Этот рассказ я написала спустя три недели после родов. Сначала несколько деталей для полноты картины.
Это мои вторые роды. Первые проходили 07.11.2005 г. в Москве, в ГКБ 7. Классические роддомовские роды. Длились 22 часа.
Вторые роды 08.07.2008 г. были сольные (без акушерского сопровождения), проходили в деревне Нижнее Осиново Вологодской области (850 км от Москвы). В качестве "запасного аэродрома" имелся роддом в 45 минутах езды от дома (ближайший, до которого 25 минут, оказался закрыт на мойку). Сольными наши роды были не от моего горячего желания, а потому что в нашей глуши невозможно найти толковую домашнюю акушерку, а торчать ради акушерки в Москве, томить в духоте старшего дитятю, тоже не хотелось.
К домашним родам готовились в родительской школе "Драгоценность", так как именно их подход к родам показался мне наиболее здравым и уравновешенным.
Вот собственно сам рассказ.
Сейчас, через три недели после родов, мне мои роды кажутся непростыми: будучи беременной, я изучила статистику и наивно ожидала, что мои вторые роды будут короче и легче первых, а действительность оказалась суровой — вторые роды продолжались 27 часов.
Первые регулярные схватки я почувствовала 07.07. около 7—8 вечера. С улыбкой подкатилась к мужу: "Баньку протопи на всякий случай". Муж сделал серьезное лицо и удалился в баню.
Всю ночь до самого утра схватки продолжались с интервалами в 7—8 минут, т.е. роды шли как-то неохотно. Я успевала поспать между схватками и даже видела несколько чудных снов. Однако каждая новая схватка возвращала меня в реальность — я приоткрывала один глаз, смотрела на часы и убеждалась, что можно спать дальше — интервалы между схватками не уменьшались.
Сейчас, анализируя ход родов, я могу предположить, почему именно они шли так вяло, как бы нехотя: как раз в тот день 07.07. к нам в деревню приехала моя мама, хотя я ей несколько раз прямым текстом запрещала приезжать к нам до родов. Пока мы не позвоним. Но, видимо, её любопытство оказалось сильнее моих запретов. Сказать, что я была расстроена — это не сказать ничего. Я чуть не плакала от обиды, злилась на маму и на саму себя. Вот на таком эмоциональном фоне и начались мои роды.
Утром схватки стали гораздо ощутимее, лежать на схватке я уже не хотела, тело требовало быстрой ходьбы, и я начала мерить шагами сени — в избе по случаю дождливой погоды тусовалась бабушка с Фёдором. Несмотря на энергичную ходьбу, я скоро замёрзла, поэтому решила перебраться в баню. Муж немного подтопил банную печь, и в парилке было приятно тепло. От ходьбы я уже прилично утомилась и с удовольствием растянулась на полке. Решили позвонить нашей акушерке Оле, "отметиться", что роды начались. Паша пошёл на улицу позвонить, а я занялась клизмой. Муж вернулся и сообщил Олино мнение: "Скорее всего, это не роды, а предвестники, уж очень интервалы между схватками велики". Я пожала плечами и полезла обратно на полок. После клизмы так называемые предвестники (ха-ха!) пошли через 4—5 минут и стали еще ощутимее.
Вскоре захотелось петь. Когда накатывала схватка, я начинала звучать (спасибо "драгоценному" Диме Фокину, что научил), а муж подхватывал и не давал мне сбиться с верного звука, когда схватка достигала пика. Паша, ориентируясь по моему пению, засекал схватки — полторы минуты через 4 минуты. Сразу скажу, что чаще схватки так и не стали до конца.
В бане мы проторчали до самого вечера: я то лежала на боку на полке, то стояла на коленях на нижней ступеньке, опираясь на верхний полок грудью — в таком положении ощущения заметно усиливались, и я старалась большую часть схваток переживать именно так. В какой-то момент я пожалела, что рядом нет бассейна или хотя бы ванны с тёплой водой: мне очень хотелось погрузиться в воду и "обезвесить" своё тело, потому что ноющие коленки и край полка, врезающийся под грудь, сильно отвлекали от основных ощущений.
