Если сравнивать популярность вальдорфских школ и детских садов, вторые явно выйдут вперед, хотя, казалось бы, в воспитании люди склонны придерживаться одной и той же системы. Но нет! Столкнувшись с тем, что в штайнеровских школах учат читать аж в третьем классе, некоторые родители засомневались в ценности образования на антропософской основе. И перевели своих дитяток в более традиционные заведения. Однако на рейтинг вальдорфских садов это не повлияло: желающих столько, что образуется очередь. Почему?
Переход в другое измерение
Перешагиваешь порог вальдорфского садика - и попадаешь в сказку. Или в другое измерение, где нет привычной спешки, суеты, нервотрепки - да мало ли чего еще неприятного? Взялись за ручку двери - звякнул колоколец, его услышала воспитательница и вышла встретить ребеночка. И руки к нему протянула - называется это жестом принятия. Малыш при этом видит, что желанен, что его здесь ждали и ему рады. (Невольно сравниваешь эту сцену с приходом в районный детский сад, не правда ли?)
Не думайте, что про другое измерение я сильно преувеличила - разве что самую малость, потому что закрыв за собой дверь с колокольчиком, мы действительно оказались в мире, где жизнь строится по совсем непривычным законам. Здесь все продумано до мелочей: как проводить день, в какие игрушки играть и из чего их делать, какие рассказывать сказки, как приступать к еде и, само собой, что есть. За всем этим стоит целое мировоззрение - основанная Рудольфом Штейнером антропософия. Именно на ней и базируется вальдорфская педагогика.
Но перешагнем же вместе с ребенком порог и проживем вместе с ним целый день!
Свободная игра с простыми игрушками
На одной из стен - репродукция с иконы Богоматери с Младенцем, вокруг - сообразно времени года композиция из тканей и природных материалов - букеты, желтые и красные листья, камни. У стен - открытые струганные полки, на них - плетеные корзины с шелковыми и хлопчатобумажными лоскутами, деревянные лошадки, тряпичные куклы, вязанные куры и овечки, камни, ракушки, деревянные брусочки и подвижные деревянные же игрушки по типу загорских (кузнец стучит по наковальне и т.п.). Все это богатство идет в дело во время свободной игры, с которой начинается день в вальдорфском саду.
Дети играют сами, воспитатели в их занятия не вмешиваются, поскольку запреты и повелительные интонации лишают ребенка возможности самостоятельно выбрать свой жизненный путь - это один из основополагающих принципов вальдорфской педагогики.
Конечно, за детьми незаметно приглядывают и ненавязчиво помогают. Например, построить трехэтажный дом из детских столиков, поставив их друг на друга. Если же какой-нибудь новичок запоет приблатненные частушки или, скажем, перевоплотится в делового человека с сотовым телефоном, его мягко переключат на деятельность в рамках принятых правил: в такие игры и такие игрушки здесь не играют.
Да, это еще один принцип: никакой синтетики. Игрушки делают из натуральных материалов. В крайнем случае, покупают у мастеров народных промыслов. Кукол и животных шьют или вяжут и набивают непряженой шерстью. Ребеночку приятно прижать к себе сшитую мамиными руками куколку, она теплая. "А как прижмешь кусок пластмассы? Он ведь неживой!"
Второй принцип изготовления игрушек - их упрощают до первобытного уровня. Это не грубость, не ирония, а цитата из трудов основательницы самого первого вальдорфского садика Элизабет Грюнелиус. Считается, что простые игрушки - например, деревянный брусочек, который служит то столом, то автомобилем, то лошадкой - способствуют не только развитию детской фантазии, но и правильно воздействуют на развитие внутренних органов. А застывшее выражение на лице куклы не успевает за развитием сюжета игры. Поэтому вальдорфцы поступают просто: рисуют два кружочка-глаза, а ниже точкой обозначают рот.
Несмотря на провозглашенный первобытный уровень, игрушки, доложу вам, совершенно прелестные и сделаны с большой выдумкой. Например, черепаха с панцирем на пуговицах. Или синий мячик с вышитыми звездами: ну кто мог догадаться, что его можно связать на спицах и набить шерстью? При этом он, во-первых, прыгает, а во-вторых, его можно кинуть хоть в окно - стекло не разобьется.
Детская работа
В середине комнаты стоит большой рабочий стол - за ним сидит одна из воспитательниц (обычно их двое) и занимается рукоделием: шьет, рисует, вырезает (как из бумаги, так и из дерева), режет салаты, варит варенье, нанизывает бусы. Иногда, отвлекшись от игры, к ней подходит кто-нибудь из детей - сделать пару стежков или мазнуть кисточкой. Никто их за работу не усаживает, хотя подарочки к празднику должны сделать все. И что? Так и ждут до последнего дня бедные воспитатели, когда же Ваня подойдет и раскрасит коробочку. А он не подходит и не подходит.
