в клинике.
"У меня была пациентка, она родила первого и последнего ребенка почти в сорок лет, выздоровев после тяжелейшего перелома всех тазовых костей (жила в деревне, попала в молодости под трактор). Были тяжелейшие травмы, лечилась-лечилась, после тридцати лет вышла счастливо замуж, родила. Когда ребенку было два или три, она заболела. Глубокая депрессия с мезофобией — боязнью загрязнения. Она беспрерывно мыла руки, стирала кожу до кости и боялась к чему-либо притронуться, в частности, к дочке. А дочке три года. Что это было для нее, можно себе представить: вообще никакой возможности телесного контакта с матерью. Совершенно отвергнута".
Наиболее уязвимый для депрессии период материнства — сразу после родов. Многие женщины в первые месяцы после родов испытывают апатию, тревогу, раздражительность, отчуждение — совсем не те чувства, которые, казалось бы, должна испытывать молодая мама. Они приводят в замешательство ее саму, отца ребенка, близких. Почему в это время часто возникает депрессия? Во-первых, после родов происходят значительные гормональные изменения. Если во время беременности возрастающий уровень гормонов обеспечивает оптимальный кровоток в сосудах плаценты, а в момент родов — способность матки к сокращениям, то после родов уровень гормонов значительно снижается, что вызывает определенный эмоциональный спад.
Во-вторых, переутомление и недосыпание, связанные с кормлением и уходом за новорожденным.
Не менее важны и психологические причины депрессии: рождение нежеланного ребенка, девочки вместо мальчика (или наоборот), увеличение дистанции с мужем — отцом ребенка, что неизбежно происходит после рождения ребенка, когда вместо пары образуется триада, а поддержка и внимание любимого человека особенно необходимы. Дальше уже все представления о собственной некомпетентности, ужас при мысли, что нет способности любить ребенка, повышенная утомляемость в сочетании с реальным дефицитом сна накладываются на клинически очерченную депрессию, и возникают разные нарушения вплоть до суицида, которым послеродовая депрессия чревата, как мало какая другая. По-человечески очень трудно понять, что молодая мать хочет уйти из жизни, бросив своего ребенка. Для нее же — это единственное, что она может для него сделать, она ведь уверена, что такая отвратительная мать, оставаясь с ребенком, только навредит ему.