Часам к 7 вечера (роды шли уже сутки), мне опять захотелось активных движений. В тесной парилке моё желание было реализовать трудно, поэтому мы решили перейти обратно в избу. К тому времени мне было уже совершенно все равно, что там сидит моя мама — я целиком "ушла в роды" и, наверное, смогла бы так же самозабвенно рожать даже в центре Красной площади... Вернулись в избу, Паша перетащил обратно родовую аптечку — нехилых размеров ящик и подушку с одеялом, которые я стелила на полок. В избе я продолжала петь на схватках. Вернее, сначала я попробовала не петь, чтобы не пугать Фёдора и не смущать маму. Но оказалось, что очень нелегко переносить схватки молча: я ощущала, как моё тело напрягается, начинает зажиматься. Стоило снова начать звучать, и тело вновь расслаблялось и "шло на боль".
Фёдор воспринял моё пение на удивление спокойно — подошёл, внимательно посмотрел мне в лицо, я его успокоила: "Всё хорошо, солнце моё. Я Васю рожаю". И Федя вернулся к своим играм.
Какое-то время я топталась по избе, на схватках опиралась на стол или на спинку кровати и пела. К 10 вечера утомилась и легла отдохнуть — ноги уже гудели и настоятельно требовали передышки. Лёжа жить стало сложнее, и чувство распирания внизу стало менее отчётливым, поэтому я пообещала себе, что немного полежу, отдохну и ровно в 23:00 опять встану и буду "расхаживать роды". Но моим планам не суждено было сбыться — примерно без 5 минут 11 на очередной схватке с отчётливым хлопком отошли воды. От неожиданности я аж подскочила на кровати: я так увлеклась родами, что и думать забыла, что они когда-нибудь кончатся. После этого было 10 минут затишья без схваток, только Василёк тихонько пошевеливался внутри. За время затишья я успела перестелить бельё на кровати, попутно порадовавшись, что воды чистые, без мекония — это было видно по простыне. Потом чёрт меня дёрнул отправиться в сени за ведром (такое специальное, для туалетных нужд), и там меня что называется "накрыло медным тазом". Хорошо, что рядом оказался чудесный маленький эргономичный холодильник, на который я смогла опереться. Накатила такая схватка...Такая...Такая...Я и не думала, что моё тело способно на такие ощущения, что оно может такое выдерживать — как там пелось? "Кто мог знать, что он — провод, пока не пустили ток". Я совершенно выпала из реальности.
Одно лирическое отступление: надо, чтобы в моменты таких волшебных схваток рядом был кто-то помогающий. Не обязательно акушер, но просто человек "в теме", который не даст упасть, поддержит, умоет холодной водой, подложит под колени подушку...В общем, во время такой схватки женщина не должна быть одна, как была я в обнимку с агрегатом "Саратов".
Если бы я не умела петь на схватках, я бы наверно кричала, но, еще раз спасибо Диме, звучание у меня включилось само по себе, без участия сознания, унесённого схваткой. Уже на выходе из схватки я увидела, что в сени входит мой муж — он отправил мою маму ночевать в баню и как раз успел вернуться к этому моменту. Схватка меня отпустила, я открыла дверь избы, шагнула внутрь, и тут меня накрыла вторая такая же схватка...Не прошло и 15 секунд. Начиная звучать, я успела сделать еще пару шагов и приземлилась на колени рядом с кроватью, положила на кровать голову на руки и снова "ушла в роды". Никогда не забуду то космическое ощущение, когда Василёк проходил под копчиком — он двигался очень быстро и активно, видимо, ему надоели долгие схватки, и он стремился скорее всё закончить. Когда эта схватка отпустила меня обратно в реальность, рядом оказался муж (честно говоря, я не помню, был ли он рядом во время схватки, наверное, был).
Он сказал, что позвонил Оле, рассказал про воды, а она посоветовала посмотреть раскрытие. И насколько Василёк опустился. Я на это только глазами похлопала: как говорится, "слишком много букв" В родах все воспринималось совсем иначе, я откуда-то абсолютно точно знала, что раскрытие сейчас смотреть уже поздно — оно полное. Поэтому мы не стали тратить драгоценные секунды отдыха на поиски раскрытия. Я просто заползла при помощи Паши на кровать и полежала до следующей схватки, и когда она накатила (не такая, а просто схватка), снова опустилась на пол на колени. В конце схватки меня отчётливо подтужило. Я пощупала внизу, и...Васькина головка была уже у самого выхода. На следующей схватке я подтужилась, и схватка послушно перетекла в потугу. А вот потом случилось нечто, к чему я оказалась не вполне готова.