Подарочки, которые дети дарят своим родителям, скажем, на Рождество, бывают довольно сложными: например, картонная коробочка с витражом (!), внутрь которой кладут сделанную детскими пальчиками гирлянду. Конечно, все подготовительные работы (вплоть до прорезания силуэта Марии с Младенцем) делает воспитательница - ребенку остается выбрать цветную прозрачную пленку, которую вставят в крышечку, ну и, конечно, сделать гирлянду, хотя бы трехсантиметровую. Правда, некоторые дети имеют собственные задумки по поводу подарков вообще и коробочек с гирляндами в частности - воспитатели помогают воплотить их в жизнь.
По средам дети делают винегрет. Надевают маленькие фартучки и на деревянных дощечках настоящими ножами режут овощи. По четвергам пекут печенье. Крохотными скалочками раскатывают тесто, вырезают игрушечными формочками фигурки, складывают на противень - и отдают его нянечке. Она ставит его в печку.
Думаете, опасно? Порежутся? Когда моя четырехлетняя дочка начала ходить в вальдорфский садик, они каждый день делали себе салат. И ничего, обошлось без травм, хотя дома она ничего подобного не делала. Может быть, мы просто недооцениваем своих детей?
Вы заметили, что дети не развлекались, а делали все по-настоящему? Строили, шили, наряжались принцессами, резали винегрет, нанизывали бусы. Они врастали в жизнь, как выразились бы вальдорфские педагоги. К игре они относятся очень серьезно.
Общие занятия
Кроме свободной игры, формирующей индивидуальность ребенка, бывают и общие занятия: рисование, пение, лепка, праздничные игры, уборка.
Примерно через полтора часа после прихода детей в сад в руке воспитательницы зазвенит колокольчик:
Динь-дон, динь-дон
Убираем все кругом.
Удивительно, но в вальдорфском саду умеют так поставить дело, что все дети убираются - может быть, потому что они успели наиграться и в глубине души хотят заняться чем-то другим?
Воспитатели за ними не надзирают, отдавая команды: "Катя, ну-ка быстрее!" или "Саша, ты почему ничего не хочешь делать?" - они участвуют в общем процессе и помогают. Тряпочки аккуратно складываются в корзинку, а "трехэтажный дом" разбирается на столы. На них кладутся не унылые клеенки, а скатерти или хотя бы красивые матерчатые салфетки, сделанные воспитателями или родителями. На стол ставятся плетеные подносики - дети будут завтракать.
О! Салфетки на столах - это не роскошь, а элемент воспитания. В вальдорфских общинах Европы даже глубоко умственно отсталые люди едят на матерчатых скатертях. Вероятно, они этого не понимают, но что ни говорите, а такое серьезное отношение к трапезе делает ее значительной. Уже не шлепнешь в остром приступе хулиганства ложкой по тарелке борща - чтобы красные брызги во все стороны, - да и себя невольно начинаешь уважать.
Семью хлебами
О том, что принято, а что не принято есть в вальдорфском саду, стоит сказать особо. Могут встретиться разного рода неожиданности - особенно если вы придерживаетесь какой-либо определенной системы питания.
Антропософы никого не повторяют, но ближе всего они, пожалуй, к вегетарианцам: в пищу употребляют овощи (но не все, например, картофель и помидоры исключатся), распаренные крупы (но не сладкие молочные каши), сухофрукты. А вот со сладостями разночтения (вызванные, как мне кажется, слабостью самих миссионеров вальдорфской педагогики). Но это совсем не означает, что ваше чадушко будет есть почти исключительно мюсли и салаты (что пришлось вкусить моему): организация питания - дело хлопотное, так что не исключено, что столоваться дети будут из общепитовской кухни. А в утешение напомню, что по средам ожидается винегрет, а по четвергам - печенье.
Естественно, что при столкновении высоких принципов здорового питания по-антропософски с суровой реальностью нашей жизни возникают некоторые перекосы. Например, меня удивил рассказ знакомой воспитательницы, поведавшей, что на завтрак дети едят только то, что они с собой принесут. И если яблоко или, скажем, банан дадут только одному ребенку, а все остальные родители дружно забудут дать своим малышам фрукты (как об этом было договорено), двадцать детей вместе съедят один банан. Или одно яблоко.
"Моя нянечка, женщина, настроенная очень материалистично, с недоверием относится к тому, что можно наесться одним яблоком, - рассказывала мне воспитательница. - Но ребеночек так радуется, когда угощает других! А потом они едят маленькие бутерброды. Почему не большие? Не все могут с ними справиться".
Не расстраивайтесь: дети приходят в сад сытыми. А разве лучше, когда в районных дошкольных заведениях довольно жестко заставляют есть? Для подрастающего человека это довольно оскорбительно.
А если вам не нравится, чтобы двадцать человек ели один банан, можно договориться с другими мамами и папами о дежурстве - родительские инициативы только приветствуются.
После еды опять звонит колокольчик, и дети идут гулять.
Чтобы формирующие силы правильно образовывали детский организм, никаких ограничений на прогулке быть не должно: в специально приготовленной для этого случая одежде детям позволено лезть и в воду, и в грязь.
Сказка, рассказанная много раз подряд
Когда дети возвращаются с прогулки, им рассказывают или показывают сказку. Здесь я опять должна вас удивить, поскольку одну и ту же сказку рассказывают неделю, а виртуозы - целый месяц. Это считается высшим пилотажем. Зачем?
