Если не знаете, что делать с увлечением ребенка планшетом и компьютерными играми — а в каникулы дети, бывает, и вовсе не отрываются от экранов, — вот рецепт: на деревню к бабушке.
— Ну, плакали же? Плакали? «Мама, забери, мама, помоги! Света белого не видит с этим бланшетом!». Плакали? Вот и слушайте, занятые вы мои... Вот и делайте, как скажу!
Баба Маша сидит за столом, перед ней двое взрослых людей опустили головы. Эти двое — сын и невестка — привезли в деревню десятилетнего внука на каникулы. На пару недель. Перевоспитываться. Пусть, мол, на свежем воздухе поживёт, с детьми познакомится, авось, и от планшета отвыкнет.
— Я в первые-то дни совсем его не трогала, присматривалась: чего это он такое делает там в этой штуке-то? Утром проснулся только — уже в ней. В обед ложкой суп ковыряет — сам там что-то листает. Вечером спать ложится — она у няво под ухом, песни поёт.
На все вопросы отвечает только: «Угу... щас», «Ага». А чего угу, чего ага — не разберёшь. Спросила как-то: «Что ж ты делаешь там, внучок?», а он голову поднял: «Лайкаю, ба!» и снова тудой.
Овощ, натурально овощ! Ест, опорожняется и всё. Даже солнцу голову свою не кажет!
Что ж делать-то? Думала-думала, а тут на радость День Петра и Павла. Надела юбку свою выходную. Пошла. И службу, и очередь отстояла. Подошла к иконе-то. Уж как просила, бог видит... Да, куда там! Видно, ни Пётр, ни Павел не ведают, что ж такое бланшет-то этот. Или некогда им на глупости отвлекаться. Не помогло, в общем.
Решила лечить своими средствами.
Как-то пироги напекла, ставлю на стол, а он тут же сидит. Пироговый аромат учуял, руку-то потянул, а я раз — тарелку и отодвинула. Ну, он, не глядя, рукой шарит по скатерти, ведь пахнет где-то рядом! А я опять раз — и дальше! Он, глаз не отрывая, мне и говорит: «Ба...» — я молчу, притаилась.
Надоело яму, глаза поднял: «Ба, дай пирожок!», а я сижу над тарелкой-то, как он, играю будто, пироги гоняю по блюду и не слышу яго. Он мне: «Ба, ты чего?», а я ему: «Лайкаю, Данилушка, лайкаю...». И еще присвистываю, как его бланшет присвистывает.
Замолчал он. С минуту молчал, думал, наверна, не сошла ли бабка с ума-то. Потом как зашёлси. И смеется-смеётся, не остановить. На пол упал и тож смеётси. Потом замолчал, еле отдышалси, на диван заполз и говорит: «Ба, ну... лайкни меня пирожком-то!». И снова, как зайдётся!
— Ну, другое дело! Тебя каким? С капустой иль с картошкой?
Так и проговорили, пока тарелка не опустела. Она ж, жизнь-то — как тарелка эта пирожковая. Манит запахом-то. А кроме запаха ещё и вкус есть! И не узнаешь его, пока не попробуешь. Нельзя только ароматом-то жизни насытиться. Нам вкус её нужен! Понимаешь?
Не знаю, понял ли, что бабка старая наговорила. Но после обеда, спросил: «Ба, тебе помогать надо? Немного времени у меня есть».
Договорились, что по утрам будет в огороде помогать, потом на часок в бланшет, потом с ребятами по деревне уток гонять.
Баба Маша улыбается сама себе. Ловит удивлённые взгляды детей.
— Да, самое-то главное ещё не сказала. Я спросила у него: «А что тебе нравится больше всего, там, в этой штуке? Лайкать?», так он мне сказал: «Не, ба... Больше всего мне нравится, когда меня лайкают! Очень сильно нравится... Сразу настроение, знаешь, такое, как будто меня все любят! И знаешь, фото, как ты „пирожки лайкаешь“ — сейчас самое популярное». И такой счастливый смотрит на меня.
Так вот, дорогие мои! Делайте, что хотите, но рябёнка научитесь лайкать. Чтобы потом не плакать-то горючими слезами. Как хотите, несколько раз в день, чтобы как лякарство — лайкайте! По любому поводу. Через не могу, через не хочу! Вот вам моё слово.
Двое взрослых людей внимательно рассматривают скатерть на столе. Баба Маша встаёт и с гордым видом звезды интернета выходит на кухню.
— Пироги стынут. Идите уж...
Через какое-то время из кухни доносится тихий разговор. Затем легкие смешки переходят в громкий смех.
В комнате одиноко пиликает планшет. Манит. Ароматом. Жизни.