Оля нам рассказывала на курсах, что потуги могут быть сознательными (которые можно контролировать) и животными (которые невозможно остановить), так вот у меня попёрли те самые животные потуги. А я очень не хотела порваться и изо всех своих оскудевших сил старалась замедлить рождение головки, чтобы ткани успели растянуться и не лопнули. Замедлить категорически не получалось. Сейчас я понимаю, что надо было просто принять тот ход родов, те животные потуги. Я же была настроена на сознательные потуги, и мне трудно было перестроиться по ходу дела. И это, пожалуй, единственный момент в родах, когда мне хотелось бы присутствия акушерки: акушерка могла бы понять без слов, что со мной происходит, и помочь мне перестроиться, принять происходящее и довериться своему телу. А Паша не смог врубиться в моё состояние и поддержать меня, ободрить, и объяснить ему я ничего не могла, будучи в тот момент совершенно некоммуникабельной.
Уже на первой полноценной потуге головка врезалась. На второй — родилась. О, какое это было облегчение — рождение головки! Паша посмотрел обвитие, сказал, что обвитие есть, однократное. Не успела я еще испугаться, как Паша сообщил, что обвитие слабое, и он уже его снял вообще. А Васька уже что-то тихо похрюкивал...Было так удивительно слушать эти непривычные звуки, они нам показались таинственными и даже потусторонними. Я отправила мужа гасить верхний свет, чтобы не ослепить Василька, осталось гореть только неяркое бра в противоположном углу избы. За недолгий промежуток между потугами Василек успел развернуться и на следующей потуге родился целиком. Муж его подхватил и положил на чистую пеленку на животик. Мне он постелил еще одну пелёнку рядом, и я с удовольствием уселась так, что Василёк оказался между моих коленок. Как же затекли у меня ноги! Каким блаженством было усесться на пол и вытянуть их! Фёдор все потуги наблюдал, сидя в своей кроватке буквально в метре от нас с мужем. Рождение Василька он воспринял совершенно адекватно, ничему не удивился и тем более не испугался. Васька был весь в крови, видимо, плацента начала отслаиваться уже на потугах. Василёк похрюкивал и покряхтывал. Чтобы помочь ему раздышаться, я подняла его, отсосала слизь и, положив обратно на пелёнку, поглаживала по спинке. Фёдор вылез из кроватки и тоже гладил и разглядывал Василька.
Через пару минут моё новорожденное чудо раздышался и раскричался, а потом начал рыскать ротиком по пелёнке, явно ища к чему бы присосаться. Впрочем, пососал он мало и не очень охотно, видимо, сильно утомился за роды. Минут через 15 родили плаценту, она оказалась большая, больше, чем все те, что мы видели в учебных фильмах, и на радость нам абсолютно целая. Плаценту уложили в миску и поставили рядом с Васильком. Еще спустя 10 минут Паша занялся перерезанием пуповины.
Потом из бани позвали временно сосланную бабушку и вручили ей приведенного в порядок внучка. Тут у мужа появилось время заняться мной. Я чувствовала себя неплохо: стометровку на спор не стала бы бежать, но была вполне дееспособна и, само главное, транспортабельна. Муж напоил меня травяным сбором для профилактики маточного кровотечения (его полагается начинать пить уже в потугах, но, ввиду их скоротечности, нам было не до чаепития), посмотрел, нет ли разрывов. Я обречённо ждала его вердикта, потому что была уверена, что животные потуги порвали меня "до ушей". К моему поросячьему восторгу разрывов не оказалось вовсе…
Сейчас перечитала последние строки и поняла, что тут требуется пояснение. Не подумайте, что я боюсь разрывов, связанной с ними боли и послеродовых неприятностей в виде невозможности сидеть — это всё мелочи. А вот найти в нашей глуши квалифицированного акушера-гинеколога, готового зашить разрывы на дому, — это настоящая головная боль. Ехать с разрывами в роддом после домашних родов — еще большая головная боль. Именно поэтому мне и не хотелось рваться.
Около полуночи мы с Васильком были уложены в постель, а муж, порядком набегавшись за роды, занялся опустошением холодильника (ага, того самого "Саратова"). К нему присоединились Фёдор и моя мама. Мне есть не хотелось совсем, хотя я не ела ничего все роды, т.е. больше суток.
Однако мне полагался "послеродовой коктейль" и шоколадка. От этого я не отказалась. Около часа ночи все улеглись спать.
На следующий день налаживали ГВ, писали смс друзьям и хоронили плаценту.
Так началась новая жизнь.