Дети в сказку вживаются, им важно, чтобы она повторялась слово в слово. Вальдорфские воспитатели уверяют, что таким образом сказка живет и остается с детьми. И если вдруг забывчивая воспитательница упустит какой-нибудь образный оборот, дошкольная смена тут же его вставит.
Конечно, старшие (а в группе дети разного возраста) могут и заныть: "Ну, опять про яблочко!" - но слушают с интересом: воспитатели рассказывают с чувством, получается своего рода моноспектакль, так что захватывает не сюжет, а настроение.
Сказку можно не только рассказывать, но и лепить - из изумительного, благоухающего натуральными ароматами мягкого и яркого воска. За столом перед детьми сидит воспитательница, и перед нею лежат три тряпочки. Одна обозначает волшебную страну, другая - нашу с вами реальность, а платочек между ними - речку. Через речку перекинут крохотный деревянный мостик.
Дети лепят и, ставя на стол свою поделку, говорят, что это такое и для какой страны годится. Скатает мальчик колбаску и сообщает, что это волшебный столб: кто до него дотронется, сможет летать. А вот единорог - он переносит седока, куда тот захочет. А здесь самый настоящий ежик.
Когда все закончат работу, воспитательница рассказывает сказку: "Жила-была девочка, пошла она по лесу и встретила ежика..." (Немного расстрою вас: ничего особенного придумывать не надо. Иди по лесу и встречай всех, кого слепили - все равно ведь каждый ребенок будет рад, что его персонажу нашлось место в сказке. И это очень хорошо - в жизни ведь так далеко не всегда случается, правда?)
Вместо лепки может быть рисование. Разумеется, совсем не то, о котором вы сейчас подумали. Дети рисуют два раза в год (!) по два месяца. Водяной краской - акварелью - именно тогда, когда в природе наблюдается буйство воды: осенью, в сезон дождей, и весной, во время таяния снегов.
Ох, непросто все в антропософии! Как любят выражаться вальдорфские наставники, речь не идет о том, чтобы рисовать что-то определенное - дерево или, скажем, дом. Считается, что ребенок испытывает потребность повозиться с красками как таковыми, поэтому для начала детям дают всего одну краску. Например, желтую. Они наносят жидкую акварель на бумагу и переживают (что бы вы думали?) качество цвета. Таким образом их готовят к эмоциональному восприятию искусства.
Потом дают синюю краску. Потом красную. Некоторые воспитатели рассказывают при этом сказки, другие спрашивают, где в природе встречается такой цвет, третьи предлагают молча смотреть на рисунки.
Понимаю: это трудно представить. Особенно с нашими детьми. Но я ведь предупреждала: вальдорфский сад - место особое.
За границей после обеда детей забирают домой - раньше так же было и в наших вальдорфских садах. Однако времена безоглядного следования эталону, к счастью, прошли, жизнь внесла свои коррективы, и теперь малышей укладывают спать.
Что же главное?
Наверное, вы заметили, что до сих пор не встретилось ни одного слова про обучение чтению, счету и письму. Это не случайно - в вальдорфских садах к школе не готовят. Но с другой стороны, что это за школа, если к ней надо готовиться? Разве она предназначена не для того, чтобы там учили? Однако факт остается фактом: несмотря на запреты московского Комитета образования, при поступлении в школу детей экзаменуют. Но если вам сильно понравилась нарисованная мною картинка, думаю, что подготовка к школе вас не остановит.
И действительно: с этим справится практически любой папа или любая мама. Кстати, моя младшая дочь ходила в вальдорфский сад (в разное время даже в разные сады), что совершенно не помешало ей пройти вступительное собеседование лучше всех. Учительница даже спросила: может быть, мы перепутали школу, в которую хотим записать девочку?
И сейчас она учится хорошо, а в первом классе наша учительница несколько раз интересовалась: где же это воспитывают эвристическое мышление и взращивают таких раскрепощенных детей? Не хочу, чтобы эти слова прозвучали как самовосхваление, но с государственным садиком мы действительно хлебнули горюшка, когда его посещала старшая дочка. Не буду описывать, как, например, ее, двухлетнего божьего одуванчика, запирали в туалете за то, что она посмела взять с полки куклу, для которой я полностью сшила всю одежду, и как нельзя было пропустить ни дня, не вызывая врача. А попробуй его вызови, если ребенок всего лишь слегка подкашливает и у него насморк!
Дело ведь не в игрушках, не в сказках и не в рисовании два раза в год - дело в отношении к ребенку. В вальдорфском саду не может быть речи не только о том, чтобы ребенка наказать, но и о том, чтобы повысить на него голос. Его не укоряют и не взывают к его совести - считают, что до 12 лет взывать не к чему. До семи лет ребенок живет на чувстве подражания, поэтому он будет таким, как окружающие его взрослые. Это не только антропософский принцип, но и выражение элементарной культуры поведения.
Елена Шарова
Статья из ноябрьского номера журнала.
