О том, как прошли беременность и роды, я уже писала в рассказе «Мой Артемка». А сейчас я хотела бы поведать о том, как я провела 4 дня в роддоме.
После рождения сыночка все было как в тумане. Что-то рассказывала врачице, которая меня зашивала. Смеялась и улыбалась. Мне было трудно поверить в то, что все закончилось. И начался новый этап в моей жизни.
После того как я пролежала 2 часа в родзале после родов, меня повезли в палату. Время было примерно 11 часов. Я лежала на животе, и казалось, должна была уснуть от усталости, но мне не спалось. Все события крутились у меня в голове, и я никак не могла поверить в то, что теперь я стала мамой. Я взяла свой севший телефон и позвонила самым близким с новостью о родах. На тот момент мне казалось, что я могу горы свернуть — столько сил у меня было.
Пока я отдыхала в палате, мой Кузнечик лежал в детском отделении в кислородной камере. Беременность и роды для него были очень тяжелыми, и он набирался сил для встречи с мамой.
Я осмотрела палату, где мне предстояло провести еще 4 дня. Туалет, душ на две палаты. Я — одна, мне даже как-то жутко стало. Мое первое, недалекое путешествие оказалось очень тяжелым, но очень интересным. С замиранием в сердце я прошла мимо родблока, совсем недавно я была там, и эмоции нахлынули, и в какой-то момент стало жарко. Палаты, палаты, мамочки-«зомби» на полусогнутых ногах, детки. Так интересно. Ноги были ватные, голова и руки не слушались, мышцы болели и дрожали от напряжения после родов. Но я тогда не переживала по этому поводу, главное добраться до палаты. Только зашла в палату и мне привезли сыночка. Медсестра объясняла, где что лежит. У меня кружилась голова, и стало темно в глазах. Я попыталась прилечь, но услышала крик медсестры о том, какая я, мол, мать, если даже к ребенку не подошла. Кого волнует мое состояние! Надо, чтоб я встала и начала заниматься ребенком. На тот момент я даже и возразить ничего не смогла, не было сил даже разговаривать. Я подошла к сверточку, и молча смотрела и улыбалась. Спит. Какой же он красивый и так похож на папу.
Давление у меня шалило, акушерка тут же уложила меня в кровать и велела поспать, но как? А если моему сыну что-нибудь понадобится? Но на это никак не отреагировали. Я решила встать и постоять у окна. На улице была солнечная морозная погода. Тишь и гладь. Я вспомнила, что у меня совсем сел телефон и, возможно, в эту минуту кто-то пытается до меня дозвониться. Каково было мое удивление, когда я обнаружила розетки на уровне пола. Как я не пыталась, но присесть не смогла. Переживала и за швы, и все очень болело еще. Со стороны это было похоже на конкурс: «достань до розетки на уровне пола, не присаживаясь». Сквозь ругательства и смех я все-таки добралась до розетки и вставила зарядку. Тут же зазвонил телефон. Муж собирался ко мне в больницу и получил ценные указания, что нужно прихватить с собой.
Выйдя в коридор, я попыталась найти нянечку, чтобы она помогла мне покормить сыночка. На счастье, мимо проходила медсестра из детского отделения, и она с удовольствием взялась мне помогать. Она помогла мне его перепеленать, и мы попытались приложить его к груди. Он никак не реагировал. Не хотел брать и все тут.
Было решено не мучить ребенка и положить его отдыхать. А под окном уже меня ждали мой любимый муж, брат с женой и племянник. Было приятно их увидеть, жаль, что они меня не видят. 2 этаж и зеркальные стекла — это жестоко. Фейерверк эмоций переполнял меня. Хотелось кричать на весь мир — так переполняло меня чувство счастья и гордости.
После кратковременного мелькания в окне меня ждал сюрприз. Обрабатывание швов. Оказывается, роды — это еще не подвиг. Залезть на кресло для обработки — вот это подвиг.
Мне было тяжело физически. Малыша на ночь забрали в детское отделение из-за моего нестабильного состояния. Весь день я проспала как в тумане, постоянно приходила медсестра и проверяла мое самочувствие. Все это происходило, как мне казалось, так далеко. Мне снились сны о моих родах, они долго еще будут меня преследовать и даже пугать.
Утром, часов в 6, ко мне в палату пришла женщина, а следом везли ее малыша. Он был очень большим, красным. Мне было интересно смотреть, ведь мой был маленьким и синеньким. Вес этого богатыря 4450 гр., от удивления я открыла рот. Пока шла к детскому отделению, я очень сильно нервничала и переживала, у меня даже вспотели ладошки. Зайдя, я увидела много кулечков-сверточков с детками и пыталась глазами найти своего сыночка. На мою просьбу забрать сына я получила «замечательный» ответ медсестры: «Кузнецов? Зачем он тебе? Все равно сосать сам он не может ...». Наверное, только по тому, что я была в каком-то застопоренном состоянии, я ничего не смогла ответить, кроме как «отдай сына...».
Пока шла с ребеночком до палаты, я держалась, как могла. Зашла, закрыла дверь, и меня как прорвало. Слезы катились одна за другой, руками закрывала рот, чтоб не разбудить и не напугать детей, я рыдала. Даже, наверное, не могу точно назвать причину слез. Выплакалась, умылась и приступила к знакомству с сыночком. Боже мой!! Маленький, худенький, синенький... Похож на кузнечика!! Какая прелесть, ну вылитый папка! Первое мое пеленание, не успев начаться, потерпело фиаско. Ничего, научусь, все бывает в первый раз. А теперь пойдем знакомиться с твоей «молочной кухней». Грудь брать мы не хотели, как мне потом сказали, что у нас не был развит сосательный рефлекс, но мы же кушать хотим, следовательно, рано или поздно грудь возьмем. Терпение и труд все перетрут. Так мы промучились целый день, к вечеру я услышала долгожданное причмокивание. Моей радости не было предела. Мой сынок пьет мое молоко! Как же это прекрасно! Это самое замечательное ощущение! Он всю ночь проспал рядом со мной. Я боялась его перекладывать и полночи любовалась своим Кузнечиком.
Моя соседка, мать уже двоих детей, морально поддерживала меня, подсказывала и просто отвлекала, если на меня накатывала грусть. Она стойко выдержала 3 бессонные ночи с ребенком на руках, молока еще не было, а богатырь требовал есть. 20 часов он плакал и не давал ей спать. А она улыбалась и пела ему колыбельные.
Дня выписки я даже и не ждала. Так как педиатр хотела нас положить в ОПН (отделение патологии новорожденных). По мнению врачей, мой Кузнечик не удовлетворял их требования. Но на четвертые сутки сынок как чувствовал и «топал» ножками, и ручками шевелил так, как они хотели. В общем, тоже хотел скорее домой, к папе. Утром врач-гинеколог пригласила женщин на небольшую лекцию. И сообщила всем, что можем звонить родственникам и приглашать забрать нас всех с детками домой. Я просто испытала шок! Позвонила мужу и сообщила об этом событии. Он в это время был с тряпкой в руках и в полуразобранной комнате. Генеральная уборка и перестановка шла полным ходом, а тут — нате, и я объявилась. Начались скорые сборы домой. Перед выпиской нас отправили на флюорографию. Несмотря на то, что это было в соседнем здании, нас повезли на «скорой». Все смеялись, подшучивали друг над другом, кто сидел, кто стоял, кто полулежал. Это далось многим женщинам тяжело. Долго стоять сил не было, а скорость проведения данной процедуры оставляла желать лучшего.
Тут и приход молока не заставил себя ждать. Приехала обратно в роддом, обнаружила мокрый халат. Здорово-то оно конечно здорово, только грудь так налилась, что ни о чем, кроме как о боли в груди не могла даже думать. Думала покормить сына, на что получила настойчивое ворчание и нежелание сосать такую тугую титю. В общем, даже медперсонал толком не смог мне ничем помочь. Кинутая фраза «сцеживай руками» меня не обрадовала. За полчаса мучений получилось сцедить 2-3 капли. Боль только наступала. Подумав, я решила скорее собираться домой, а уж дома и стены помогают.
Выписка прошла как нельзя лучше. Так как мужа я не видела 2 недели (лежала 10 дней в патологии и 4 дня с дитем), мне жутко хотелось скорее обнять, поцеловать, прижаться к нему. Показать сына, которого я ему родила. До сих пор перед глазами муж с букетом цветов, взъерошенными волосами и бородой, с дикой улыбкой и загребущими руками. Взяв на руки конверт, муж приоткрыл завесу таинств, на что сын открыл глазки и как бы поздоровался со своим папой. Все, неужели все? Закрывая дверь роддома, я загадала выйти через них опять лет так через 5, а то и раньше.
Эти 4 дня в роддоме после родов как отдельная страница в моей жизни. Сказать, что они были плохими или хорошими, нельзя. Они были незабываемые. Были и унижения, и обиды, это как закалка перед выпиской и отправлением нас в свободное плавание. Только очутившись дома, в родных стенах, я поняла, как я устала морально. От различных непонятных диагнозов врачей, колких фраз по типу «безучастная мать», и многого-многого другого. Я смогла все это выдержать, пережить, благодаря поддержке моего мужа и любимого сына.
Милые женщины, больше позитива и все будет хорошо. Сейчас, спустя 11 месяцев, вспоминаю это где-то с улыбкой, где-то со слезами на глазах, и понимаю, что все это мелочи. Главное, что мой сын здоров. Будьте здоровы!
